Снегурочку придумали не в России. Темная оккультная символика пронизала не только сакральную сторону бытия - подавляющее большинство светских обрядов и традиций также имели в основе своей древние зловещие ритуалы. К примеру, нарядные ёлки, ставшие символом нового года. У ранних кельтов ель считалась обиталищем лесного духа, требовавшего кровавых жертв - внутренностей людей и животных, которые друиды регулярно развешивали на ветвях дерева.

Когда окрепшая христианская церковь запретила жертвоприношения, народы Европы заменили внутренние органы шарами из дерева, которые в дальнейшем стали стеклянными, а кишки - тряпочными и бумажными гирляндами. И вот она, нарядная, на праздник к нам пришла...

Что касается доброго дедушки Мороза и его западного аналога Санта Клауса, то они произошли от древнего и злобного кельтского божества, Великого Старца Севера, повелителя ледяного холода и пурги. Он тоже ходил по домам с холщовым мешком, но не раздавал подарки, а собирал жертвоприношения, которые ему недодали в течение года.

Визит Старца с мешком не предвещал ничего хорошего: как правило, после его ухода в доме оставались только обледеневшие трупы. Для того, чтобы оградить поселок от ужасного визита, друиды приносили свирепому божеству общую жертву - в мороз раздевали и привязывали к дереву юную девственницу. Именно ее замерзший, покрытый инеем труп и стал прообразом веселой Снегурочки, сопровождающей Деда Мороза.

В привычном для нас облике доброго и симпатичного старичка он появился лишь в 1840-м в рассказе князя и писателя Владимира Одоевского «Мороз Иванович». Это была литературная обработка народной сказки «Морозко» - там-то как раз шла речь про недоброго деда, очень напоминавшего раннекельтского Великого северного старца, который не понравившуюся ему ленивую девушку насмерть заморозил (в смягченном варианте писателя ленивице достается не смерть, а всего лишь ожерелье из сосулек).

Морозко народ представлял также в виде старца, который своим посохом управлял кончиной всего живого. В зимние солнцестояния этого дедулю надо было умилостивить. Ублажали его все той же юной девственницей, которую привязывали к дереву (не обязательно к ели) и оставляли замерзать в дикий мороз.

Если за день застывала - значит, жертва принята. И мешок Деда Мороза тоже поначалу был предназначен для сбора подношений. А посохом своим мерзкий старик колотил непослушных детей или запугивал их страшными сказками.

Если проанализировал сказку "Морозко" на соответствие древним языческим обрядам, то все всё подтверждается. Вообще при внимательном чтении, в этой небольшой сказке, можно много интересного узнать.

Первое, это то, что сказка наглядно показывает обряд, сродни тому, что проводили кельты, принося в жертву девственниц Старцу Севера.

Герои. Практически стандартный набор для многих русских сказок. Дед, дочка, мачеха и сводная сестра. Почему мачеха, а не мать. Скорее это уже более поздняя трансформация, а вначале могла быть и мать. Дело в том, что исходя из христианского мировоззрения, сложно объяснить, как родная мать могла отправить свое дитё на смерть, а мачеха очень даже. Хотя не стоит исключать и отголоска о довольно большой смертности среди женщин, особенно во время родов.

Время. Зима. Трескучие морозы. Время Старца Севера. Дед погоревал, но повез, видать знал о подобных вещах, лишних вопросов не задавал. Привез он девушку в лес и оставил под елкой.

О! А, что ёлка, ну не спроста она в сюжет введена. Ель - священное дерево у кельтов. Вечнозеленое. Дерево, в котором живут духи или боги. Наша новогодняя ёлка - это тоже самое жертвенное дерево, у которого кельты совершали и человеческие жертвоприношения тоже. Со временем их, конечно, их заменили, на иные подношения.

Итак, жертву оставили у священного дерева. И старик отправился домой.

По поводу разговоров девушки и Морозко, это уже скорое литературные прикрасы, дабы как-то объяснить счастливое спасение. Интересно другое. Мачеха справляет тризну по жертвуемой девушке, с чего это вдруг, она же вроде ее не шибко, что бы любила. Блины жарит, непременный атрибут поминок.

Ну и символ солнца. И уж совсем не логично смотрится отправления старика во второй раз в лес, забирать «останки». Ну, вроде бы ну и путь себе валяются, дикие животные растащат и следов не останется. Значит нужно, причем обязательно.

Опять же обратимся к кельтам. Они так же смотрели, через какой-то промежуток времени, жива или нет жертвуемая. Если жива - то бог жертву не принял и ему могли уже преподнести новую девушку. Что и мы видим в сказке Морозко, когда мачеха взамен падчерицы, отправляет свою дочь, которую бог уже принял. Конечно, народ слегка придал некоторую литературность, объяснив спасение одной благодетелью, а гибель другой «неуважением к старшим». Но это спустя века, когда, наверное, и про обряд этот забыли, а сказка осталась.

Кстати, почему в роли подобного посланника выступает, как правило, девочка, это легко объяснимо. Земельный надел по традиции, отмерялся по количеству мужчин в семье, женский рот в лютую годину мог оказаться лишним, по этому и жертвовали в первую очередь тем, кто для семьи представлял наименьшую ценность.

Андрей Решетников, (Пермь)