Хвала Аллаху, Господу миров.
Поводом для этого письма стала видеозапись, на которой наш дорогой брат Саид Абу Саад, да примет Аллах его шахаду, свидетельствует о наших братьях. И я решил также присоединиться к брату Саиду и стать вторым, а скорее всего, одним из многих свидетелей, которые подтвердят слова Саида о праведности наших братьев.
Знакомство с Акраманом произошло поздним вечером. Проходило оно необычно, т.е. не так, как в мирной жизни: улыбаясь и радуясь знакомству с братом. Оно прошло скоротечно и своеобразно: ни имен, ни крепких рукопожатий, а просто приветствие салямом, так как «секретки» кафиров могли быть рядом.
Незадолго до этого мы с одним братом подъехали на машине в указанное место. Подъехала еще одна машина, из нее вышел человек в кепке невысокого роста и приятный на лицо (позднее я узнаю, что это был наш любимый брат, амир вилаята Абду-ль-Азиз). Он распорядился, чтобы мы сели в его автомобиль, и мы тронулись. Ехали мы до следующего места, и там Абду-ль-Азиза сменил еще один муджахид, впоследствии я узнаю, что это был Акраман.
Эти братья успевали везде, и были они всегда вместе, как два неразлучных брата по крови, но их неразлучность объяснялась любовью ради Аллаха и Джихадом на Его благословенном пути. Абду-ль-Азиз с Акраманом часто лично отвозили братьев в горы, подвозили продукты, оружие и т.п. Судьба не связала нас многолетней дружбой, но пути наши пересекались очень часто в усердии на пути Аллаха, где я видел их смелость, отвагу и решительность. Поэтому без малейших сомнений готов свидетельствовать перед Аллахом об их праведности и вкладе в дело Ислама на Кавказе.
Их характеризовало полное отсутствие страха перед врагом, а лишь соблюдение правил безопасности, необходимых для нанесения урона врагу и продолжения джихада. Примером может стать случай, свидетелем которого я был лично.
Мы перевозили опасный груз, да что говорить о грузе, когда в машине полный экипаж вооруженных людей, а за рулем сам Абду-ль-Азиз, второй человек после Магаса. Мы ехали по трассе и двигались прямиком на блокпост - хотя была и объездная дорога, но поджимало время. Вдруг, заметив скопления муртаддов, Абду-ль-Азиз приостановил машину и стал присматриваться, и, не отреагировав на предложение одного из братьев объехать, он продолжил путь. Ясно можно было наблюдать спокойствие и отсутствие какого-либо волнения, лишь уверенность и притупленное чувство страха, которое становилось очень заметным, лишь тогда, когда речь заходила об Аллахе. Хвала Аллаху мы проехали мимо блокпоста без происшествий - оказалось, что это была междоусобица пьяных местных муртаддов.
Часто вспоминают ответ амира Хаттаба, когда спрашивали его про новости на джихаде - он отвечал: «Новости надо делать «. Так вот, наши братья были людьми, которые делали новости, порой казалось, что весь джихад в вилаяте ГIалгIайче держался на этих братьях. Так как выкладывались они полностью.
Абду-ль-Азиз отличался своей мягкостью к мусульманам и, конечно, суровостью к кафирам . Порой, когда я смотрел на него, я думал, как он может убивать кого-то? И в самом деле, он, наверное, никогда бы и не выстрелил бы ни в кого, если бы не одно: приказ Аллаха бороться с кафирами, свирепствующими на земле Ислама, убивающими мусульман как овец на мясо. Я видел, как он однажды отдавал приказ братьям прекратить стрельбу в целях безопасности, это было похоже больше на убедительную просьбу.
И не потому, что он не мог отдать приказ построже, дело в том, что его мягкость попросту не позволяла отдавать приказы братьям в повышенном тоне, несмотря на дозволенность этого в боевой ситуации. Валлахи, если бы его увидели бы со стороны простые мусульмане, они, наверное, сказали бы, что это простой рядовой, потому что он часто выполнял работу рядового муджахида сам, хотя мог отдать свой мягкий приказ и братья с радостью выполнили бы приказ амира, а тем более Абду-ль-Азиза.
А если честно, я сам не знал, что он амир высокого ранга, ибо на мусульманских плечах нет погон и знаков различия, и не кичятся они тем, что они амиры. И не ведут они себя как кафиры, где каждый вышестоящий унижает нижестоящего, и идет на любые подлости для получения очередной «звездочки» для продвижения вверх по карьерной лестнице, по лестнице зла.
Как-то мне довелось ехать с ним и Акраманом в одном автомобиле. За рулем был отнюдь не Акраман, а его амир Абду-ль-Азиз. А Акраман сидел рядом и высыпался, т.к. по ночам много трудился на пути Аллаха, подвозил продукты муджахидам, участвовал в нападениях на кафиров, изготовлении взрывных устройств и многом другом.
Мне запомнилось изготовление Акраманом «хаттабки» - ручной гранаты, сделанной из снаряда для АГС, удобной в ношении, метании и эффективной для поражения противника. Он разбирал снаряд АГС настолько бесстрашно, ссылаясь на отсутствие времени возиться, что я попросил его удалиться от братьев, которые приехали на место сбора, чтобы обсудить дальнейший план действий, перекусить и отдохнуть в тени от работы в жаркий день.
В этот же день Акраман рассказал одну историю из своей жизни.
Дело было в жаркий день рамадана, Акраман приехал к роднику, чтобы набрать воды. Вдруг он заметил приближающихся муртаддов и кафиров. Без промедления открыв багажник автомобиля и достав оттуда пулемет Калашникова, он приготовился к бою. Казалось, что сейчас кафиры вкусят несладость свинца, но пулемет Акрамана заклинил на первом же выстреле! (Есть такая болезнь у ПК). Акраману не оставалось ничего кроме как отступить, так как у него не было с собой другого оружия.
Да и что сделает автомат или пистолет с неустойчивыми на поворотах бронированными УАЗами? Акраману пришлось отступить по открытому полю, без всякой поддержки с воздуха или артиллерии. Но самое интересное то, что кафиры побоялись его преследовать по открытому полю, а как же иначе, ведь они знают, что они, на заработке продав душу дьяволу, и им надо выжить во что бы то ни стало, и пускай их после этого будут считать трусами.
Так вот, брат наш Акраман отошел по воле Аллаха целым и невредимым, единственным, что его мучило при отходе, была жара, и отсутствие возможности выпить воды, так как изо рта у него выступала кровь от чрезмерной нагрузки.
Иногда можно было увидеть безмятежного, невозмутимого Акрамана, идущего по улицам вилаята ГIалгIайче. Как-то патрулируя сектор с братьями, мы заметили Акрамана, идущего пешком.
Мы не остановились, чтобы не привлечь внимание: он шел спокойно, не торопясь, будто просто прогуливаясь, несмотря на то что, был хорошо известен врагам Аллаха, и мог быть расстрелян сатанистами из российских и ингушских эскадронов смерти в любою секунду. А что ему было переживать, ведь быть убитым на пути Аллаха мечтает каждый из муджахидов, от этого и спокойствие от Аллаха, которое в обычной жизни человеку просто не понять.
После, на одной из встреч мы спросили его об этой прогулке, и он ответил: » У меня закончился бензин, и я шел на заправку».
Припоминаю его заботу о муджахидах. В очередной подвоз продуктов и оружия на лесную базу, он выдал нам два автомата, на обоих не было прикладов. Я спросил его про приклады, оказалось, что он не знал, что на оружии нет прикладов, так как автоматы были упакованы не им. Узнав, что нет прикладов, он протянул мне свой совсем новый модернизированный АК-74, с откидным прикладом и планкой для оптического прицела. Это было во время моей второй встречи с ним. Затем пройдет еще год до его шахады.
Об операциях Акрамана и Абду-ль-Азиза я не смогу рассказать много, так как это по-прежнему остается аманатом, о котором знает Аллах, но я помню, как брат амир Абдулла сообщил нам новость про спонтанную операцию наших братьев, не называя имен. Мы стали гадать, кто именно провел эту операцию, когда подъехали Акраман с Абду-ль-Азизом, и с удивлением рассказали, что у них заклинило оружие при атаке на муртадда, тем самым выдав себя.
Действительно, это редкость когда разом клинят три заводских «ствола». Это послужило причиной того, что Аллах продлил жизнь тому муртадду, дав ему возможность покаяться или же совершить еще больше грехов, чтобы получить еще большее наказание.
После я расстанусь с ними, и весть о шахаде в благословенный рамадан сожмет сердце до боли в груди. Но мысль о том, что они - шахиды, которые искали именно эту смерть, смерть на пути Аллаха, облегчит боль, а радость за них, как и за многих других братьев, взбодрит и призовет к продолжению борьбы против куфра.
О Аллах, прими шахаду Абду-ль-Азиза и Акрамана, и всех наших братьев, павших на Твоем пути.
О Аллах, укрепи наш иман и стойкость на Твоем пути.
О Аллах, освободи наших любимых братьев и сестер из плена.
О Аллах, даруй победу муджахидам всего мира.
Джамбулат Алиев
