7 октября 2025 года Путин в ходе публичного выступления заявил, что российские войска захватили около 5000 квадратных километров украинской территории в текущем году и что стратегическая инициатива в войне якобы полностью остается за оккупационными войсками.

Это заявление сделано на фоне сообщений СМИ, в т.ч. западных, о том, что модернизированные ракеты «Искандер» и «Кинжал 2.0» пробивают ПВО Украины и позиционируются как «переломный момент» в современной войне, якобы делающий их неуязвимыми для американских систем «Пэтриот».

Анализируя ситуацию на фронте с учетом последних отчетов западных экспертов, заявлений украинской стороны, позиции США и тактики ударов по российской инфраструктуре, можно сделать вывод: стратегическая инициатива действительно смещена в пользу России, но она хрупка и зависит от логистики, человеческого фактора и внешней поддержки Киева.

Ракетный прорыв: реальность за пропагандой

Российские СМИ представляют модернизированный «Кинжал 2.0» как гиперзвуковую ракету с улучшенной маневренностью, способную уклоняться от радаров и систем перехвата «Пэтриот», делая их бессильными в условиях массированных ударов.

«Искандер» упоминается как система со стелс-характеристиками и неуловимостью для украинской ПВО.

Российские и некоторые западные публикации, утверждают, что эти разработки дают России доминирование в воздухе и меняют баланс сил, перехватывая инициативу в войне.

Как указывают эксперты, модернизация «Кинжала» действительно включает элементы маневрирования на конечном этапе полета, что повышает его проникаемость. Однако эффективность их преувеличена: по отчетам ISW от 6 октября, украинские ПВО с «Пэтриотами» перехватывают до 70% «Кинжалов» в комбинированных атаках с дронами «Герань».

«Искандер-М» с КВО 5–7 метров остается грозным, но его запасы ограничены (около 2000 единиц на складах по данным Oryx), и массированные удары, как 2–3 октября, приводят к высоким потерям без стратегического прорыва.

Между тем оценки Пентагона указывают, что неуязвимость российских ракет преувеличена. Утверждается, что «Пэтриот» с обновленным ПО (версия 2025) справляется с 80% баллистических угроз.

Надо отметить, что заявления российской стороны, как, впрочем, и украинской и ее союзников надо оценивать критически. Идет война, в которой психологическая составляющая имеет важное значение.

Реальность, скорее всего, лежит посередине: эти ракеты действительно усиливают давление на ВСУ, но не переломили ход войны — инициатива России держится на артиллерии и пехоте, а не на «необнаруживаемых» ракетах.

Ситуация на фронте: медленное продвижение России и упорное сопротивление Украины

По последнему отчету Института изучения войны (ISW) от 6 октября, российские войска продвинулись на Купянском и Велико-Бурлукском направлениях, захватив позиции юго-западнее Олександро-Кобиле в Донецкой области.

Интенсивность боев остается высокой: в сентябре зафиксировано 5356 столкновений, с фокусом на Донецком фронте (Авдеевка, Часов Яр). Украинские силы провели успешную контратаку в Днепропетровской области, «освобождая землю шаг за шагом», как отметил Генштаб ВСУ.

Украинская сторона подчеркивает стабилизацию: спикер Южных сил обороны Владислав Волошин 6 октября сообщил об отражении атак у Степового, с потерями русских в 200–300 человек за сутки.

Западные эксперты, включая CSIS, отмечают, что Россия потеряла 100–150 солдат убитыми и ранеными на км² захваченной территории в 2025 году, с общими потерями свыше 600 тыс. человек.

По служебным данным из украинского Минобороны (через конфиденциальные брифинги), линия фронта растянута на 1200 км, с пробелами в 10–15% секторов из-за ротаций.

Россия удерживает инициативу в 60% направлений (Донбасс, Херсон), но без прорывов — средняя скорость продвижения 50–100 м/сутки.

Украинская сторона фокусируется на активной обороне: удары по логистике РФ (мосты, склады) замедляют наступление, но не останавливают его полностью.

Позиция США: Ракеты Tomahawk, как потенциальный катализатор эскалации

Администрация Трампа близка к решению о поставках крылатых ракет Tomahawk Украине, но требует гарантий по их использованию — Трамп 7 октября отметил, что «почти принял решение», но хочет знать, как Киев планирует применять оружие с дальностью 2500 км.

По данным Reuters, масштабные поставки маловероятны из-за дефицита в ВМС США. Конфиденциальные меморандумы Пентагона (от 5 октября) предполагают, что 100–200 Tomahawk позволят Украине нанести существенный урон русским в глубине территории России, включая командные пункты и аэродромы.

Если поставки состоятся, это поможет Украине переломить ситуацию в воздухе: комбинация с дронами и Storm Shadow усилит удары по тылам, что может серьезно замедлить российское наступление. Однако без наземных резервов эффект будет временным.

Тактика ударов по нефтяной инфраструктуре: давление на экономику, но не на фронт

Украина усилила атаки дронами на российские НПЗ: с августа по октябрь 2025 года поражено 16 из 38 объектов, выведено из строя 20–38% перерабатывающих мощностей (123 млн тонн/год).

Это вызвало дефицит бензина в РФ (рост цен на 25%), принудив к экспорту сырой нефти (+15% в сентябре). Ряд источников утверждают, что Россия вынуждена закупить бензин у Китая.

По данным The Economist, 80% дальнобойных ударов Киева приходятся по «нефтянки», нацелившись на «ахиллесову пяту» военной экономики России.

Логистика топлива нарушена на 10–15% в южных группировках российских войск, что замедляет продвижение. Однако прямого перелома пока нет — Россия компенсирует потери импортом из Ирана и Китая.

Перспектива тактики позитивна для Украины: дальнейшие удары (прогноз 5–7 НПЗ в ноябре) усилят внутреннее давление на Кремль, потенциально вынудив перераспределить ПВО с фронта. Но без эскалации (например, использования Tomahawk) эффект ограничен экономикой, а не линией соприкосновения.

Живая сила: кризис Украины и вербовка России

Самая уязвимая точка Киева — дефицит личного состава. По данным Meduza и Kyiv Independent, пробелы на фронте достигают 20–30% в пехотных бригадах, с потерями 12 тыс. в «Днепровской» группе без активных боев.

Украинские войска (по оценкам до 880 тыс. на начало 2025 г.) едва закрывают 1200 км линии, с ротациями раз в 3–4 месяца. Конфиденциальные оценки НАТО: ВСУ нуждаются в 200 тыс. новобранцах к зиме, но мобилизация буксует из-за демографии, дезертирства и усталости (средний возраст бойцов — 40 лет).

За 6 месяцев 2025 г. численность могла сократиться на 200–300 тыс. из-за боевых потерь, дезертирства и низкой мобилизации.

Россия, напротив, вербует агрессивно: регионы повышают бонусы до 2–3 млн руб., а призыв 135 тыс. к концу 2025 — крупнейший с 2014 года.

Общие потери России — по разным оценкам около 1 млн. убитыми и ранеными, но пополнение (контрактники + КНДР) дает преимущество в живой силе.

Хрупкая инициатива России и окно для Украины

По оценкам наблюдателей краткосрочно (октябрь–ноябрь 2025) Россия сохранит инициативу на Донбассе, продвинувшись до 100 км², но зима замедлит наступление.

Удары по инфраструктуре Украины усилят давление, но не сломят оборону.

Среднесрочно (зима–весна 2026): Если Tomahawk поступят, Украина стабилизирует фронт и перейдет к контрнаступлению в Херсоне (вероятность 40%).

Атаки на «нефтянку» подорвут логистику России, вызвав дефицит топлива на 20%. Без поставок — Россия возможно захватит еще 1000 км² украинской территории, но при таких потерях силы истощатся (прогноз потерь 150 тыс. к марту 2026 г.).

Долгосрочно: Война на истощение грозит России кризисом, который усилят новые санкции (нефть — 40% бюджета). Эскалация рискует обострить внутренние проблемы.

Украина может переломить ситуацию через асимметричную войну (дроны, удары в тыл), если Запад ускорит помощь.

Эта война на выживание: Россия держит нити, но Украина рвет их ударами в глубину. Развитие событий зависит от двух составляющих – американской (западной) помощи Киеву и людских резервов и от того, насколько устойчивой окажется Россия в войне на истощение.

Кавказ-Центр