Докатилась ты, Россия. Приехала. Вместе со всеми своими «понятиями».
А впрочем, это вполне закономерно. Автомат АК-47 долгое время был и сейчас есть что-то вроде российского секс-символа, своего рода русский фаллоимитатор. Ну а поскольку российская сексуальность обширно приправлена разговорным, бытовым гомоэротическим содержанием, что же еще открывать на заводе по производству этих автоматов? Ибо ворованное добро удачи не приносит.
В общем, рабочие нетрадиционной ориентации на заводе нетрадиционной ориентации пока еще выпускают автомат нетрадиционной ориентации. А что же его конструктор? Молились бы совки на гениального старшего сержанта Калашникова, обскакавшего именитых оружейных конструкторов со своими 7 классами образования, да вот немецкая хроника подвела.
По данным немецкого журнала VISIER (номер за январь 1999) 62-летний Хуго Шмайссер, вместе с рядом известных немецких оружейников, был сразу после окончания войны вывезен из Германии советскими оккупационными властями в Ижевск. Где все они проработали более 5 лет в качестве военнопленных, хотя сам Шмайсер, например, по возрасту ни дня не служил в армии 3 Рейха. И сделали для СССР автомат, названный «Калашников». И только в 1952 г, по окончанию доводки автомата Шмайссер был отпущен домой в тогдашнюю ГДР, где, находясь под бдительным оком Штази, почему-то скоропостижно скончался в 1953 г.
Русофобы из журнала "VISIER"как бы между прочим сообщили, что когда, незадолго до смерти Шмайссера, один его знакомый впрямую спросил его, имеет ли он какое-то отношение к автомату Калашникова, то Шмайссер печально улыбнулся и сказал:
"Я дал русским несколько советов"
На фото в журнале была изображена и группа немецких конструкторов, работавшая в Ижевске: Среди них сам Хуго Шмайсер; Карл Барнитцке (главный конструктор фирмы Gustlof Werke); Заместитель Главного конструктора при BSW Оскар Шинк; Оскар Бертцольд, доктор Грунер и Шеф-Техник Шмидт. Все они были известные в истории иностранного оружия люди.
И бравый старший сержант за кульманом. Кто умнее? Конечно, русский самородок. Он и сконструировал автомат. А чем же немцы занимались?
Выдержка из характеристики на Шмайссера, написанной весной 1951-го: "Никакой технической поддержки не оказывает. Психология капиталистическая. Разлагающе действует на других немецких специалистов". Другой нелестный отзыв иностранцу выдали в заводском отделе главного конструктора: "От каких-либо конструкторских разработок отказывается, ссылаясь на отсутствие специального образования и неумение самостоятельно конструировать. Ни на каких работах завода использован быть не может"».
«Немцы сидели в закрытом заводском помещении, все записи вели в опечатанных тетрадках, которые потом сдавали на проверку. От них требовалось усовершенствовать штамповку глушителя и бензобака мотоциклетного двигателя».
Куда уж там. Зачем только из Германии везли, да не на один день.
А вот что вспоминает начальник испытательного отдела Щуровского полигона Василь Лютий: «М. Т. Калашников до прихода в мое подразделение работал в Алма-Ате в паре с оружейником А. И. Казаковым. Они занимались созданием автоматов и пулеметов, образцы которых присылались для испытаний на Научно-исследовательский полигон ГАУ. Однако эти образцы даже не подвергались испытаниям стрельбой, поскольку это были очень примитивные разработки. Поэтому, вопреки тому, что пишет и рассказывает о себе М.Т. Калашников в газетах и журналах, ответственно заявляю, что во время работы в Казахстане он ничего путного не создал. Михаил Тимофеевич очень талантливый человек, самородок из породы тех, о которых говорят: «На что ни посмотрит, то и сделает». Но по уровню общеобразовательной подготовки (до войны окончил 7 классов), практическим знаниям и опыту он, конечно, не мог сравниться с конструкторами-профессионалами, вооружавшими армию...»
А руководитель группы конструкторов, доводивших образец АК в Коврове в 1946-47 гг., Александр Зайцев авторитетно заявлял: «Калашников не умел работать даже в качестве чертежника. Техника проектирования и расчетов была Михаилу Тимофеевичу неведома».
Как-то главный конструктор Ковровского оружейного КБ А. Константинов приватно посетовал: «Никто Калашникова не опередит, поскольку премии вместе с ним получают определенные высокие чиновники...»
А затем сделал ответственные для столь серьезного специалиста заявления:
«Смог бы никому не известный сержант с образованием семь классов одержать победу в состязании с опытными конструкторами - оружейниками, если бы за его спиной не стояла определенная группа знающих, талантливых и власть имевших людей? Я думаю, вряд ли, особенно если учесть, что первый автомат Калашникова был забракован без права на доработку...
По сравнению с другими конструкторами-оружейниками Калашников практически не имеет оружейных элементов, им изобретенных и защищенных авторскими свидетельствами. Hам известно из них лишь одно, и то в компании четырех других соавторов. Калашников не оружейник. Это подставное лицо, вытянутое за уши».
Дадим слово самому Михаилу Тимофеевичу. В книге «Записки конструктора-оружейника» он вспоминает:
«Моя родина - степное алтайское село Курья раскинулось вдоль реки Локтевки в шестидесяти километрах от железнодорожной линии Барнаул - Семипалатинск, и нет ничего удивительного, что «живой» паровоз я впервые увидел только в 1936 году, когда мне исполнилось 17 лет...»
«Отец – Тимофей Александрович Калашников (1883-1930), советской властью был признан кулаком и сослан с семьёй из Алтайского края в Сибирь (1930)»
«Cпецпереселенцам давали паспорт только по истечении срока наказания. Документ на право получения паспорта выдавался в сельском совете на бланке с печатью.
Подросток Калашников решил повременить с вечным двигателем и поучиться воспроизводить оттиски штемпелей. Он собирал конверты с марками и на чердаке, который превратил в мастерскую, проводил сотни дерзких опытов. Попросил у своего приятеля, работавшего в конторе, неучтенный документ с печатью и штампом комендатуры, несколько листов чистой бумаги и уединился в своем чердачном тайнике. Через несколько дней Михаил воспроизвел-таки штамп и печать грозного учреждения. С их помощью можно было любой лист бумаги превратить в бланк и получить паспорт. А с ним — свобода»!
Вот с чего начались изобретения. С подделки документов. Дальше-больше.
«Прошло три месяца упорной работы. Кажется, мы добились невозможного. Наш первый опытный образец пистолета-пулемета лежал на промасленном верстаке».
«Накануне мне удалось получить в местном военкомате несколько сот патронов».
Как это называется? Незаконное изготовление оружия. При пособничестве военкомата. И куда сталинское НКВД смотрит? Кулацкий сынок с поддельными документами клепает в мастерской во время отпуска какие-то самострелы, получая патроны в военкомате. А если он товарища Сталина убить задумал? И никто не донес?? Но сколько веревочке ни виться…
«К самому военкому я не попал, а по команде адъютанта немедленно был взят под стражу.»
И что потом? Гулаг? Нет.
«— Приказано доставить вас в Центральный Комитет Компартии большевиков Казахстана, к секретарю ЦК товарищу Кайшигулову».
«По дороге в военкомат счастливая случайность свела меня с Иосифом Николаевичем Коптевым, до войны работавшим помощником начальника политотдела железной дороги по комсомолу. Несколько месяцев до призыва в армию мне довелось встречаться с ним в политотделе. Мы обрадовались, увидев друг друга. К сожалению, Иосиф Николаевич не располагал временем — торопился на поезд, и мы не смогли подробно поговорить обо всем. Правда, я успел ему сказать о цели своего приезда в Алма-Ату, о том, что направляюсь в областной военкомат.
Возвратившись из командировки, Коптев стал меня разыскивать. Работал он тогда в комиссии партконтроля при ЦК КП(б) Казахстана. Позвонив в облвоенкомат, выяснил, что я нахожусь под арестом «за незаконное изготовление и хранение оружия». И Коптев пошел к секретарю ЦК республики по оборонной промышленности, рассказал обо мне, о том, над чем работаю и в какую историю попал. Тогда и была дана команда доставить создателя пистолета-пулемета вместе с образцом оружия к товарищу Кайшигулову».
Хватит читать пропагандистскую болтологию. И так уже видно достаточно. А именно, что мемуары Калашникова насквозь лживы, не знаешь, чему и верить. Беспросветная ложь. Напоминают неуклюже состряпанную легенду шпиона. Не исключено даже, с учетом изобретений по подделке документов, что настоящий Михаил Калашников в 1941 сгорел в танке под Брянском.
Мемуары Калашникова написаны профессиональным журналистом. Профессиональным, но по-советски бездарным, светлого образа конструктора-оружейника не получилось. Бедность и нехватка фактического материала утопают в океане совкового пафоса. Калашников сообщает живые подробности о работе над армейской газетой и личные впечатления от кропания стишков, но о своих изобретениях говорит скучными казенными штампами. А ведь он вроде бы механик-самоучка, фанатик, должен был бы запомнить свои первые успехи в области изобретательства и рационализаторства. Какие у него были технические идеи, почему он решил, что сделает пистолет-пулемет лучше прославленных конструкторов? Что именно хотел усовершенствовать? Ответа на эти вопросы нет. Технические детали в мемуарах отсутствуют, а изредка встречающиеся подаются формально. Сравните с воспоминаниями настоящих конструкторов и почувствуйте разницу.
Единственное зерно истины – Калашников действительно не «слизывал» автомат АК-47 у Шмайсера. Образования для этого у него не хватило бы. Шмайсер изобрел его за него и наладил серийное производство. Как и мемуары писал за Калашникова безвестный журналист.
За эти «заслуги» в Ижевске поставили прижизненный памятник «гениальному русскому оружейнику».
Не стыдно, Михаил Тимофеевич или как вас там на самом деле зовут?
Андреас фон Оссен
