Кажется, высказались уже все. А мы все ставили каверзный ответ и не находили верного вопроса (А. Вознесенский). Народ задавал риторические вопросы и получал риторические ответы. Основной вариант вопроса: Как пройти к мышеловке? Хотим бесплатного сыра!
Силовые и информационные структуры Путина (а они давно уже работают в симбиозе: одна структура дезинформируют, а другая бьет по голове, чтобы эта "информация" лучше усваивалась; Сечин и Сурков как раз представляют такую пару симбиотиков) произвели ряд риторических действий. Оценили собеседников, провели кастинг вопросов. Оценили, избили, оттащили тех, кто хотел проскочить к своему президенту "со стороны". Народ услышал такие же риторические ответы. Варианты: 1. "Вы нам только шепните, мы на помощь придем". 2."Все к лучшему в этом лучшем из миров". 3. "Будет людям счастье, счастье на века. У чекистской власти сила велика".
Более того, все политологи, уфологи, аналитики и социологи с нашего болота успели проанализировать услышанное и увиденное и сделать риторические выводы и прогнозы. У меня лично был бы к Путину один чисто познавательный вопрос, ничего личного. И то, конечно, если бы мы с ним столкнулись в узком коридоре "Эха Москвы". Никак не в загоне, специально отведенном для неформального общения.
Я бы спросила: а знает ли он, что за все, что он творит с Россией, ему придется отвечать на страшном cуде? Для него это реальнее и ближе гипотетического Нюрнберга или Гааги, которой его постоянно стращает Виктор Шендерович. Да и хуже, пожалуй. Сравните условия содержания Милошевича, у которого отдельный блок в тюрьме, душ, все удобства, видео, телевизор, спортзал, свидания, любые лакомства, вежливое обращение, с условиями содержания грешников в дантовом аду или на картине Иеронима Босха. Так что все симпатизанты нашего христианнейшего президента должны желать ему попасть в Гаагу, а не на страшный суд.
Впрочем, одна юрисдикция не исключает другой. В иерархии судов, где есть и Басманный, и Страсбургский, страшный суд выступает в роли последней кассационной инстанции, куда принесут свои жалобы и сорок тысяч убиенных чеченских детей, и утонувшие на "Курске" моряки, и отравленные зрители "Норд-Оста", и дети, сгоревшие в Беслане, и Сутягин, и Данилов, и Лебедев с Ходорковским.
А у меня возник ряд вопросов не к Владимиру Путину, а, так сказать, в мировое пространство. Лирическому собеседнику. У меня такой вот вопрос: доколе? Что еще надо сделать с нашим народом, чтобы он перестал есть глазами власть и искать у нее вымя, чтобы попить молочка? И неужели чеченской матери непонятно, что ее несчастного сына похитили и убили подчиненные главнокомандующего В.В. Путина, который их на чеченский народ и натравил? Неужели на чеченской земле, залитой кровью ее народа, надо материалы "Мемориала" читать, чтобы не спрашивать у волков, куда делись ягнята?
Жалко, конечно, побитого правозащитника, но и к нему у меня вопрос: сколько же можно спрашивать у власти, уважает ли она свою же конституцию? Еще Владимир Буковский в 60-е годы вопрошал. И теперешние правозащитники слепо повторяют заблуждения прежних, спрашивая у власти, ведает ли она, что есть добродетель. Не так страшно, что проглотят, как карася-идеалиста проглотила щука у Салтыкова-Щедрина (тоже пример, один из первых, общения власти с народом online). Страшно, что посмеются, пережевывая.
Что, боязно признаться, что не к кому здесь аппелировать, что демократию стране уничтожают холодно и сознательно? И уничтожает не какая-то бюрократия, а именно он, Владимир Владимирович Путин. А вам неинтересно знать, почему он не пугается, что собеседников отбирали, что вопросы рассылали по регионам и что все теперь знают? Откуда такая храбрость? А я смотрела на этого тихого, скромного человека и понимала, что я вижу перед собой фашизм.
Ведь фашизм – это не юродствующий Жирик, не малолетние хулиганы Эдика Лимонова, не тупые скины и даже не штурмовики-баркашовцы. Всегда найдутся исполнители, чтобы маршировать, пытать, убивать, запускать в отверстия в крыше "Циклон-Б". Государство - все, личность – ничто. Фашизм – это вот такая беспредельная уверенность в том, что ты сверхчеловек, белокурая бестия, что остальные – лагерная пыль у тебя под ногами. Это такой, как у него, цинизм, когда не считаешь нужным даже скрывать свои махинации или свои злодейства. Как же он презирает нас, как уверен, что отпора не будет! Черный мундир и фуражка с черепом и костями приложатся. Главное - помыслы. На все 666.
Валерия Новодворская
