Я и Андрей привлекли особое внимание дежурного. Он завел нас внутрь блокпоста, где сидели еще два милиционера.
«Показывайте что в сумках»
Мы начали выкладывать вещи.
«А это что? Воззвания?!» - милиционер показал на статьи из «Кавказ-центра» о ситуации в Грузии, которые я вез родственникам. Милиционеры заговорили между собой по-осетински.
«А карта Грузии тебе зачем?» - не унимался один из них. 
«Я  же в Грузию еду», - ответил я.
«Может быть, ты боевик? Направляешься в Панкисское ущелье. Или в Кодорское?»
«Я не боевик. Хочу познакомить своего друга с Тбилиси. Потом мы поедем в Кахетию к братьям моей жены»
«В Кахетию, где живут кисты?» 
«Где живут кахетинцы...»

Милиционеров так возбудили публикации «Кавказ-центра», что они даже не обратили внимание на Коран, который я взял с собой, чтобы читать в дороге. Они что-то очень оживленно обсуждали на осетинском языке. Разговор касался Гелаева, Абхазии, Панкисского ущелья. Наконец милиционеры докопались до фотографий, сделанных мною  год назад в Грузии. На них я запечатлен с детьми, женой, ее сестрами и братьями. Вполне мирные фото помогли стражам порядка расслабиться.

«Ты похож на еврея»,  - вдруг сказал мне  старший наряда - седовласый, усатый  мент лет сорока. Впервые в жизни меня заподозрили в принадлежности к племени Авраама. 
«Я грузин. Но в Петербурге говорят, что я похож на индейца», - попробовал пошутить я, намекая на свои длинные волосы.  Осетины засмеялись. 
«Ладно, ребята, езжайте дальше, - сказал старший наряда. - Не обижайтесь. Мы на переднем крае находимся. Грузины по этой дороге провозят чеченцев и наркотики. Вот мы и проверяем всех, кто вызывает подозрение». Мы так озадачили милиционеров на «переднем крае», что они даже не взяли с нас по сто рублей за проезд.

На Верхнем Ларсе  мы стояли не долго. В будке паспортного контроля, помимо двух девиц-пограничниц,  сидел майор в зеленой фуражке. 
«Обратно через Верний Ларс поедешь?» -спросил он меня. 
«Наверное»
«Пойдем со мной». Майор отвел меня в домик, расположенный рядом с КПП. 
«Знаешь ли ты, что Грузия собирается  воевать с Россией?»
Очевидная глупость заявления чуть не рассмешила меня.
«Не слышал об этом», - выдавил я.
«Грузинская армия и бронетехника подтягивается к границе с Россией». 

Что за бред! Грузинско-российская граница проходит по горам Большого Кавказского хребта, куда бронетехника не залезет!
«Есть информация, что в Грузии вот-вот будет объявлена всеобщая мобилизация. Я хочу попросить тебя: на обратной дороге доложи мне обо всем, что видел, что слышал. Договорились?» 
Тут два лба в армейском камуфляже ввели в домик моего друга. 
«Мы едем отдыхать в деревню», - сказал я.
«Вот и хорошо. Узнаете о настроениях простых людей».

Я  не мог взять в толк, смеется офицер над нами от нечего делать или говорит серьезно. Если он говорит серьезно, почему я, грузин, вызываю у него такое доверие? Абсурд какой-то. 
«Специально никуда не лезьте. Просто наблюдайте. И будьте осторожны: в Грузии хозяйничают чеченцы. А сейчас на грузинской стороне под видом пограничников с вами будут беседовать сотрудники ФБР», - продолжал майор задушевным голосом. 
«Мы плохие разведчики», - пошутил я на прощание.

Мы были несказанно рады, когда Россия со всеми своими блокпостами, ментами, абсурдом и паранойей  осталась позади. На нейтральной полосе мы пересели в автомобиль грузинского таксиста Резо. Грузинские пограничники проверили лишь наши паспорта.
«Зуро Жвания твой родственник?» - спросили они у меня. 
«Однофамилец. Но наши предки когда-то жили в одной деревне - Опори».
Красота Дарьяльского ущелья и величие Крестового перевала заставили забыть о суете. Лучше гор могут быть только горы...  Поздно вечером мы въехали в гостеприимный Тбилиси.

Война под мандаринами

Пока мы ехали, ситуация в Абхазии накалилась еще более. Русские самолеты продолжали бомбить Кодори. Грузинские партизаны в интервью местным телеканалам заявляли, что находятся недалеко от Сухуми, но брать город не собираются, так как не хотят, чтобы пострадало мирное население. Абхазы опровергали эти сообщения, говоря, что грузины выдают желаемое за действительное. По их словам, абхазская армия успешно справляется с «чечено-грузинскими боевиками».  Создавалось впечатление, что  этот телеспектакль кто-то заказал.

Тбилисцы не понимали, что происходит в Абхазии. «Говорят, что вместе в нашими против абхазов воюют чеченцы. Странно. Разве чеченцам сейчас есть дело до Абхазии?» - недоумевали грузины.

Даже беженцы из Абхазии, с которыми я беседовал в гостинице  «Иверия», где их поселили восемь лет назад, и те были против новой войны с абхазами. «Их лидеров, как и нашего Шеварднадзе, надо наказать. Но с простыми абхазами, с народом, надо договариваться, если мы хотим жить вместе на одной земле,  - Ираклий, крепкий мужик лет сорока, участник первой войны в Абхазии, который до 1992 года жил в Гагре, во время разговора со мной потягивал крепкий черный чай, как это принято в Западной Грузии.  - Смерти я не боюсь, пойми. 

Лучше погибнуть в бою, чем жить так, как мы  живем сейчас: без работы, без денег, без родной  крыши над голой.  Но мы должны думать о детях, об их будущем». Почти все беженцы, с которыми я говорил, высказывались за мирное урегулирование абхазской проблемы. «Если опять прольется  кровь, вражда будет вечной. Если абхазы покинут наши дома, мы найдем общий язык. Ведь мы веками жили вместе! Перероднились друг с другом. Только вот эти, казаки, пусть они уйдут. Это не их земля. Ты же знаешь, сынок, гостям мы всегда рады. Но воров, мародеров надо прогнать», - говорит калбатоно Кетино, которая до октября 1993 года жила в Сухуми.  В Грузию она вместе с другими несчастными пробиралась через перевал и своими глазами видела, как дети умирали от холода на руках матерей и те прижимали к груди их окоченелые трупики.

В детстве и юности я часто приезжал в Сухуми на лето к родственникам и всегда находил общий язык с абхазскими сверстниками. Несмотря на то, что на той войне погибли мои родные, я за мирное сосуществование с абхазами. Кстати, когда в октябре 1993 года Сухуми «очищали» от грузин, моего двоюродного брата спас его друг - абхаз.

Заваруха в Абхазии закончилась так же неожиданно, как и началась. Абхазы сообщили, что Руслана Гелаева якобы спас грузинский спецназ, и что чеченский командир «залечивает раны то ли в Тбилиси, то ли в Рустави».  Кто дирижировал этой маленькой войной - остается только догадываться.  Существует версия, что власти Грузии таким образом намекнули Ардзимбе, чтобы он был более покладистым на переговорах. Другие полагают, что это была разведка боем и впереди - новая большая война. Жаль, если так. 

Ибо если, кто выиграет от новой войны в Абхазии, так это Россия, точнее - российская военщина, которая получит великолепный предлог сохранить в республики «ограниченный армейский контингент». Неопределенный статус Абхазии приносит огромные выгоды «миротворцам». Через прозрачный абхазо-российский рубеж идет поток самой разной контрабанды, в частности - наркотиков. Не надо быть следователем по особо важным делам, чтобы догадаться: российские «миротворцы» в доле с контрабандистами…..