***

Хвала Аллаху, Господу миров.

Мир и благословения Аллаха Его посланнику, после которого нет посланника.

Ас-саляму аляйкум всем братьям и сестрам.

В этом письме я хочу рассказать о моем любимом брате, воине, который отдал свое имущество и свою жизнь на Пути Аллаха, амире Сайфуллах Шишани... Да примет Аллах его шахаду!

...Был холодный зимний день, конец 2012 года, когда я впервые увидел Сайфуллах.

Тогда еще не было никаких видео, никаких вестей в интернете от кавказцев в Шаме. Он тепло встретил нас, новобранцев, расспросил как мы приехали, откуда мы.

Через несколько дней мы ехали с ним в машине, он был за рулем, спрашивал нас о нашей ситуации с родными, одобряют ли они джихад, и т.п. После нашего рассказа, он с улыбкой рассказал нам о своих родных в Панкисии, о своем отце... Он был очень открытым человеком. Плохо говорил русский, но знал еще четыре языка: свой родной чеченский, грузинский на уровне родного, турецкий, и чуть-чуть арабский.

Однажды он, Умар Шишани, и еще несколько братьев сидели в одном доме, и до них дошла весть о том, что Аль-Багдади (амир ИГИ на то время) объявил государство в Ираке и Шаме. Все обрадовались, кроме Сайфуллах, его лицо было мрачным... Он посчитал что это неправильно, и что это фитна, и он был прав. 

Сайфуллах был щедрым человеком. Когда он ехал в Шам, он привез с собой один миллион долларов в джамаат Умара... Однажды, когда в джамаате была нехватка патронов, он продал свою личную машину, и купил на эти деньги патроны. Как-то у меня закончились деньги, и я был должен в мастерской триста долларов за ремонт моей машины, а денег совсем не осталось. Я как можно скорее хотел отдать долг и отправился к Сайфуллах, рассказал ему о ситуации. Он немедленно достал из кармана своей куртки триста долларов и дал их мне, и спросил, нужно ли мне еще. Я сказал: "Джазака-ллаху хайран! Я верну. Я собираюсь продать машину".

Он ответил, что не нужно возвращать, что мы одна семья. Но я настоял на том, что верну, и сказал: "Если я стану шахидом до возвращения тебе долга, то возьми мою машину для джамаата", но шахидом стал он... 

Сайфуллах был искренним братом. До джихада в Шаме у него была уютная и сытная жизнь, и он ни в чем не нуждался, но он был искренним муслимом, и любил Аллаха, Его посланника ﷺ, и джихад на Его пути, больше чем все остальное. И когда в Шаме начался джихад, он оставил все и совершил хиджру. Также он был участником джихада в Чечне и в Афганистане.  Участвовал в боях за Джохар, выходил со всеми по минному полю. Был ранен. Не сумев вернуться опять в Чечню, уехал в Афганистан, где больше года участвовал в боевых действиях.

Наш брат был очень активным человеком, и всегда занимался организационными вопросами, всегда был в разъездах, готовил операции, решал вопросы финансирования, и т.д.  Он был добрым человеком, и клянусь Аллахом, я считал его слишком добрым и мягким к братьям, и эта чрезмерная доброта несколько раз сыграла против него.

Корыстные, лицемерные люди, которые называют себя муджахидами, несколько раз строили против него заговоры, раздували вокруг него фитны, распускали слухи, клеветали на него, но каждый раз Аллах дела так, что это шло только на пользу Сайфуллах, и тем кто был рядом с ним.

У него было плохое здоровье. И если вначале его джихада в Шаме он мог лично бегать с братьями по полю боя, то в последнее время он не мог себе этого позволить. У него также были больные почки.

Сайфуллах стремился к знаниям, и часто слушал лекции то на телефоне, то в машине, когда бывал в разъездах. Он был на связи с учеными джихада, и всегда советовался с ними.

Перед операцией по освобождению тюрьмы в Алеппо Сайфуллах собрал всех братьев, и сказал: "Я хочу напасть на тюрьму. Надоело мне все это, эта дунья, эти трофеи (операции, где цель захватить вооружение кафиров). Там сидят наши братья, сестры, даже дети… Сегодня утром я вышел из дома, и мне стало холодно. И я подумал о сестрах, которые сейчас там мерзнут, там нет даже окон... Ин шаа-ллаху-р-Рахман, нападем на тюрьму, и станем там шахидами"...

В последние дни перед шахадой  Сайфуллах изменился. На всем протяжении времени, что я его знал, он менялся в лучшую сторону, но в те дни он изменился резко и заметно. Он стал часто говорить о своей прошлой жизни, говорить "я был таким джахилем...", сожалеть о своих прошлых грехах.

Наш оператор, снимавший последнюю операцию Сайфуллаха, сказал после его шахады: "У него в тот день был другой взгляд... Как будто он чувствовал, что уйдет в тот день...".

Осколок попал ему в затылок. (Видео "Последний бой Амира Сайфуллах Шишани") После смерти до похорон он все больше и больше улыбался, и со слов тех, кто его хоронил, от него отчетливо пахло миском. Пусть Аллах примет его шахаду!

Я свидетельствую о нем благое. Он был правдивым мужчиной.  Пусть и нас Аллах заберет шахидами!

И в конце хвала Аллаху, Господу миров!

Халид Шишани

Отдел писем

КЦ