Английский писатель Ник Туассиг опубликовал в издаваемой в Лондоне генералом КГБ-ФСБ Лебедевым газете Independent короткое эссе о своем путешествии в Россию. В нем он в частности пишет:

"Вечный студент, изучающий русскую литературу, я, наверное, когда-нибудь напишу роман с чисто русским, глубоким характером. Но чтобы написать его мне нужно объехать всю Россию вдоль и поперек — от Москвы до Магадана.

Эту увлеченность Достоевским, Толстым и Солженицыным, во-первых, можно объяснить моим славянским происхождением: еврейские бабушка и дедушка эмигрировали из Восточной Европы, во-вторых, влиянием моей жены-чешки, которой посчастливилось пожить при советском социализме.

Я подумал, что в Москве могу справиться сам, а вот для поездки в Сибирь мне нужен кто-то, кто лучше меня знает русский язык. Здесь мне повезло — со мной поехал мой отец, любитель истории, лингвист, бывший заведующий зарубежным отделом на радио BBC World Service. Без него я бы не осилил матушку Россию.

Проблемы в Москве возникли уже на четвертый день. Когда я фотографировал бывшее управление КГБ на Лубянке, ко мне неожиданно подошли двое мужчин. Они были одеты в темные костюмы и, как оказалось, были агентами ФСБ. Они подошли с двух сторон, схватили меня под руки и повели по подземному переходу к боковому входу в главное здание ФСБ.

Третий человек забрал мой паспорт и начал меня обыскивать, видимо, полагая, что я британский шпион. Первые два агента, на вид большие мужики славянской наружности, не проронили не слова. Они просто стояли рядом со мной на страже, как два огромных дуба. Только через 40 минут, когда вернулся их коллега, они меня отпустили. При этом фотографии, которые я успел сделать, они удалили, а напоследок добавили на безупречном английском "Fuck off!".

Из этого опыта я тотчас же понял, что эта страна остается замкнутой, недоверчивой и авторитарной, которая передала слишком много власти в руки госбезопасности. Видимо, русский народ склонен к жизни под сильной властью и из-за согласен на ужасные злоупотребления путинского авторитаризма, как он соглашался с советским коммунизмом.

Только русские хотят подчиняться в течение такого долгого времени такой презренной системе, жить в соответствии с единой предписанной идеологией, которая утверждала, что она даст ими идеальную коммунистическую гармонию, но на самом деле дала им совершенно противоположное: трудности, безысходность и страх.

Полет от Москвы до Магадана (приблизительно 5,5 тыс. км к востоку) занял 9 часов, не включая остановку в Братске, где нас, как скот, отвели к обшарпанный темно-коричневый зал ожидания советских времен и приказали ждать. Как долго — неясно. После трех часов ожидания мой отец начал злиться и спросил у дежурного авиакомпании, когда мы сможем продолжить полет.

Ответ на его вопрос был коротким: "Скоро". И больше ничего. В России клиент не всегда прав. Наконец, мы сели в самолет и когда прилетели в Магадан, то были уже без сил. Мы пересекли восемь часовых поясов, но все еще были в той же самой стране.

Я не заказал место в гостинице заранее, это было моей ошибкой: нам пришлось объехать несколько местных отелей, чтобы найти свободный номер. И нигде нам не могли его найти. Только в последней гостинице нас отвели в номера, предназначенные специально для иностранцев. На это отец только криво улыбнулся, он уже знал, что нас ждет и предчувствовал, что нас обманули.

Отслоившиеся обои, потрескавшаяся штукатурка, разваливающаяся мебель, ванна сталинских времен размером чуть больше писсуара — комната, больше подходящая беженцам. Эта комната — как сотрудник братского аэропорта, как два агента ФСБ и как сама Москва — была мрачной, бесцветной и безразличной. Она была никакой.

Я сел на кровать с продавленным матрасом и услышал, как мой отец умирает со смеху. "Паломничество закончено. Вот вам самый яркий образ русской души, товарищ! Лучше не бывает. Как они над нами поиздевались!".

Отдел мониторинга

Кавказ-Центр