Во имя Аллаха Милостивого Милосердного.

Часть 1

Наши братья, муджахиды из Шама, прислали нам материал на арабском языке, который распространён в арабоязычном интернете, с просьбой прокомментировать его.

Эта статья видимо была одной из глав более объемной аналитической работы. Материал опубликован под заголовком: «О стратегии русских в 2-х чеченских войнах».

ИншааЛлах, мы постараемся ответить на просьбу наших братьев. И к тому же это еще и повод для того, чтобы рассказать молодому поколению муджахидов о событиях тех дней.

Кроме того, 26 ноября исполняется 22 года со дня первого танкового штурма Грозного (Джохара) силами Таманской и Кантемировской дивизии армии России. За провалом этого штурма последовала полномасштабная война и очередной штурм столицы Чечни.

За эти 22 года российские троли заполонили Интернет измышлениями и откровенной ложью о войне. Мы расскажем вам о тех днях, стараясь придерживаться правды.

Начнем с описания и анализа 1-ой русско-чеченской войны.

Хотя в заглавии арабской статьи говорится о 1-ой «чеченской войне», но описаны в ней лишь события, связанные со штурмом Грозного, начатого 31 декабря 1994 г.

Описаны поверхностно, односторонне, неполно. Автор материала даже вскользь не упомянул 3 очень важные военные операции, проведенные чеченскими муджахидами во время 1-ой войны. Каждая из этих операций была уникальной, становясь на то время главной темой всех мировых СМИ.

Эти операции нанесли болезненные удары по престижу российской армии, и особенно по престижу хваленых русских спецподразделений, такие как «Альфа», морская пехота, краповые береты и пр. Мы имеем в виду дерзкий рейд 200 муджахидов во главе с Шамилем Басаевым (рахимуЛлах) в глубокий тыл на территории врага в Буденовск (июнь 1995 г).

Затем рейд Салмана Радуева в г Кизляр и четырехдневный бой в станице Первомайская в Дагестане (январь 1996 г).

И наконец, операция «Джихад», проведенная в августе 1996 года. Тогда 850 чеченских муджахидов вошли в Грозный, и смогли парализовать 15-тысячную российскую армию внутри города.

Попав в тяжелую ситуацию, российское руководство было вынуждено пойти на мирные переговоры и подписать так называемое Хасавюртовское соглашение, по которому России пришлось вывезти все свои войска из Чечни до января 1997 года.

Автор арабской статьи не только не рассматривает эти существенные эпизоды 1-ой войны, показавшую российскую армию в невыгодном свете, но и называет предателей чеченского народа «дружественными чеченцами».

Что касается муджахидов, то они названы «повстанцами» в лучшем случае, а в нескольких местах «террористами». Тем самым с автора спадает маска «объективности и отстраненности».

К тому же, если человек претендует на объективность и непредвзятость, он называл бы эту войну «русско-чеченской», а не «чеченской». «Чеченской войной» её называли только те, кто рассматривал её с русского лагеря, с позиций русской пропаганды.

Но так как автор статьи из всей 1-ой русско-чеченской войны рассматривает только штурм Грозного 1994-95 г. мы тоже ограничимся этими событиями.

Общеизвестно, что молниеносный штурм чеченской столицы не удался, и бои в городе растянулись на 54 дня. Чеченские муджахиды не просто оказали достойное сопротивление, но и в течение первых же дней штурма превратили улицы Грозного в кладбище российской бронетехники.

Это привело к полному замешательству и расстройству в рядах российских войск. Чеченских бойцы истребляли российскую бронетехнику с азартом охотников. Описаны казусные ситуации, когда российский танк убегал от автомобиля «Жигули», из которого, высунувшись в окно чеченский гранатометчик, старался поразить убегающую цель.

В то время в Грозном находилось большое количество журналистов, военных корреспондентов ведущих западных информационных агентств, в том числе и представители основных российских СМИ. Были также представители правозащитных и гуманитарных организаций. Весь мир стал свидетелем того, как планы российских генералов потерпели крах.

И как следовало ожидать, в российском обществе поднялся ураган критики. Выступали все кому не лень: военные специалисты, парламентарии, правозащитники и простые прохожие. Многие издевательски цитировали слова министра обороны России Павла Грачева, который накануне заявлял, что Грозный можно взять силами 1 парашютно-десантного полка за 2 часа.

Из всех озвученных причин, которые привели к неудачному штурму, наиболее привлекательными и удобными для российской публики было две:

Первое, что больше всего повторяли - грубейшей ошибкой было продвигать танковые колоны в город без должной поддержки пехоты.

Второе, что комфортно ложилось на уши русского обывателя - это миф о том, на штурм Грозного бросили «неопытных 18-летних мальчиков» против «опытных, хорошо обученных дудаевских боевиков».

Скажем сразу о втором утверждении, чтобы не возвращаться к нему. На штурм были брошены не только солдаты ударных частей регулярной российской армии, но в штурме участвовали также матерые убийцы из внутренних войск и спецназа, которые топили в крови народные выступления в Оше, Фергане, Тбилиси, Баку, Вильнюсе.

Среди них были те же самые человекообразные твари, которые в 92 году разрубали на части тела ингушских младенцев и на глазах у матерей вскармливали их свиньям. (Сегодня эти же твари целенаправленно убивают детей в Сирии). Поэтому байки о 18-летних мальчишках не могут умилить народы, которые испытали на себе звериную, садистскую злобу русской военщины.

И тогда и сегодня спустя более 20 лет, русские источники стараются занизить численность своих войск и количество бронетехники, брошенных на штурм Грозного. И соответственно - завысить на порядок число оборонявших город чеченцев. Оно и понятно, не могли же русские приводить реальные цифры, подтверждая свой позор.

В штурме Грозного и в кольце окружения было задействовано 1,5 тысяч единиц бронетехники. А то, что в штурме участвовало якобы 15 тысяч солдат, как пишут российские источники, кроме презрительной улыбки ничего не вызывает.

В российской армии это всего лишь численность одной дивизии. Тогда как на Грозный с 4-х сторон вошли 2 дивизии Рохлина и Бабичева и 2 сводные бригады под командованием генерала Пуликовского и генерала Стаськова. А это как минимум несколько десятков тысяч солдат. К этим силам надо добавить многочисленную орду внутренних войск, ОМОНов и СОБРов, а также подразделения ФСК (ныне ФСБ), плюс авиация.

Что касается сил чеченского ополчения, то их всего насчитывалось несколько тысяч. Из них реальный боевой опыт имели около 400-500 чеченцев из так называемого «Абхазского батальона».

На учете чеченского главного штаба было несколько боевых подразделений общей численностью до 3-х тыс. Больше половины из этого состава по тем или иным причинам вышла из зоны боев. И как ни странно первыми сбежали чеченцы - кадровые офицеры советской армии за исключением двух-трёх человек, которые приехали в Чечню по призыву Дудаева.

Но вооруженные отряды чеченцев постоянно пополнялись за счет сельской молодежи, которая откликнулась на призыв выйти на Джихад. Они добровольно входили в Грозный, чтобы впервые в своей жизни принять участие в боевых действиях. Свое прибытие каждая группа отмечала у генерала Масхадова, в главном штабе, который располагался в подвале Президентского здания.

Получив инструкции и боеприпасы, группы выдвигались на отведенные им позиции. Среди них было немало таких, которые впервые держали в руках автомат, но стеснялись в этом признаться. Поэтому главный штаб одобрил, созданный на базе одного из боевых джамаатов недельную учебку, где обучали как обращаться с оружием, элементарной тактике ведения боя в городских условиях и дуа, которые читают во время сражения.

В среднем группа состояла из 12-15 человек. И как рекомендовали по чеченскому телевидению, каждая группа старалась приобрести: 1 гранатомет, 1 пулемет, 1 снайперскую винтовку. Но в реальности не все группы могли себе позволить приобрести гранатомет или винтовку - стоили дорого. И даже не у всех в группе были автоматы.

Во время смены на передовых позициях (рибата), а сменяли в среднем каждые 3 дня, оружие зачастую оставляли там же - на позициях. И муджахиды без оружия вынуждены были продвигаться на свою базу, рискуя наткнуться на какую-нибудь группу вражеского спецназа, которых по ночам засылали в тыл муджахидам.

Таково было реальное положение с «хорошо обученными дудаевскими боевиками».

На фоне вышеизложенных фактов причины, приведшие к неудачному штурму, которые перечисляет автор арабской статьи, выглядят крайне неубедительно. Напомним эти причины, которыми русские объясняют свои неудачи:

«…войска (российские) не знали друг друга; они не участвовали в совместных учениях; они не связывались между собой вовремя сражения; ими не были учтены уроки 2-й мировой войны и был провал в уличных боях (несмотря на прошлый опыт)».

Далее автор арабского материала перечисляет другие огрехи российского командования: «Не было единого штаба управления (?)».

По этому поводу можно уверенно сказать одно - у русских войск не было единого штаба управления только с июня по октябрь 1941 года, с первых дней войны до момента, когда немецкие войска вплотную подошли к Москве.

В этот период единый штаб управления выглядел бы как золотая корона на голове осла. Потому что советские войска панически отступали, но большинство повально сдавались немцам, и за 3 месяца войны в плен сдались 4,5 миллиона советских солдат. А в общем, в России не бывает так, чтобы российский генерал перед кем-то не отчитывался и не получал инструкции от единого центра.

В нашем случае командованием «Объединённой группировкой федеральных сил в Чеченской Республике» был назначен генерал-лейтенант А. Квашнин. Штаб операции возглавил генерал-лейтенант Л. Шевцов. Руководство штурмом осуществлялось оперативной группой во главе с министром обороны РФ, генералом армии П. Грачевым, расположившейся на железнодорожном пункте управления в г. Моздоке.

Еще одно оправдание: «Не было детальных карт Грозного у участников сражения». Это возможно пойдет как слабый довесок в общую копилку предлагаемых причин. Но так не бывает, чтобы российские генералы не раздали карты своим подчиненным и полностью не разжевали им их задачи и цели. Российских генералов можно обвинить в чем угодно, только не в таком легкомысленном поведении, когда разрабатывается масштабная операция с вовлечением такого количества войск и техники.

Следующее оправдание: «Не было расшифровки переговоров». Это утверждение особенно интересно ввиду того, что у чеченских бойцов вообще не было никого шифрования. Информация и указания шли открытым текстом. По-другому просто не могло быть, потому что любая шифровка вносила бы путаницу в головах тех, кто до этого и в боях не участвовал и рации не видел.

Далее автор пишет, что «чеченцы имели преимущество, так как знали местность и знали русский язык». Преимуществом это можно назвать с большой натяжкой.

Во-первых, сельская молодежь, которая участвовала в боях, тоже не особо знала город. Отдельные группы муджахидов долго блуждали по улицам, выходя из окружения с оккупированных районов города. Некоторые догадались ориентироваться по реке Сунже, зная, что она протекает по центру города.

Что касается языка, то не надо забывать - среди русских войск были две тысячи «дружественных чеченцев», другими словами предателей своей религии и своего народа, которые могли переводить своим хозяевам каждое слово, сказанное в эфире.

Но вернемся к тому положению, что продвигать в город танки без должной поддержки пехоты эта ошибка. Возможно, что с позиции военной науки это действительно ошибка. Но на практике красная армия всегда подавляла восстания покоренных народов, вводя танки.

Так в 1956 году было подавлено народное восстание в Венгрии. Советские танки вошли в Будапешт и не церемонясь, давили демонстрантов. Как описывали участники этой бойни, дойдя до берега Дуная танкисты смывали человеческие кишки с гусениц танков. Таким же образом в 1968 году советские танки вошли в Чехословакию и задавили так называемую «Пражскую весну».

За несколько лет до распада советского империи повсеместно прокатилась волна народных выступлений, которая не затухала и после распада. И кремлевская власть не изменила десятилетиями проверенную тактику – танки вперед. Так подавлялись народные протесты в Оше, Фергане, Тбилиси, Баку, Вильнюсе, Ингушетии.

При виде танков люди в панике разбегались. В 1993 году, уже в Москве для разгона Верховного совета и целой армии русских националистов Ельцину и его подельникам хватило 4 танка.

Так что вопреки военной теории ввод танков в город оправдывался на практике. Но планируя штурм Грозного, российские генералы понимали, что 4-мя танками здесь не обойтись. И они задействовали несколько сот танков, не считая легкую бронетехнику, системы залпового огня, тяжелую самоходную артиллерию, сотни и сотни орудий, минометов и авиацию.

На штурм был брошен не один, а много парашютно-десантных полков, полки спецназа внутренних войск, морская пехота, мотострелковые полки и прочее. В общей сложности несколько десятков тысяч войска.

До этого момента ни в одном регионе советского и постсоветского пространства кремлевские деятели не использовалось такое количество живой силы и техники. Кремль хотел любой ценой восстановить свой контроль в Чечне, так как за несколько лет она стала для российской тюрьмы народов опасным примером реальной независимости.

Задействовав всю эту армаду, Москва хотела исключить любой НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ событий.

И никто не сомневался в исходе этой операции: будь то российские генералы, журналисты, так называемые эксперты и особенно российская публика. Более того и сами чеченцы, хотя и были настроены дать бой, но не ждали такого результата.

Мир наблюдал и ждал логической развязки этого противостояния. С одной стороны - ядерная держава, армия которой считается одной из самых сильных в мире. С другой стороны - маленькая республика, которую можно проехать из одного конца в другой за 2 часа, с населением чуть больше 1 миллиона.

И все-таки события развернулись по НЕОЖИДАННОМУ СЦЕНАРИЮ! Настолько неожиданному, что медиа пространство на какое-то время замерло, не веря в полученные сообщения,…, затем весь мир облетели картинки со сгоревшими российскими танками и валявшимися на улицах трупами русских солдат.

Когда человеческие планы и ожидания терпят крах, люди начинают усиленно искать объяснения, почему случилось то, что случилось. И когда то, что случилось, не вписывается в их приземленную логику, они начинают подгонять исходные данные под событие, перевирать факты, преувеличивать значение некоторых недочетов, чтобы хоть как-то объяснить НЕОЖИДАННЫЙ РЕЗУЛЬТАТ. Русским особенно свойственно прибегать к искажениям и вымыслам.

Делают они это без зазрения совести, поэтому чеченцам приписали 42 танка, вертолетную эскадрилью, невероятное количество профессионально подготовленных батальонов и полков общей численностью от 12 до 15 тыс.

Любой, кто был участником и свидетелем тех событий скажет, что это бессовестная ложь. Но эта вымышленная арифметика хоть как-то могла объяснить провал штурма, успокаивала русскую публику, да и самих генералов тоже.

Со временем от частого повторения они сами верят в собственную ложь. Впрочем, здесь нет ничего нового, вся российская история - это искаженные факты - ложь, ложь, ложь и вымыслы.

На самом деле оборону Грозного держали несколько тысяч муджахидов, как мы отметили ранее. Из них большую часть составляли молодые добровольцы, прибывших из ближайших и отдаленных сел Чечни.

Было реально боеспособных 2 танка. Один стоял сзади президентского дворца. Второй танк генерал Масхадов на свой страх и риск перебрасывал с одного участка фронта на другой в зависимости от ситуации. И больше всего боялся, что его подобьют свои же гранатометчики. Как это случилось с двумя БТР-ми, которые Шамиль Басаев направлял с базы «Абхазского батальона» в центр для вывоза раненных.

У чеченцев было много автономных групп без связи и любую технику на улицах Грозного они принимали за российскую. В общей сложности у чеченцев было 5-6 единиц бронетехники и тягач МТЛБ, который использовался для вывоза раненых.

Часть 2

Любое событие, каким бы неожиданным оно не было, имеет свои причины. И мы в свою очередь постараемся их выявить, в меру нашего понимания.

Для свидетелей и участников тех событий совершенно ясно одно – невозможно понять причины и логику описываемых событий, если фокусировать сознание только на штурме Грозного. А причины рождались в предшествующих годах, начиная с 1990 года, когда на общенациональном съезде чеченцы избрали своим лидером генерала Джохара Дудаева.

Без преувеличения можно сказать, что Джохар Дудаев был одним из самых талантливых политиков своего времени. Он не только прибегал к возвышенным призывам любить свободу и презирать рабство, но и мыслил реальными категориями, и самое главное хорошо знал, что можно ожидать от противника.

Зная все вероломные приемы кремлевских главарей, он всегда на несколько шагов опережал их. И самое главное, абсолютно не верил ни в одно обещание представителей российских властей, которые периодически приезжали в Грозный с «выгодными» предложениями.

Дудаев был вежлив, корректен, улыбался, демонстрировал готовность вести честные переговоры, но в вопросе независимости был тверд, как скала.

Ельцин решил действовать жестко и 7 ноября 1991 года объявил о введении на территории Чечни чрезвычайного положения. В ответ на это решение Ельцина Дудаев ввёл военное положение.

Была проведена операция по вооружённому захвату зданий российских силовых министерств и ведомств в Чечне, разоружены военные части, блокированы военные городки минобороны России, прекращены железнодорожные и авиаперевозки. ОКЧН (Общенациональный конгресс чеченского народа) призвал чеченцев, проживающих в Москве, «превратить столицу России в зону бедствия».

Самым шокирующим для Москвы было то, что по приказу Дудаева штурмом захватили здание КГБ в Грозном. Это был 2-ой случай в истории, когда архивы КГБ (НКВД) попали «не в те руки». Первый раз это произошло летом 1941 года, в Смоленске, когда под быстрым натиском немецких войск, чекисты, сбежали, не успев вывести свои архивы.

Дудаев действовал решительно, но всегда оставлял место для равноправных переговоров с противником. Народ же настраивал на то, чтобы был готов отстаивать свою свободу.

Его упрекали в том, что он не создает национальную армию, что нет танков, пушек для защиты этой самой свободы.

Как профессиональный военный и как политик Дудаев знал, что имеющимися ресурсами в условиях тотального саботажа российской агентуры, которая повылазила из всех щелей, попытки создать даже подобие армии на тот период было бессмысленным делом. Поэтому он сконцентрировался на создании Главного штаба, во главе которого назначил генерала Аслана Масхадова и организовал несколько боеспособных батальонов. Но не на этом строился расчет, это был всего лишь координационный центр на случай войны.

Джохар считал, что внешнюю агрессию можно остановить только всенародным сопротивлением. И Дудаев, обращаясь к многотысячному митингу говорил: «Вы являетесь нашей армией, нашими танками, пушками, самолетами… и мы победим с помощью Аллаха любого врага, который захочет отнять нашу свободу».

Мы вынуждены делать все эти отступления, и стараемся делать их по возможности короче. Потому что без знания предшествовавших событий невозможно понять сам дух и смысл того времени и последующие результаты.

Незадолго до вторжения российских войск случилось событие, которое с одной стороны подняло дух и готовность чеченцев к борьбе, а с другой стороны ускорило вторжение российских войск в Чечню.

26 ноября 1994 года.

Утром 26 ноября 1994 года в Грозный с 3-х сторон вошла так называемая вооруженная оппозиция при поддержке российских спецслужб и российской бронетехники.

Чтобы понять о ком идет речь, надо кратно напомнить, что собой представляла эта оппозиция. Российская власть стала культивировать эту оппозицию в Чечне с первых же дней прихода к власти Дудаева. Москва всячески поддерживала и подпитывала своих марионеток, состоявшей в основном из представителей бывшей партийно-хозяйственной номенклатуры.

Оппозиция контролировала Надтеречный район, и оттуда периодически проводила диверсионные вылазки в Грозный.

Помимо этого, оппозиция имела своих сторонников в основном из числа старой чекистской агентуры почти во всех селах. Причем порой даже близкие родственники были в разных лагерях.

Оппозиция использовала любые формы противостояния, от бессрочных митингов до вооруженных столкновений. Однако симпатии подавляющего большинства народа были на стороне Дудаева и слово «оппозиция» стало восприниматься, в Чечне как ругательство. За этим термином основательно закрепился образ предательства и русских марионеток.

В качестве лидеров оппозиции Москвой были назначены бывший майор милиции Умар Автурханов, экс-спикер российского парламента Руслан Хасбулатов и Беслан Гантамиров (бывший мэр Грозного). Все они так или иначе представляли старую чекистскую агентуру суфистской секты накшбанди, которая при советской власти занимала привилегированные позиции в чеченском обществе.

Был организован так называемый «временный совет», во главе которого назначили Умара Автурханова. К нему была приставлена охрана из офицеров ФСК.

Москва всячески старалась навязать общественному мнению незамысловатую политическую фальшивку. Мол, вся проблема во внутричеченском противостоянии и необходимо враждующие стороны посадить за стол переговоров. И естественно, Ельцин должен был выступать в качестве третейского судьи.

Но имя Джохара Дудаева было популярно в арабском мире, в странах бывшего соцлагеря и в самой России, потому что все знали - он твердо противостоит имперским притязаниям Москвы. И конечно, уж никак не собирался переговариваться с российскими марионетками, которых откровенно презирал.

Дудаев также не собирался ехать на переговоры в Москву в статусе вассала, как он говорил, чтобы «выслушивать фамильярное хрюканье Ельцина». Настаивал на том, чтобы местом переговоров была нейтральная страна с полным соблюдением международного протокола.

Первый штурм Грозного начался рано утром 26 ноября 1994 года. Отрывки из воспоминаний одного из российских офицеров-наемников, принимавшего участие в том штурме на стороне оппозиции.

«К тому времени административная граница с Чечней была блокирована внутренними войсками, в Моздоке был развернут штаб. Это были не пузатые менты, а солдаты и офицеры – с техникой и оружием, все, как и положено по штатному расписанию…

В отрядах оппозиции были танкисты, мотострелки из частей российской армии – офицеры, прапорщики-сверхсрочники, сержанты и рядовой состав. В состав отрядов оппозиции было передано 6 вертолетов с экипажами по 3 человека – 18 человек. Пилоты набирались из Северо-Кавказского военного округа…

Было до сорока танков (по различным источникам, от 40 до 42-х), 10 БТР. В Грозный входили с трех направлений, в том числе через Петропавловское и Терский хребет. Мы дошли до Грозного без сопротивления, ехали по улицам на грузовиках и БТРах, минуя пятиэтажки. Впереди меня проскочили танки. Десанта на борту не было. Оппозиция шла колонной – пара танков, за ними – 2-3 машины с пехотой, затем снова танки…

А танки пошли вперед, к дудаевскому дворцу. В тот момент поступили данные о том, что захвачен телецентр, и единственной целью остался дворец Дудаева.

...Когда мы шли по Грозному, проезжающие машины останавливались – люди глазели на нас, не понимая, что же происходит в городе. Население ничего не знало…

У меня сложилось впечатление, что плана вообще никакого не было. Замысел был один – зашлем танки в Грозный и наведем там шороху. Были определены цели, в частности, телецентр, дворец Дудаева, который называли "Реском", и другие. Перед штурмом всем бойцам оппозиции раздали вязаные шапочки серого и коричневого цвета для того, чтобы отличать своих от чужих. На танки нанесли белые полосы…

26 ноября 94-го нагнали технику, людей вооруженных. Думали, что дудаевцы увидят все это, сильно испугаются и убегут. Расчет был сделан на устрашение. Но оппозицию расстреляли в центре, в районе Бароновского моста и на улице Маяковского, перекрестке со Старопромысловским шоссе, когда она отошла назад…

Дымящийся танк откатился назад; его успел покинуть экипаж, и затем начал рваться боекомплект. Куски брони летали над нашими головами. Я впервые увидел, как танковая башня разлетается на куски…

26-го мы отошли в Знаменское. Некоторые говорят, что в Грозном бои продолжались еще 27 ноября. Но это не так. Все закончилось в тот же день, а оппозиция вернулась в места постоянной дислокации – в Знаменку и Урус-Мартан. 18 танков из 40 вышли из Грозного…».

Приведенные отрывки из рассказа этого русского наемника примерно отражает картину того дня. По сути, до последнего момента никто не ждали этого вторжения.

До зубов вооруженные колонны оппозиции вошли в город. Первым в бой вступил «Абхазский батальон» Шамиля Басаева. К полудню уже прибыло подкрепление из близлежащих сёл. Все фактически закончилось в тот же день ко времени послеполуденной молитвы. Нет смысла оспаривать некоторые детали, в частности количество бронетехники по некоторым данным превышало 100 единиц. Не в этом суть. 

Мы хотим обратить внимание читателей на слова профессионального военного, который говорит: «Я впервые увидел, как танковая башня разлетается на куски…». То есть, броня башни толщиной до 80 см разлетелась на куски….

Но был еще более удивительный эпизод – танк, который прорвался к президентскому дворцу, разорвало так, что его башня взлетела и опустилась на крышу пятиэтажного здания. И одновременно 42-х тонная станина танка поднялась в воздух, перелетела через комплекс пятиэтажных зданий и, проткнув асфальт, на треть вошла в землю на соседней площади …

Простые люди удивлялись, но думали, что так, наверное, бывает на войне. Только профессиональные военные были по-настоящему поражены. Они-то знали, что боекомплект в танке, как бы он ни разрывался, не может превратить танк в ракету. Завораживающую нереальность этой картине, добавляли окровавленные части человеческих тел, висящих на деревьях.

Это была еще не война, а ее прелюдия. На лицах людей читалась тревога и сосредоточенность. Душа не принимала войну, и поэтому было много досужих рассуждений о политическом решении вопроса. Только истинно верующие не обманывали себя, и ясно осознавали, что войны не избежать. И «летающие танки» восприняли как караматы (знамения).

Западные телекомпании показали кадры с пленными офицерами Таманской и Кантемировской дивизий. В плен попало около 40 человек. Москва всячески старалась отмежеваться от прямой причастности к штурму города и отрицала, что пленные числятся в российской армии.

Дудаев пригрозил их расстрелять, раз эти наемники никому не принадлежат. И тогда Ельцин вынужден был признать их своими.

Чтобы окончательно не потерять лицо, Ельцин объявил Дудаеву ультиматум в привычном стиле кремлевских главарей, что «в течение 48 часов бандформирования в Чечне должны разоружиться и сдаться». В противном случае пригрозили полномасштабной военной операцией.

Но это было пустое сотрясение воздуха. Все знали, столкновения не избежать в любом случае и все решится на поле боя.

Естественно, что после такой неудачной авантюры, дальнейшая игра во «внутричеченское противостояние» потеряла смысл. Маски были сброшены и 11 декабря российские войска вошли на территорию Чечни.

Это было ожидаемо. Чеченцы готовились встретить своего извечного врага, и теперь уже ни для кого не имела значения политическая риторика о правах, о суверенитете, об уставе ООН и пр. Игры закончились. Воспринималось только одно слово – ГАЗАВАТ, привычное и понятное слово для всех поколений горцев Кавказа – священная война против неверных.

Часть 3

За 3 с лишним года свободы чеченцы преобразились, и надо отметить немалая заслуга в этом была Джохара Дудаева и его соратников по ОКЧН.

Были разрушены психологические барьеры, которые имперская пропаганда десятилетиями насаждала среди покоренных народов. Дудаев будил у чеченцев историческую память и чувство достоинства. Часто повторяя, что позорно покоряться русским крепостным рабам, у которых нет ни религии, ни чести, ни морали.

Объяснял просто и доходчиво. Дудаев говорил, какие бы названия русский не придумывал для себя: «спецназ», разного рода «береты», «альфа» и далее по алфавиту, это только лишь названия, которые ни на йоту не меняют суть русского – он как был, так и остается тем же самым жалким, безропотным рабом.

Люди поверили в себя, в свои силы и право отстаивать свою религию и свободу, защищать свою землю.

В то время произошел интересный случай, ставший самой обсуждаемой новостью. 5-6 сельских охотников из села Саади-котар наткнулись в лесу на спецгруппу русских кафиров «Скорпион», засланную в Чечню для диверсионной работы.

Сделав предупредительные выстрелы, охотники предложили им сложить оружие. Подумав, что попали в засаду, группа спецназа из 40 человек сдалась сельским охотникам. Спецоружие, которое у них изъяли, доверху заполнило телегу.

«Танки горят как спичечные коробки», - говорил Дудаев. Многие воспринимали это, как шутливое преувеличение, чтобы подбодрить народ перед будущим столкновением.

Однако 26 ноября чеченцы убедились воочию, что танки действительно горят как спички.

Более того они могут разрываться так, что башня оказывается на пятом этаже и станина перелетает на соседнюю площадь. По воле Аллаха, по Его мудрости это бесславное танковое вторжение оппозиции, и ее позорный провал подняло дух чеченцев и их готовность к сражению.

И привело это к тому, что 31 декабря 1994 года народ не испугался и не разбежался при виде танковых колон. Более того, танки превратились в мишени для чеченских гранатометчиков. И впервые за многие десятилетия российские генералы убедились, что вводить танковые колонны в город – большая ошибка. Во всяком случае, вводить танки в Грозный точно было ошибкой. 

И все же, говоря «народ не испугался», необходимо сделать уточнения. Народ до последнего момента надеялся, что возможен какой-то мирный исход, какие-то мирные переговоры. Но когда стало известно, что начался штурм Грозного, сердцами большинства людей овладели печаль и страх.

Даже многие из тех, кто приобрел оружие и готовился выйти на джихад, сидели у себя в селах, прислушиваясь к грохоту канонады. А грохот этот был слышен и в отдаленных селах Чечни.

И только, когда на следующий день по местному телевидению выступил Джохар Дудаев, и была показана сгоревшая российская бронетехника и трупы агрессоров, люди воспрянули духом. Значит, идет сопротивление, значит, идет сражение! И в Грозный начали подтягиваться добровольцы, группами и отрядами из разных сел. 

Три первых барьера страха.

Все прибывающие в Грозный тогда скапливались на площади «Минутка» в южной части города. Здесь уже реально ощущался запах войны, так как в близлежащих жилых комплексах, хотя и изредка, но долетали танковые снаряды. Но вся основная канонада доносилась из центра города. Большинство было без оружия. У некоторых были лимонки, у некоторых охотничьи ружья. Вооруженных автоматами и гранатометами было мало.

Прибытие в город, можно было оценить, как преодоление 1-го барьера страха. Но подвигнуть людей пойти в центр города, где шла битва, было трудно. Масхадов присылал своих помощников, чтобы призвать собравшихся прийти в главный штаб.

Представитель Масхадова обращался к группам ополченцев и затем направлялся с теми, кто решился на сражение, в центр города. Главная улица, по которой шли к центру, обстреливалась минометами. По пути часть добровольцев отставали и незаметно сворачивали в проулки и подъезды. Так что, пока доходили к мосту через Сунжу были случае, когда от группы оставалось 5-7 человек, и их можно было причислить к тем, которые преодолели 2-й барьер страха.

Оставалось пройти мост, чтобы попасть на площадь, где справа стояло здание совета министров (совмин) и слева на другой стороне площади президентский дворец, где и находился главный штаб.

Мост, который называли «совминовский», простреливался из БМП и крупнокалиберных пулеметов со стороны республиканской библиотеки. И тот, кто решался пройти через него, преодолевал 3-й барьер страха.

Перед мостом, прячась за стенами ближайших домов, скапливалось по нескольку десятков человек. Изредка, кто-то их них, прочитав молитву, срывался с места и, пригибаясь, пробегал через мост. Но многие не решалось на это, и продолжали стоять, прижимаясь к стенам домов.

Один раз туда подошел Шамиль Басаев. Он стал на середину моста, повернулся к ополченцам, развел руками и громко позвал: «Посмотрите на меня,… видите, я стою,… видите, со мной ничего не случилось,… давайте братья, вперед! Идите за мной!». Часть добровольцев прислушалась к Шамилю и перебежала по мосту.

Того, кто преодолев себя попадал на позиции, ждал уже другой уровень испытаний. Здесь враги били по позициям прямой наводкой из танков, БМП, гаубиц, накрывали подступы минометным огнем. И, естественно не все это выдерживали… и искали причины покинуть позиции.

Некоторые снимались из-за легкого ранения. Другие, присоединялись к группе, которая вывозила шахида домой, и число сопровождающих иногда превышало 7 человек. Тем самым позиция практически оголялась. Третьи уходили без причины.

Но были и такие, которые показывали чудеса храбрости и дерзости. Они громили бронетехнику врага, в упор расстреливали его пехоту, минировали подступы к позициям, делали вылазки в поисках вражеских групп.

Как правило, таких бывает мало. Но достаточно для того, чтобы своим примером разбудить решительность и стойкость у окружающих. Через короткое время молодежь обретала уверенность в своих действиях и быстро училась азам войны. И уже через пару недель боев число участников обороны увеличилось, а в народе ожила и утвердилась ответственность за общее дело.

Была еще одна категория участников джихада. Они были спокойные, неприметные, мало говорили, никогда не покидали позиции и выполняли возложенные на них поручения. Односельчане удивлялись, когда они становились шахидами или с ранениями попадали домой. Удивлялись, потому что никто не думал, что они способны выйти на войну. Но теперь люди смотрели на них другими глазами.

Среди сил сопротивления дерзкие и храбрые исчислялись сотнями, нерешительные и слабые тысячами. В самом центре города, оборону на подступах к президентскому дворцу держали не более 100 муджахидов. И это не выдумка. Этот факт подтвердят те из участников городских боев, кто еще до сих пор жив.

100 воинов против двух русских дивизий. Даже если эти дивизии в условиях города не могли развернуться в полную силу, такая диспропорция в соотношение противоборствующих сил поражала. 

Описывая те дни, мы старались не отклоняться от реальной картины и старались передать дух того времени. И теперь читатель сам может сделать определенные выводы. И все равно, чтобы объяснить фиаско блиц штурма обыденное мышление будет подтасовывать «данные уравнения».

Мы уже говорили об этом. К примеру, уменьшить силу российской армии, преувеличить несогласованность действий генералов, оторванность передовых подразделений от вторых эшелонов, отсутствие хорошей связи и так далее. Одновременно можно преувеличивать стратегический потенциал чеченского сопротивления.

Во все времена отдавали дань уважения стойкости и храбрости воинов. И такие факты имели место у сил обороны Грозного, что зафиксировали многочисленные иностранные журналисты. Но все же и этим не объяснить провал штурма.

Единственное правильное объяснение тех событий только в одном – провал этого штурма был ПРЕДОПРЕДЕЛЕН.

Даже если бы российские генералы бросили бы на штурм еще больше живой силы, еще больше техники, результат был бы тот же – российские войска завязли бы в Грозном на те же 54 дня и понесли бы те же потери.

Что касается чеченцев, которые вышли на джихад против неверных, им достаточно было ПРОСТО ЗАЙТИ В ГОРОД. Просто зайти в город с любым оружием, которое у них было под рукой…. Главное было зайти,.., зайти даже без оружия.

Потому что у чеченцев было на то время САМОЕ МОЩНОЕ ОРУЖИЕ В МИРЕ – дуа всего мусульманского мира за своих братьев в Чечне.

Российские войска несли чудовищные потери, - потери, которые они скрывают и будут скрывать, пока не сгинет кремлевский режим. Позиции и дислокации российских подразделений периодически накрывались шквальным огнем из каких-то крупных орудий. И все эти случаи относили за счет ошибок и несогласованности российских войск, «накрывали огнем своих».

На войне такое случается. Но таких случаев было очень много, а так часто военные ошибаться не могут, даже если это российские генералы.

Один из участников и свидетелей тех событий рассказывал. Его захватили в разрушенном доме и повели на территорию бывшей республиканской больницы, чтобы затем этапировать в Моздок на так называемый фильтропункт.

Во дворе больницы заставили обхватить столб руками и надели наручники. Находилось там около 50 солдат, которые расположились обедать. Вдруг начался беспрерывный обстрел двора, напоминающий минометный. Все снаряды ложились точно в пределах двора.

Большинство было убито, не спасали никакие канавки, никакие укрытия. Осталось в живых чуть больше десяти солдат. Раненных не было. «Меня не коснулся ни один осколок, хотя я был на открытом пространстве».

И еще один важный момент о котором знают все жители Чечни. С первого же дня штурма Грозный накрыло странное темно-синее облако, которое создавало серьезные проблемы для русских самолетов. В то же время вокруг Грозного лежал снег, и было солнечно целый месяц.

Но когда входили в черту города, было ощущение, что наступили вечерние сумерки. Это облако над Грозным держалось 54 дня и исчезло после того, когда последняя группа муджахидов вышла из города.

Бои в Грозном стихли, но война не закончилась….

Часть 4

… Война продолжалась.

Выход муджахидов из Грозного задачу российских генералов не облегчил. Эта кампания, которая не заладилась у них с самого начала, явно не укладывалась в их привычный опыт.

До сих пор русская военщина просто расстреливала демонстрации, разбегающихся народов. Люди, поверив в сказки о демократии, наивно полагали, что «народное волеизъявление», не посмеют давить танками. После жестокой реальности выступления гасли, и день расправы записывался как день скорби.

Затем советская империя внезапно распалась, и вынуждена была признать суверенитет национальных окраин. Но там где доставала их рука кремлевские главари поджигали межнациональные конфликты и вводили свои «миротворческие» войска.

В Чечне тоже были митинги. Точнее сказать, до первой войны Чечня была одним большим митингом. При этом чеченцы дали понять, что вооруженный отпор агрессору тоже входили в их планы и это не было пустой риторикой.

На каждом этапе войны генералы тешили себя надеждами – президентский дворец захвачен, значит должны «покориться-разоружиться»; главный город захвачен, значит, само собой обязаны «покориться-разоружиться».

Забегая вперед отметим, что даже после полной оккупации Ичкерии никто не собирались складывать оружия. Дух народного сопротивления после сражения в Грозном был высок как никогда. Российские вояки вынуждены были продвигаться с тяжелыми боями в предгорные и горные районы. Чтобы прорваться в ущелья, надо было потрудиться. Муджахиды держали фронты и вели позиционную войну.

Журналистов интересовало, какими могут быть дальнейшие действия чеченских военных сил, если российские войска заняли всю территорию. Джохар Дудаев отвечал в свойственной ему манере презрения к российским генералам и политикам: «Говорите, оккупировали всю Ичкерии? Мы это ждали, они зашли,., ну что дальше? А теперь мышеловка захлопнулась и начинается второй этап войны».

И удивительное дело, каждый раз, когда высказывание Джохара принимали за браваду, через короткое время его слова подтверждались на практике и все убеждались в реальности его прогнозов.

Оккупация Ичкерии привела к весьма неуютному раскладу для самих оккупантов. Российские войска, дислоцированные по всей территории Чечни, не только не контролировали ситуацию, но и стали мишенью для систематического обстрела со стороны мобильных групп муджахидов. Не говоря уже о блокпостах. Бедолаг, которых туда посылали, уверенно можно было зачислять в группу смерти.

Помимо прочего российским генералам не повезло еще в одном. Они вынуждены были решать свои задачи, когда их Богом проклятое государство вошло в фазу политической неопределенности и идеологического банкротства. Ельцин и его новое окружение объявили себя приверженцами либеральных ценностей, играли в «демократические реформы» и «открытое общество».

Эти веяния вызывали у российских генералов крайнее раздражение, все их нутро восставало против этого. Они продолжали гнуть свою привычную линию. Один из них, небезызвестный генерал Лебедь удачно заметил: «Генерал-демократ, все равно, что еврей оленевод».

И естественно, российские генералы не могли не прибегнуть к своему излюбленному приему - устрашить народ так, «чтобы неповадно было…»

7-8 апреля 1995 года для реализации своей гнусной тактики они вошли в село Самашки, учинив страшную резню стариков, детей и женщин.

Демонстративный характер этого злодеяния ни для кого не был секретом. Один из активистов общества «Мемориал» констатировал в своем докладе, что «действия войск МВД РФ носили показательно карательный характер с целью устрашения всего населения Чечни».

Российское общество втянулось в бурное обсуждение темы Самашек. Во времена, когда русские играют в демократию, разрешено открытое обсуждение и пресловутый плюрализм.

Все разговоры были до банальности предсказуемы. Представители кремлевской верхушки, чины в МВД, и сами военные преступники нагло и злонамеренно распространяли лживую информацию о Самашках. А правозащитники и часть журналистов старались эту официальную ложь разоблачить.

Они подсчитывали жертвы, документировали свидетельства очевидцев и давали оценку действиям военных. (Количество убитых в Самашках колебалось от 100 до 300 человек, в большинстве которых были женщины, старики и дети).

Правозащитники говорили о «международном праве», перечисляя разного рода положения о посягательстве на «жизнь и здоровье», «акты насилия и террор в отношении мирного населения», называли статьи Гаагской конвенции.

Большинство чеченцев вежливо выслушивали, кивали головой, но по их лицам было видно, что всерьез тема правовой оценки учиненной русскими резни их не затрагивала. Вековой опыт отношений с Россией заставлял чеченцев быть реалистами, и они не питали иллюзий в отношении врага, который вновь пришел на их землю. Они его хорошо знали. Лев Толстой в свое время, описал чувства чеченцев к русским:

- Старики хозяева собрались на площади и, сидя на корточках, обсуждали свое положение. О ненависти к русским никто и не говорил. Чувство, которое испытывали все чеченцы от мала до велика, было сильнее ненависти. Это была не ненависть, а непризнание этих русских собак людьми и такое отвращение, гадливость и недоумение перед нелепой жестокостью этих существ, что желание истребления их, как желание истребления крыс, ядовитых пауков и волков, было таким же естественным чувством, как чувство самосохранения.

С тех пор ничего не изменилось. Любой чеченец с колыбели впитал историю взаимоотношения с русскими. Жестокость, вероломство, лживость русских предводителей не вызывала двоякого толкования.

Соблюдение любых договоренностей со стороны России всегда было под большим вопросом. Что касается Гаагской конвенции, то для русских генералов она значила не больше, чем «правило Миранды» для папуасов.

Если измерять данную трагедию эмоционально, то жертвы вызывали сочувствие и жалость, палачи вызывали гнев и возмущение, правозащитники и их работа вызывали одобрение у людей.

Но была еще одна категория деятелей, втесавшихся в эту кровавую историю. Категория, которая вызывала чувство презрения. К ней относилась т.н. «парламентская комиссия» во главе С. Говорухиным. Это интеллигентствующее говно, приехало в Самашки в середине апреля 1995 года, побыло там несколько часов и, вернувшись в Москву, почти полностью повторило лживую версию палачей.

Полукровка, который косит под русского патриота, часто забывает меру. Посему, выступая в апреле 1995 года в думе и войдя в раж, Говорухин призвал к возбуждению уголовного дела против депутатов А. Шабада, Л. Понамарева, С. Ковалева «за распространение провокационных сведений, порочащих Российскую Федерацию...» о событиях в Самашках.

Правозащитники, постоянно напоминавшие обществу о резне в Самашках, с сожалением констатировали, что никто из военных преступников не был осужден.

Но одного из главных палачей Самашек муджахиды все же наказали. Это был генерал Романов.

Его УАЗ был подорван под мостом вблизи площади «Минутка». Охота на него началась после того, как выяснилось, что во время карательной операции в Самашках он шифровался под именем «генерала Антонова».

После взрыва 6 октября 1995 года генерала-убийцу собирали по частям. С тех пор Романова «лечат» в главном военном госпитале ВВ МВД. Но дальше растительной формы существования дело не продвинулось.

Картинки с посаженым в инвалидное кресло телом, которое «хорошо лечат» периодически вбрасывают в сеть. Не понятно, правда, на кого эти картинки рассчитаны.

Но вернемся к нашим русским воякам. В конце мая 1995 года кафиры прорвались через Аргунское ущелье в юго-западной части Чечни, по реке Ваштар. Небольшой отряд муджахидов, прикрывавший вход в ущелье вынужден был отступить под массированным арт-огнем и авиаударами.

Муджахидам необходимо было перегруппироваться, чтобы враг не оказался в их тылу. Большинство боевых групп поднялись в горы. Отдельные диверсионные группы рассредоточились на равнинной части в тылу врага.

3 июня 1995 года русские войска вошли в с. Ведено, а затем 12 июня вошли в Шатой и Ножай-юрт. Таким образом, были оккупированы 3 районных центра горной части Чечни.

Но кремлевская верхушка недолго радовалась победным реляциям своих генералов. Ее ждал неприятный сюрприз. 14 июня все мировые СМИ облетела сенсация - чеченские муджахиды во главе с Шамилем Басаевым, совершили рейд в глубокий тыл врага и захватили город Буденновск на юге Ставропольского края.

История этого дерзкого диверсионного рейда, описана многократно с различных сторон и точек зрения. С годами кремлевские тролли заполонили сеть домыслами и дезинформацией, однако еще можно найти достаточно объективные описания этих событий и свидетельства очевидцев.

Кратко напомним читателям хронологию событий. Муджахиды, по разным оценкам от 160 до 195 человек, ехали в 3-х закрытых тентом КАМАЗах, сопровождаемые двумя легковыми машинами, переделанные под милицейские.

До самого города Буденновска они беспрепятственно преодолели 52 блокпоста и КПП, утверждая, что в машинах находится «Груз-200», (гробы с убитыми русскими кафирами).

Первоначальной целью был г. Минводы, где планировали захватить международный аэропорт, крупнейший на юге России. Не исключался и прорыв в Москву.

Но предопределено было так, чтобы события развернулись в Буденновске. При подъезде к селению Прасковея вблизи Буденновска, постовые наотрез отказались пропускать машины без проверки. Как оказалось, уперлись на свою голову.

Муджахиды расстреляли постовых и въехали в город. Шамиль разделил свой отряд на 2 группы и в течение 2-х часов, используя элемент внезапности, была проведена зачистка в городе, по всем правилам, которые использовали русские каратели в Чечне.

Расстреляв патрульных и захватив здание РОВД, муджахиды также захватили ряда административных зданий города. По пути, подорвали из гранатомета автобус с вертолетчиками. Выживших расстреляли из автоматов.

Муджахиды действовали без колебаний и жестко. Проведя масштабную зачистку города, они выдвинулись в направлении 2-й Ставропольской краевой больницы, беря по пути пленных.

Решение занять оборону именно в больнице было логичным и единственно верным в сложившейся ситуации, учитывая предстоящее сражение с русскими и необходимость оказывать медицинскую помощь раненым муджахидам.

По разным оценкам в больнице собралось от 1600 до 2000 тысяч человек. Нет смысла говорить, что российские генералы хотя бы на минуту сомневались в необходимости штурма. Заложники их беспокоили меньше всего.

С первых же минут, как вокруг больницы были стянуты спецподразделения и бронетехника, началась психологическая обработка населения. По городу ходили провокаторы и распространяли панические ужасы о «бесчинствах террористов» в больнице. Распространялось вранье о том, что половина заложников уже перебита, женщин насилуют, а младенцам разбивают головы об пол.

Затем начался обстрел. Пробовали все. Били по окнам с заложниками из бронетехники, расстреливали из вертолетов ракетами. Вели снайперский огонь. Беспрерывно работали пулеметы. В город нагнали все именитые спецподразделения «Альфа», «Витязь» и «Русь» и пр.

Наконец 17 июня хваленый российский спецназ выдвинули на штурм. Штурм захлебнулся с большими потерями. Российские источники сообщили, что во время отступления спецназ был по ошибке накрыт огнем своих же. Учитывая приемы русских генералов, возникают сомнения на счет «по ошибке».

Российские вояки вынуждены были признать, что оборона муджахидов была организована грамотно. (Кто бы сомневался). У Шамиля всегда была способность из любой самой разношерстной ватаги добровольцев организовать боеспособный дисциплинированный отряд.

Пытались использовать хитрый план проникновения в больницу под видом пьяниц и экзальтированных женщин. Когда их расстреляли, то придумали завезти большие картонные коробки с «медикаментами». Муджахиды на всякий случай дали по ним автоматную очередь… из коробок потекла кровь.

Как отметил Асламбек из Герменчука (большой Асламбек) один из помощников Шамиля: «С первых дней воюю в Чечне, довелось воевать в Абхазии, в Карабахе, но такой веселой войны, как в Буденновске у меня не было – ты стреляешь, умирают русские, по тебе стреляют, умирают русские». 

Русские тем временем искали выход. Помимо прочего предлагали миллионы долларов и гарантию безопасности. Но все эти дешевые трюки не проходили. Шамиль требовал немедленное прекращение бомбардировок селений в Чечне и начать переговорный процесс о выводе российских войск.

Наконец, когда потеряли десятки спецназовце, около 130 заложников были убиты, и пол тысяча ранены, российским генералам приказали идти на переговоры.

События в Буденновске показали типичную для «русского мира» отношение власть-народ. Сказать, что русский народ это рабы не дает преставление о его сущности. Даже у рабов есть какая-то последняя грань, перейти которую они не позволят власть предержащим.

У этих же нет даже подобие достоинства. Ни время, ни технический прогресс не изменили этот народ. На различных ток-шоу видно их патологическое пристрастие ко лжи и моральную тупость. Отсутствует сопереживание себе подобным, но легко входят в истерический раж, если сверху дан приказ скорбеть.

Представители других народов всякий раз убеждаются, что диалог с русскими невозможен. Русские не просто не понимают других, но даже не пытаются это сделать. Зато если их прижать они становятся покладистыми…, но при этом ухо надо держать востро.

Учитывая, насколько кремлевская власть ценит человеческие жизни, тот факт, что рейд Шамиля и его команды в тыл врага, принес какие-то политические плоды, можно отнести к разряду исключения. Для Кремля и заложники, которых они расстреливали и то быдло, которое они гнали на штурм, были одинаковым расходным материалом.

Но факт есть факт, в конечном итоге состоялись прямые телефонные переговоры Шамиля Басаева и тогдашнего премьера России Черномырдина, который сказал: «Здравствуйте, Шамиль Басаев! Да, я согласен. Да, мы прекращаем войну в Чечне, а вы освобождаете заложников. Мы даем транспортные средства, вы уезжаете».

Не будем описывать подробности возвращения Шамиля и его отряда в Чечню. Все это можно почитать в сети.

Нам важно выявить, почему так нетипично поступила российская политическая верхушка, согласившись на переговоры. За более чем два десятилетия об этом написано и сказано много. Русские патриоты давятся ядовитой слюной, считая тогдашнее решение власти национальным позором. Причем, в этом вопросе с ними солидарны и либеральные журналюги.

Среди причин принятия такого решения комментаторы называют ряд обстоятельств. Во-первых, по их мнению, диверсионный рейд в глубокий тыл врага такого уровня и масштаба не имел прецедента.

Во-вторых, все происходило практически в режиме онлайн, на глазах представителей мировых и российских СМИ.

И в-третьих, как мы отмечали выше, российские власти, скрепя сердцем, вынуждены были тогда играть в «демократические ценности» и «права человека».

Возможно, в совокупности эти причины оказали какое-то влияние на принятие решения. Но по нашему мнению не это было главным.

Главным мотивом было то, что штурм больницы спецназом захлебнулся с самого начала. Помня, какое фиаско они потерпели во время штурма Грозного, российские генералы поняли, что если будут продолжать и дальше, они просто в очередной раз опозорятся перед всем миром, как это позже и произошло в дагестанском селе Первомайское.

Единственной альтернативой штурму было - подогнать тяжелые орудия и превратить больницу вместе с ее обитателями в груду строительного мусора. Но на такое откровенное массовое убийство собственных граждан на глазах у всего мира, в то время Кремль еще не был готов.

Это потом, в Норд-Осте последыш Дзержинского, чекист Путин отравил газом несколько сот человек, из которых 200 умерли сразу. В Беслане ему было еще легче, это же был не центр Москвы. По его приказу русские вояки сожгли 334 человека, из которых 186 – дети.

Путин отдал приказ расстрелять школу, где на тот момент находилось 1128 детей, родителей, учителей. На глазах журналистов и местных жителей, русские расстреляли их из танков, гранатометов, огнеметов (оружия неизбирательного поражения).

При этом Кремль нагло объявил, что оружие использовалось только для «уничтожения террористов» и ни один заложник не погиб от его применения.

Путин и его банда принимали решения не на пустом месте. Они уловили главные свойства русского быдла – безразличие к страданиям и смерти других людей и удовлетворение, когда ими правит «жесткий мужик».

Рассчитал правильно – прошло время и о трагедии Норд-Оста вспоминают только родственники погибших, о трагедии Беслана вспоминают и говорят только матери Беслана. А быдло, в том числе и либеральное говорят, что была учтена «ошибка Буденновска», бесконечно повторяя заклинание, что детей Беслана расстрелял Шамиль Басаев.

Только матери Беслана не забывают, кто убил их детей, и каждый год в день скорби надевают футболки с надписью «Путин – палач Беслана».

При описании куффарами диверсионных операций, подобно той, что провели в Буденновске и в других местах, часто умышленно и методично навязывается кастрированная картина событий, когда стараются затемнить существенные и очевидные моменты, преподнося происходившее, как нечто иррациональное, лишенное логической подоплеки, бесчеловечное.

Один западный аналитик (не мусульманин) обратил внимание на тот факт, что как только речь заходит об «исламском терроризме», все выступающие, будь то официальные лица, аналитики или журналисты, все дружно «включают дурочку», представляя дело таким образом, что, мол, есть такой народ «исламские экстремисты», которых хлебом не корми, дай что-нибудь повзрывать…

Вот только один пример лживости и цинизма западной пропаганды, хотя таких примеров тысячи.

В августе 1998 года США нанесли удар крылатыми ракетами по фармацевтическому заводу «аль-Шифа» в Северном Хартуме (Судан). Было убито и ранено до 300 работников завода.

Удар был нанесен без предупреждения, американцы не утруждали себя даже предварительной обработкой общественного мнения. Уже после в Вашингтоне издевательски заявили, что на фармацевтическом заводе якобы производилось… химическое оружие.

На естественное возмущение правительства Судана: «Вы что вытворяете?», - один из представителей то ли пентагона, то ли госдепа дал редкий по наглости и цинизму ответ: «Если у вас есть ракеты, можете ответить…».

Ответ дали через 3 года, 11 сентября 2001 года. И вот в течение 17 лет не прекращаются стоны, вопли, сопли….  Как же, им тяжело, у них трагедия.

Но как говорят чеченцы, на войне не бывает так, чтобы у одних текла кровь, а другим текло молоко.

Русская версия половинчатого восприятия реальности отличается от западного лицемерия тем, что русские почти верят, что они ни в чем не виноваты. Они, конечно, слышали о Самашках, что авиация утюжит чеченские села, сбрасывают кассетные бомбы на базары, расстреливают из вертолетов колонны беженцев.

Но это за 300 км от Буденновска, причем здесь они?

Надо отметить, что Шамиль и его соратники хорошо понимали психологию русских. Они практически не спорили с заложниками и переговорщиками, понимая, что самые образованные среди них страдают в определенной степени моральной тупостью. Поэтому разговор вели на уровне их понимания создавшейся ситуации, акцентируя внимание на технических деталях.

Результатом рейда Шамиля Басаева и его диверсионного отряда в тыл российских войск стало формирование переговорной комиссии. Боевые действия в Чечне были прекращены и начались мирные переговоры.

С чеченской стороны комиссию возглавил начальник штаба генерал Аслан Масхадов. С российской – генерал Романов. Все заговорили о мире и окончании войны, но каким образом этот мир был возможен в условиях оккупации, было совершенно непонятно.

Но все прекрасно осознавали, что это далеко не конец, и ритуал переговоров - это просто передышка перед новыми сражениями.

Шамсуддин Нашхоев, участник войны

Кавказ-Центр