По сообщению сайта "Совета по международным отношениям" в Нью-Йорке (Council on Foreign Relations), который, наряду с "Бильдербергской группой" и "Трехсторонней комиссией" считается антиглобалистами структурой тайного мирового правительства, прошел семинар на тему "Что бы вы сказали президенту США про Россию, будь у вас было всего 15 минут на аудиенцию?".

Руководитель семинара Грэм, исполнительный директор мозгового центра Kissinger Associates обратился с этим вопросом к экономисту Шлейферу и журналистке Иоффе.

Шлейфер, профессор экономики в Гарвардском университете, указал бы президенту США на три момента:

Путин – самый популярный политик в России и в ближайшее время никуда не уйдет; рост экономики РФ замедляется, и Путину нужно искать альтернативные, не связанные с экономикой пути для сохранения своей популярности; Россия заинтересована в высоких ценах на энергоносители, а значит – в нестабильности в мире.

«Невозможно предположить, что у русской экономики в ближайшее время будет такой же рост, как в прошедшее десятилетие, – сказал Шлейфер. – У этого есть политические последствия – Путин получил такую популярность, как политик из-за роста экономики. И теперь ему нужно найти другие пути для сохранения своей популярности. Как мы помним, и Горбачев, и Ельцин потеряли политическое влияние именно в результате снижения цен на нефть и замедления экономического роста».

«Русской экономикой движут цены на энергоносители, – отметил экономист. – Нестабильность помогает росту цен на нефть. Россия заинтересована в высоких ценах на энергоносители, а значит – в нестабильности в мире. И в этом смысле интересы России не совпадают с интересами США».

Иоффе, бывшая московская корреспондентка журнала The New Yorker и старший редактор журнала New Republic, на аудиенции с Обамой указала бы ему на некоторые другие специфические русские особенности.

«Путин, может быть, и самый популярный политик в России и никуда не собирается уходить, но он самый пассивно поддерживаемый политик, – сказала она. – Путин зачистил политическое пространство от любой реальной политической оппозиции. И он сделал так, что он кажется неизбежным, безальтернативным правителем. Но если пойти и спросить у людей в провинциях, они скажут: “Он может быть не лучшим президентом, но он уже у власти много лет, да, он украл много денег, но если придет кто-то другой – новый будет голодный и начнет воровать заново”....»

Иоффе считает, что Россия находится на переходном этапе – несмотря на то, что протесты провалились, они все же встряхнули Путина. Экономически он тоже выбит из колеи. Между тем газета Wall Street Journal недавно напечатала статью о повороте России к Азии – что является новым явлением.

«Русские власти начали бороться за новые возможности, – считает Иоффе. – Они пытаются установить политическую стабильность, и поэтому принимают много драконовых законов. Обсуждение запрета на больше чем три брака последовательно, запрета критики действий "красной армии" во время ВОВ. Это возвращение к традиционализму мне кажется очень искусственным, оно вызвано паникой, является реакцией на демократические протесты, которые, как говорят власти, были спровоцированы западом».

По мнению Иоффе, в глобальном контексте Россия занимается геополитическим шантажом.

«Как так получилось, что Россия оказалась вовлечена в дело Сноудена? – задает Юлия риторический вопрос. – Эта страна продолжает бороться с привидениями Холодной Войны. И считает, что должна быть вовлечена в решение геополитических проблем. И что бы США ни делали – Россия будет делать обратное. Они считают, что то, что хорошо для Америки – плохо для России, и наоборот».

Чего хочет Путин?

13 лет назад, когда Путин только пришел к власти, на западе очень любили рассуждать на тему “Who is Mr. Putin?” – «Кто такой господин Путин?». Теперь, по мнению Грэма, настало время для иного вопроса – “What does Putin want?” – «Чего хочет Путин?».

Иоффе отметила:

«Путин продолжает оставаться тем старым агентом КГБ, который не верит США, не верит, что они могут быть союзниками. Когда после "выборов" он плакал во время своей речи, он думал, что выиграл тяжелую схватку с западными силами, которые хотели дестабилизировать Россию».

Шлейфер считает, что самое главное, чего хочет Путин – это оставаться у власти:

«Он хочет оставаться президентом, ему нравится его работа. И он также думает, что он самый лучший кандидат на эту должность. Но так же, как Киршнер верит, что она лучшая кандидатка на пост президента Аргентины, или как Эрдоган верит, что он лучший для Турции премьер.

Путин понимает, что сохранение его популярности через продолжение экономического роста ему скоро будет недоступно. Он, конечно же, будет продолжать государственные ассигнования, чтобы продолжался рост экономики. Он переориентирует энергетический сектор на Китай. И это рациональная политика, но ее может быть недостаточно. Дополнительная стратегия? Сделать так, чтобы политически ему не было альтернатив. Это означает, что в России будут продолжаться политические репрессии, нейтрализация оппонентов».

Как хочет позиционировать себя Россия в мире?

«Продолжение линии укрепления стабильности, продолжение выделения огромных государственных средств, – считает Юлия. – Путин пытается вновь превратить Россию в глобальную супердержаву, играющую важную роль на международной арене и противодействующую США».

Шлейфер, напротив, не видит у России грандиозных геополитических амбиций.

«Правительство Путина очень осторожно, – сказал он. – Об этом свидетельствует вторжение в Грузию в 2008 году – русские войска никогда не дошли до Тбилиси. Россия совсем не так агрессивна геополитически, как был СССР. Причина – агрессивность была бы слишком рискованной для такой не очень богатой страны, и в первую очередь – для Путина политически. Он не Муссолини, у него амбиции другого качества».

Важны ли для США отношения с Россией?

Если вы проводите брифинг для американского президента по политике другой страны, президент может спросить вас: «Насколько укрепление отношений с этим государством важно для США?» Именно такой вопрос Грэм и задал участникам дискуссии: «Важна ли Россия для США?»

Иоффе считает, что не очень.

«После ослабления перезагрузки наблюдается сужение русской тематики с точки зрения значимости для США, – считает она. – США решили, что “если они не хотят с нами играть, мы тоже не будем делать больших усилий”. И по мере того, как для США будет уменьшаться значение Афганистана, разрешится конфликт в Сирии – Россия перестанет играть такую роль на Ближнем Востоке. Ведь по Ирану Россия и так не очень помогает США. Я бы так ответила президенту – получите от России, что можете, но не тратьте на нее слишком много времени».

Андрей Шлейфер с этим не согласен.

«Я так считаю – вы никогда не знаете, что произойдет в будущем, – сказал он. – Сотрудничество по Афганистану было очень важно для США. Никто из нас не знает, что произойдет в Иране или в Сирии. Или в Северной Корее. И подобные ситуации будут возникать в мире и в будущем. Поэтому насколько бы ни было неприятно и сложно взаимодействовать с Россией – важно сохранять отношения, которые в будущем могут превратиться в сотрудничество».

Отдел мониторинга

Кавказ-Центр