Советский Союз оставил такое наследство, которое можно будет эксплуатировать до окончательной смены поколений. Подавляющая часть наших сограждан до сих пор не имеет привычки к самостоятельному осмыслению действительности. И не их в том вина: десятки лет наше население, за редким исключением, не несло личной ответственности за свою судьбу. А потому отказывалось отвечать за судьбу государства (это была привилегия номенклатуры).

С тех пор положение мало изменилось. В современной России можно легко, за два месяца и без особых затрат, объяснить населению огромного региона, что не имевший к нему раньше никакого отношения человек накормит всех пятью хлебами. А местный конкурент — бездарь. Так было с выборами Лебедя в Красноярском крае и много где еще.

Но внушение нужного образа пастве – задача давно освоенная. Куда сложнее внушить и постоянно поддерживать в головах убеждения.

Большевики и нацисты первыми осознали необходимость тотальной пропаганды для внушения идей. Перед немецкими специалистами стояла задача невероятной сложности. Используя только радио, прессу и кинохронику, они должны были во главе с Геббельсом доказать всему обществу, что уничтожение миллионов есть промысел божий, обращение их в рабство – барский подарок, немецкое превосходство – закон природы.

В тот период были совершены первые открытия в психологии массового сознания. После войны они были развиты и поставлены на службу бизнесу в области рекламы и политической пропаганды. Родились телевидение, цифровые технологии и интернет, охватившие всю планету. Но тотальная пропаганда в цивилизованном мире исчезла как особый род преступления против человечности. Однако в развивающихся странах она и сегодня — не редкость. Как геноцид и этнические чистки. Именно по наличию тотальной пропаганды в России судят об уровне нашей цивилизации.

Некоторые особенности российской политической машины удручающе напоминают отдельные элементы этого устройства для промывания мозгов. Охват и доля аудитории государственных телеканалов, тиражи печатных изданий, принадлежащих органам исполнительной власти всех уровней, неестественная монополия на рекламу, принадлежащая самому министру Лесину, – в автократической Индонезии, например, ничего подобного нет.

Методика воздействия этой машины на собственное население — наследница тотальных конструкций довоенной постройки. Но построена она с учетом современных рекламных технологий.

Одна из задач соратников президента – постоянно доказывать необходимость войны в Чечне. На практике это проще, чем доказать неотложность жилищно-коммунальной реформы. Здесь используется технология рекламы любой раскрученной марки товара.

Обладая давней известностью, запасом прочности в сознании потребителя, «Жиллетт», «Кока-Кола» или «Паркер» в отличие от новых брендов нуждаются лишь в регулярном обновлении своего образа в массах.

Не реже раза в квартал государственные эксперты и чиновники с заданной планом последовательностью находят в деятельности боевиков новые грани. «Кока-Кола» регулярно меняет лозунги, реже — форму бутылки, но химический состав ее не менялся со дня основания компании. Группа товарищей, пришедшая к власти на гребне войны, отталкиваясь от терактов, переписи населения или свар между чеченскими кланами, раз в сезон, а то и чаще выдает нам очередные планы замирения, прогнозы разной длины и даже меняет глобальную картину мира. Но как формула знаменитого напитка, неизменно их кредо: война должна продолжаться.

В лоб этого не говорят, война неизбежно вытекает из их построений. Но и «Кока-Кола» никогда не говорит, что она лучше «Пепси». Это вытекает из ее рекламы. И как имиджевые рекламные кампании закрепляют победу над конкурентами и сверхвысокие доходы мировых монополий, так и регулярное обострение государственной пропаганды чеченской кампании призвано закрепить доходы победившего клана и создать ему преимущества в преддверии грядущего передела нашего главного рынка – выборов президента Российской Федерации.

Ведь это тоже вполне рыночный продукт по нынешним временам.