Ко Дню смеха ОРТ подарило стране сериал про то, как это весело – убивать жителей Северного Кавказа и тех, кто приезжает им на подмогу из-за рубежа
СКАЗКА
Название трехсерийного показа – «Спецназ». Канва – для тех, кто не видел, – схематична, как и положено лубку, обреченному на широкую народную, безоглядную любовь по-русски.
Во-первых, вот тебе – Чечня-западня и исключительно вражеская территория. Во-вторых, вот «фашисты» – чеченцы, хитрые, мерзкие, вороватые, воюющие за фальшивые доллары, а также те, кого они нанимают, – тоже очень плохие. В-третьих, «наши» – отряд спецназначения военной разведки (ГРУ то бишь), творящий прямо-таки чудеса в смысле уничтожения живой силы противника (ильи муромцы: семерых одним ударом), а на заслуженном отдыхе, после битв с мировым исламским злом, ломающих по пьяни (как «наши» без этого?) «2 носа, 4 ребра», сколько-то там ног и рук у случайно попавшихся на пути под отечески-снисходительные смешки генеральского начальства. Во главе «наших» — безупречно мужественный, совершенно бесстрашный и к тому же крупнопородистый, мускулистый и интеллектуальный командир со знанием английского без словаря, но все еще в звании майора (на паркете скромен, но тигр в бою), с «нашей» фамилией Платов и кличкой Клим, совмещенной с позывным. И при нем «пятерка» отважных и верных товарищей по борьбе против зловредного северокавказского народа.
Вот, собственно, и все. Сюжет-схема проста, как выстрел снайпера, актеры натренированы сильнее, чем прототипы. Кинокич. Кто родил? Тонюсенький интеллектуальный запас группы материально заинтересованных лиц, состоящей из режиссера (Андрей Малюков) и продюсеров (Николай Суслов, Константин Эрнст, Анатолий Максимов), которые показали себя безусловными мастерами компиляции, сплавившими воедино советское, «кубан-казацкое» кино и современный американский киноширпотреб про непобедимость и легендарность тамошнего спецназа.
Остальное в «Спецназе» – вроде бы детали. Однако именно они-то и важны, причем куда больше, чем вся поделка в целом.
БЫЛЬ
Итак, жизнь. И деталь первая: про «русских парней».
Все три серии напролет красной нитью тянется этот шлейф — о том, что в Чечне у нас именно «десятки русских парней гибнут» (цитата). И поэтому...
Поэтому колем, режем, рубим – «делайте, что хотите» (цитата из генеральских напутствий), убиваем иноверцев с наслаждением, перекрывающим даже сексуальное (в фильме ни одной любовной сцены, у «наших» «девушки потом...»).
Спорить не буду – предельно жизненно в части «убиваем». Русская карта вовсю разыгрывается замполитами в воинских частях на территории Чечни. Но вместе с тем – идеология на марше. Потому что ничего похожего в Чечне нет — в части национального состава воюющих: десятки солдат — украинцев, бурятов, татар и т.д., в полном соответствии с многонациональной общероссийский картиной. И когда они погибают, никто там не спрашивает паспортов.
Деталь вторая: «За Родину!». Один из героев, подполковник с «нашей» фамилией Озорных, в исполнении качанной-перекачанной, говорят, мускульной знаменитости, так и орет, поднимая солдат в бой: «За Родину!», мол.
И тут же – ассоциация. С Великой Отечественной. А с чем еще? И значит, «идет война народная, священная война». И мы в Чечне – на вражеской территории, и нет ни единого «хорошего» чеченца на все три серии, и зритель должен подкоркой воспринять главное: не следует в Чечне хоть кого-то жалеть, кто не «наш»...
Думаете, киноложь? Нет. Самая что ни на есть правда жизни воинских частей в зоне «антитеррористической операции».
Но вместе с тем идеология на марше? Конечно. Только вообразите, каким встанет с дивана, посмотрев этот фильм, «наш» подросток? Готовым к сражениям с «ними». А что почувствует «их» подросток в конце сеанса? Ярую непримиримость к «нам» — и у него нет выхода, если он не подонок. Да и только ли подросток?
Деталь третья: «оптимистический» конец первой серии таков. «Таблетка» уезжает вдоль по дороге, в нее спецназовцы только что подложили взрывное устройство на том основании, что сами приняли решение, кого казнить, кого миловать, – и машина взрывается. Самосуд свершился – так же, как его благословение: камера бродит по «нашим», хорошим, довольным лицам спецназовцев, с чувством исполненного долга наблюдающих взрыв.
Обхохочешься. И эта картинка – прямиком из жизни. И значит, бригада, смастерившая «Спецназ», не так уж безобидна, как может показаться на первый, «сказочный», взгляд. Явственно слышу шепот либерально мыслящей интеллигенции – обсуждая новый человеконенавистнический телесериал, она была снисходительна к авторам и пришла к «важному» выводу: мол, когда война проиграна, единственное, к чему стремится власть, это оправдать ее идеологически, мы же все понимаем, мы же умные: Путину просто некуда деваться, как спонсировать этакую красивую картинку про войну и заставить народ молиться на нее...
Чушь собачья, увы. Взгляд из-под Кремля, где либералам на их сладком облаке всегда легче живется, чем остальным. Вовсе война и не проиграна – причем по одной простой причине, которая «греет» Путина так же, как подчиненный ему генералитет: осталось еще много «человеческого материала» для уничтожения, и поэтому фильмы, подобные «Спецназу», весьма кстати. Кассеты со «Спецназом» в ближайшее же время расползутся по блокпостам и военным базам, и по вечерам федералы будут их смаковать, просматривая на сворованных у населения видеомагнитофонах, возбуждая себя к утренним «зачисткам». Все будет именно так. На что и расчет.
Впрочем, деталь последняя. На тему «кто у нас самый хороший», даже лучше бойцов отряда майора Платова? Чья мозговая атака предшествует бою и является абсолютной гарантией успеха «спецназовцев»?
Разгадка – в сценах с контрразведчиком «майором Лилиным» (Путиным—Лилиным – что-то тут слышится?), обладателем незаметного лица и, естественно, совершенно гениальных мозгов. И на фарси-то Лилин говорит, и честен, и с юмором...
Вы уже, конечно, догадались, кто у нас самый умный в стране, – причем на много лет вперед – примерно на восемь? Самый подготовленный и патриотичный? Конечно, офицер с незаметным лицом. Хай, спецслужба — альма-матер ныне действующего президента, откуда, как известно, не уходят, даже если становятся президентами!
Вот как надо уметь прогибаться под клиентом. Еще не очень испугали, еще почти не сажают, а телекинопацаны «новой России» уже наделали в штаны и распластались по полной программе. Интеллигентно, конечно, распластались — «художественно», когда даже актера на важнейшую идеологическую роль подбирают с расчетом на физиономическую узнаваемость с прототипом.
Кто же не знает, что у нас страна дурного вкуса, поскольку десятилетиями не слишком заботились о хорошем, и наше кино всегда идеологично, даже если вышло убогим. Что бы не воображали о себе те, кто его клеит. И Балабанов, и Михалков, и остальные – используя их, власть, сиюминутно владеющая троном, укрепляет на троне свои позиции, пропагандируя именно то, что ей лично выгодно в данный исторический период. Однако беда нашей страны состоит в извечной чрезмерности. И госидеология в ней больше, чем просто госидеология: большинство граждан тут же перестают критически относиться к прививаемым стереотипам и прут вперед на подмогу принципам, к которым приручили. И сказка в исполнении промывщиков народных мозгов скоренько превращается в быль усилиями народа с промытыми мозгами. Поэтому баловаться этими вещами не рекомендуется.
Напоследок совсем немного женского взгляда – не могу умолчать по половому признаку. Не замечали ли вы, сестры, в последнее время нечто странное, что творится с виртуальными (киношными) мужчинами нашей страны?.. Что ни новый духоподъемный фильм, то это такие уж мачо, что экспортные образцы в подметки нашим не годятся?
Это дурной признак. Чем больше мачо на экране, тем реже они в жизни. Беда! Андрологи подтверждают: в новых экономических и политических условиях мужское здоровье ухудшается, и наши мужчины потому и мечтают быть такими, что...
Да потому, что не могут.
Осталось добавить чуть-чуть. Из жизни, не из кино. Из жизни спецназа в Чечне. В селении Старые Атаги во время одной из зимних «зачисток» военные входили в дома, видели красивых молодых девушек и женщин, выгоняли мужчин во двор – и...
Предлагали сделку. Или они насилуют – или гони от 300 до 500 рублей, и они не насилуют. То есть: даже когда могу иметь любую, какую захочу, потому что «калашников» дает на это полное право, – не хочу... Больше, чем женщину, хочу денег.
Такую страну и армию следовало бы распустить, а не поэтизировать. И набрать по новой, как бывает в случае полного банкротства.
Анна ПОЛИТКОВСКАЯ, «Новой газеты» www.novayagazeta.ru
