Я повстречал Джохара Дудаева. Я хотел встретиться с шейхом Фатхи, и так получилось, что Джохар был там, а я был одет в военную форму. Джохар слышал про нашу «учебку» близ Ведено. Однажды мы проводили занятия с РПГ.  Все стреляли из гранатометов налево и направо, даже люди начали убегать в горы говоря, что русские напали на Ведено с юга со стороны Дагестана. После этого люди узнали о нашей ночной тренировке и некоторые из них, смеясь,  говорили «Зачем это расточительство, если бы у нас были все эти снаряды мы бы не потеряли Грозный». Никто не относился серьезно к обучению.

Джохар начал задавать вопросы. У него было специальная встреча с шейхом Фатхи, и после того как все зашли, я зашел и поприветствовал, дав салам. Джохар спросил «Почему с вашей стороны не приезжают на помощь?» Шейх Фатхи перевел мне вопрос. Я ответил: «Правда в том что война не ясна, и люди не знают за что мы сражаемся» Он сказал мне: «Брат, допустим, что мы плохие лидеры,  но разве у этих людей нет прав на помощь исламской Уммы. Это исламская земля; и разве у нее нет прав на вас?» Я был шокирован тем, что такая фраза прозвучала из уст российского генерала.

Я сказал: «Шейх Фатхи, давайте сделаем небольшое интервью». Он шутя толкнул меня локтем в бок.

Меня впечатлила эта достойная и сильная личность. Я сел рядом с ними и задал Дудаеву первый вопрос: «Какова цель вашего сражения? Вы сражаетесь за ислам?» Он ответил «Каждый сын Чечни и Кавказа,  который десятилетиями подвергался притеснениям, мечтает, что однажды ислам вернется не только на его родную землю, но и на весь Кавказ, и я один из этих сыновей». Я был сражен таким глубоким ответом.

Я сказал: «Хорошо, русские отсутствовали в течении трех лет, с 1991-го и до конца 94. Почему вы не провозгласили исламское государство, и не решили этот вопрос за эти три года?

Он сказал: «Мы знали, что как только мы отколемся от России, она нападет на нас на следующий день. Мы пытались обмануть их, показывая, что мы демократы, пытающиеся избавиться от русского ада. Но русские очень ехидны и коварны; они знали, что мы на пути к восстановлению ислама, и поэтому начали оккупацию.

Я сказал: «Исламский мир не знает об этой войне. Вы даже не назвали эту страну «Исламская Чеченская Республика» чтобы люди знали, что на них лежит обязанность помочь. Исламский мир ничего не знает о событиях, происходящих в Чечне».

Он сказал: «Вы не хотите знать, что происходит в Чечне. Ну допустим что эти события происходя в любой другой точке мира, разве не является обязательным для мусульман послать туда делегацию, чтобы ознакомиться с ситуацией, чтобы узнать кто против кого, и за что  воюет?»

Признаться честно, эти слова сломили меня, и я не мог больше продолжать.

Он продолжил: «Это является обязанностью.  Война началась здесь в Чечне, и вы знаете что это земля мусульман, для вас является обязанностью приехать сюда. Ты первый журналист от мусульман задающий мне эти вопросы, в то время как под бомбежкой журналисты из BBC и CNN и весь западный мир сидят на коленях перед нами, чтобы взять у нас интервью, и узнать побольше о войне. Спрашивают, за что мы сражаемся, какова ситуация, являемся ли мы мусульманами или христианами, задавая удивительные вопросы. И до сих пор, посмотри, сколько мусульман среди журналистов, ни один не приехал, чтобы узнать побольше, или задать вопросы про войну!»

После этого я не мог задавать вопросы и начал обороняться, я сказал: «Ваша земля блокирована со всех сторон, и очень сложно добраться сюда»

Он сказал: «Вся проблема в режимах мусульманских стран. Если все мусульманские  страны не могут прислать делегацию или кого-нибудь для того, чтобы узнать положение мусульман здесь, в то время как запад посылает сюда людей, и они находят меня в глубине Чечни, то тогда вы нуждаетесь в помощи, а не мы. И когда мы закончим с Россией, мы придем к вам на помощь, если пожелает Аллах!»

Я не смог закончить с ним интервью, и сказал  «Джазака-ллаху хайран».

Я послал письмо братьям на Аравийский полуостров, рассказав им о ситуации. Я не стал превозносить Джохара, приукрашивая его или добавляя то, чего в нем нет. Мы насмотрелись на то, как приукрашают лидеров раньше. Я сказал, что этот человек  является очень сильной личностью, и может Аллах возвысит людей Кавказа посредством этого человека. Я не знаю что у него в груди, но достоверно то, что это очень сильная личность. Если бы президент оказался хоть немного  слабее, война не продолжалось бы, если только не пожелает Аллах.

После того как я отправил письмо с вопросами и ответами, мы начали подготовку и провели несколько операций. А потом произошла операция в Буденновске.

Первая Чеченская война

Помню, как Шамиль Басаев сказал: «Иншааллах, война закончится через нескольких дней, и иншаалах мы победим». Я сказал: «Война закончится, только если вы изгоните русских  с поражением». Он сказал: «Победа, иншаалах». Он дал мне пистолет с глушителем, сказав: «Держи его при себе. Я знаю, что тебе приходится нелегко. Когда я был в Абхазии люди начали вести переговоры. Нам было сложно от этих переговоров, особенно после смерти стольких муджахидов. Тебе может быть сложно, но иншаалла, мы не поступим как абхазы». И он говорил мне вещи, которые были не понятны мне.

Затем прошла операция в Буденновске внутри России, и русским пришлось решать эту проблему переговорами. Дух джихада воспрял в людях  с новой силой. После этого я начал просить людей составить программу, покупать оружие и амуницию. За 4 месяца периода переговоров мы успели подготовиться.

После этого русские объявили выборы президента Чечни, сказав, что выйдут из республики, но только поле выборов. Они провели выборы, в которых также участвовали русские военные, количество которых было до полумиллиона, в то время как все население  Чечни составляло меньше полутора миллионов человек. Естественно они выиграли выборы, поставив туда свою марионетку Завгаева. Муджахиды порвали бумаги, прервали переговоры, и начали военные операции. Проследив за этой ситуацией я понял, что этот вопрос закрыт. У нас все было готово, и через пять дней после прекращения переговоров мы провели нашу первую операцию.

В нашей первой операции мы атаковали военный конвой близ села Харачой, к югу от Ведено. Операция прошла успешно, у русских было разбито пять машин, 41 солдат и 5 офицеров было убито.

 Так как стрельба была интенсивной, и велась с 15 метров, было много потерь  у врага, это была мясорубка. Среди нас не было ни убитых, ни тяжело раненых. Только я был легко ранен, и одного из амиров ранило взрывом грузовика с боеприпасами.

После этого мы начали подготавливать бойцов. Люди интересовались, кто стоял за этой операцией, были ли это Шамиль  или кто-то другой… Люди делали такбир на протяжении трех-четырех дней, и они знали, что это сделали мы. Молодежь собралась, и начала делать разведку для нанесения нового удара по конвою, который произошел через два месяца.

Мы атаковали военную колонну в самый сложный период, во время мощного наступления русских на горную местность.  Атаковав конвой в Сержен-юрте, мы сломали им хребет. Конвой состоял из 100 машин, 47 из которых мы атаковали и получили много трофея. Этот конвой шел следом за осетинской бригадой под названием «скорпионы», это была одна из самых кровожадных бригад, устроившая резню в селе Самашки на северо-западе Чечни. Это была удачная операция и ее детали есть на видеокассетах.

Поначалу мы отступили, так как мы ожидали только 30 машин, большинство которых грузовики с боеприпасами и амуницией. Мы хотели захватить их. Но они  приехали на 63 боевых машинах, 8 танках в авангарде, а также имели другое тяжелое оружие. Мы пропустили первую половину колонны, а протяженность засады была  2,5 километра.

Мы начали атаку разбив колону на части, и 4 наших брата стали шахидами, иншааллах. В другой группе 5 были убиты и 21 ранены, большинство получили легкие ранения из-за простых ошибок. Они после атаки начали подходить к солдатам, чтобы зарезать их, а у большинства из них были гранаты, и осетины знали, что если попадутся живьем к чеченцам, то их сожгут.

Хитрые русские разрешали осетинам  и другим национальным бригадам с Кавказа принимать наркотики, алкоголь, грабить и насиловать женщин. Но они не разрешали делать этого русским солдатам. Осетины —  это один из кавказских народов, и русские хотели рассорить чеченцев с другими народами Кавказа, посеяв между ними раздор. Поэтому они позволяли военным-кавказцам  вытворять что они пожелают. Русские полагали, что если русские солдаты не будут совершать подобных акций, то между чеченцами и осетинами начнется война.

Осетинская бригада совершила много зверств в Чечне, они сожгли и убили много людей. И до сих пор части, сформированные из  осетин, являются одними из самых жестоких, которые воюют в Чечне…

Продолжение следует, إن شاء الله.

Перевод: Бекхан  Магомадов

alisnad.com

Комментарии: (1)

Сраведливый said on 25-05-2013

Ассалам алейкум.

Братья, нельзя говорить про то что есть плохие нации будь то Осетины или Русские

Есть тока две нации: мусульмане и каферы,

А то так вы национализм распространяете

Ва алейкум ас-салам.

Об особой жестокости осетинских подразделений, действовавших в Чечне, известно всем, кто интересовался вопросом.

Редакция сайта далеко не со всем согласна в оценках амира Хаттаба, но сами воспоминания Хаттаба кажутся нам ценным историческим свидетельством, с которым полезно ознакомиться, поэтому мы стараемся переводить их максимально точно, не приукрашивая и не искажая.

Отдел Мониторинга

Кавказ-Центр