Русские оккупант Аркадий Бабченко поделился своими воспоминаниями о войне с Исламом на Кавказе. Приводим их текст:

***

Все хотел забыть. И забыл. Вроде.

А пару месяцев назад иду на работу. Окликают. Я его сразу узнал. Аркаша-Снайпер. Да, он. Работает в соседнем доме.

Сегодня встретились. Посидели. Поговорили. Очень душевно. Вспомнили. Многих.

Лихач заходил в наш дом, когда ему в ляжку зарядило осколком. Перед Крестообразной больницей. Среднего роста молодой парень, лет двадцать пять. Контрабас. Аркаша знал Лихача под именем "Пекинес". Так они его называли. Пекинеса я не помню. Для меня он был "Лихач". Такой у него был позывной.

Как не помню и того, что на сопке их накрыла наша же минометка. Аркаша говорит, весь взвод. Он вытаскивал.

Еще Аркаша рассказал, что Михалыч, пулеметчик подорвал себя вместе с чеченцами на элеваторе в Аргуне. Тот бой я помню. Мы видели его. Взвод Ходоковского окопался на самой крыше элеватора, взорвал все лестницы, все заминировал и сидел наверху несколько дней, спускаясь за водой и жрачкой только посветлу.

Их было человек десять. Я заезжал к ним пару раз по связи. Говорил с Михалычем. Он как раз был внизу.

Чеченцы вышли ночью. Глупо вышли. Их было мало. Взять элеватор они никак не могли бы.

Михалыч очухался, когда они уже зашли в здание. Крутанул машинку и нажал кнопку. Взорвал "МОН-500". Минный комплекс такой. Завалил себя вместе с ними перекрытиями.

Его нашли в обнимку с двумя трупами. Неделю возили в бэтэре, нашли где-то утку, которую и таскали из-под него. В Калиновской Михалыч пришел в себя. Выжил. Был награжден двумя орденами.

Спился. Продал все свои награды.

Ещё Аркаша рассказал, что когда стояли в Шатое, с Улус-Керта выходили десантники. Вывозили с собой шестую роту. Три грузовика с трупами.

Не помню. Совсем. А ведь мы слышали тот бой. А ведь я стоял на том мосту - грузовики шли мимо меня...

До этого звонил Фикса. Лет пять назад он оприходовал человека кирпичом по голове. Говорит, осознал себя, только когда начал этого человека, уже лежащего на земле, душить. Заработал срок. Условно. Вышел. Сейчас опять бухает.

Тоже с ним говорили про высоту 13.11. Там мы зажали Хаттаба после того, как он разбил ту самую шестую роту. Или он нас зажал. Кто его знает. Три дня была война. У нас убило человек двадцать. Но мы навалили больше.

Почти все, что рассказывал Фикса, я не помню. Не помню, как убили Вазелина. Он стал связистом вместо меня, я должен был идти, но не пошел, пошел Вазелин, и комбат навесил рацию на него. Вазелин первым увидел чехов, поднял руку и сказал: "А вон они, чеченцы-то". Снайпер убил его в лоб.

Не помню, как Дениса перекинуло два раза через голову. Из восемнадцати осколков шестнадцать вытащить так и не смогли. Два в позвоночнике. Не помню, как Жека Комиссаров рассказывал, как контузило и посекло осколками самого Аркашу - мина разорвалась в трех метрах слева.

Не помню, как Злодей, мой взводный, убил из КПВТ срочника.

Это был чужой бой. Не моя война. Ничего из этого я не знаю!

Я теперь другой человек.

Мне повезло. Я вырвался. Я хотел все забыть и забыл.

Я ничего не помню.

Фикса помнит все. До деталей. До минут. Он навсегда остался в том бою. Он и сейчас живет там - на высоте 13.11

Война это не кино. Дембель - не конец фильма. Титров не бывает. Мы все пытались жить дальше.

С Олегом Борисовым мы встречались. Он работал в охране. В пьяной драке нарвался на нож. Уже тогда спивался.

Жека Комиссаров до сих пор контрабасит в Чечне. Девять лет. А хотел открыть свой бизнес. Шил нам шапки из овчины.

Поляк пропил все. Квартиру. Жену. Я видел его на Курском вокзале, когда он третий раз возвращался из Чечни.

Поп сел на иглу. На этой неделе Аркаша хочет везти его в монастырь.

А Лихач повесился. Два года назад.