(заметки диссидента о своей армейской службе, и не только о ней, родимой)
СЛОВО О ДИССИДЕНТСТВЕ.
Первоначальное значение многих терминов, иногда со временем искажается или же приобретает дополнительный смысл. То же и с понятием диссидент. Диссидентство не только в религии или политике. Это - определённый алгоритм, стиль жизни. Независимый, свободный ум и соответствующее ему поведение. Проанализирую на скромном, личном опыте.
От природы я, скорее трус. Не прыгал с парашютом, и даже на Эльбрус не карабкался. Но однажды, во время демонстрации в Москве, омоновцы стали избивать людей. На мои протесты не реагировали. И тогда я решился, хотя сердце уходило в пятки от мысли о последствиях. Со всей силы (а страх добавил сил) долбанул каблуком по боковому окну автобуса - стекло вдребезги и насилие прекратилось.
Мне невероятно повезло - арестовали всего на 10 суток. А могли бы искалечить и даже убить. Всё хорошо понимал; и до сих пор горжусь тем усилием воли, что удалось тогда проявить. Это вовсе не означает, что всегда и везде человек сумеет себя повести в равной степени. Был случай, когда один из <подвигов> совершил по ошибке. Какого-то мента два раза посадил на ж..пу. Проходил с одной знакомой мимо митинга на Пушкинской пл. Вдруг вижу, один тип в спортивном костюме нагло себя повёл. Подскочил к одному из участников и порвал у него плакат. Я стал накаляться.
Неужели гад! - вот так уйдёт безнаказанным?! Подбежал, и без лишних слов дал ему в пятак. Едва он вскочил, чтобы броситься на меня, мощным крюком повторно усадил его на копчик. <Ты что делаешь?! - Это же мент! Я его хорошо знаю> - испуганно зашипела знакомая и дёрнула меня в толпу. Успел сбежать, пока подоспели его коллеги. Дня три после этого, Пушкинскую обходил стороной. Ну, а если бы не вмешался в конфликт, прошёл мимо? Пару дней находился бы в депрессивном состоянии. К сожалению, подобное состояние сегодня испытываю всё чаще.
Энергия и силы уже далеко не те. У большинства людей, есть своя внутренняя конституция, по которой человек стремится жить. Эта <конституция> далеко не всегда совпадает с государственной, и отсюда возникают проблемы. Но эти проблемы мелочи в сравнении с внутренним конфликтом, когда человек, в силу каких-то причин, ведёт себя вопреки собственным правилам. Снижается уровень самоуважения - моральный иммунитет. И если этот уровень идёт к нулю - нередко происходит суицид. Потому что ценность собственной жизни также опускается до нуля.
Все самоубийства здравых людей, думаю, только по этой причине. Но если человек живет в соответствии с собственными законами, он способен проявлять небывалую жизнеспособность, не только душевную, но и физическую. Глядя на свои 74 года в зеркало, порой удивляюсь: девственно чистая голова – ни одного шрама или царапины. Производственные отметины на руках не в счет. Будь я верующим, возомнил бы, что Всевышний приставил ко мне персонального ангела с подушкой, чтобы тот вовремя подсуетился, когда буду падать, и на случай иной беды. Потому как фантастически везло, если бегло взглянуть на биографию.
Всю войну прожил в оккупации: бомбежки, обстрелы. Послевоенное полу - безнадзорное детство. Прогулки по лесам, напичканным оружием. Сколько детишек погибло или покалечилось?! А пресловутый Гулаг? За четыре судимости прошёл 3 «психушки», включая тюремного типа. Потом 7 лагерей, крытая тюрьма и свыше 20 пересылок. И везде потенциальная опасность и сплошной стресс. То, что выжил, - результат душевного равновесия, когда человек стремится жить в соответствии со своей Конституцией! На мир всегда смотрел открытыми глазами, не фальшивя, ни под кого не подстраиваясь.
В далёком 1967 году, меня как-то вызвал для беседы капитан Кальнов из Киевского КГБ. В конце двухчасового откровенного разговора спросил: <Кукобака, встречались ли Вы с агентами зарубежной разведки или может, пытались с ними встретиться?> Нет, не пытался. Но если бы такая возможность появилась, с удовольствием бы встретился. Вы же сами с ними встречаетесь и беседуете, а почему я не могу? - спокойно ответил любопытному сотруднику КГБ.
Позже в лагере, как и на свободе, саботировал все <общественные> мероприятия. Даже кино отказывался смотреть. Раз попытались заставить. Но я сел спиной к экрану, закрыв голову бушлатом. Прямо из зала отвели на шесть месяцев в лагерную тюрьму (ПКТ или БУР по-старому). На занятиях, игнорировал любые вопросы <о политике>. На требование офицера объяснить, ответил:
<У нас с Вами противоположные взгляды на все аспекты внутренней и внешней политики Кремля. Именно за это и посадили. Любой мой ответ будет истолкован, как преступление и ляжет в обвинение по очередному уголовному делу>.
Так всё и было, пока не пришел к власти вменяемый человек Михаил Горбачев и не освободил. Реабилитировали за отсутствием состава преступления, после 16 с половиной лет заключения.
ОБ ОТНОШЕНИИ МОЛОДЁЖИ К АРМИИ.
В отличие от ветеранов, в большинстве своём страдающих слабоумием, и потому повторяющих вдолбленные политруками мантры, молодёжь к истории войны и к армии относится весьма скептически. Вспоминаю, 23 февраля 1991 года я оказался на Манежной площади, вместе со студентами-анархистами. Они развернули транспарант: <ЗАЩИТИМ РОДИНУ ОТ МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ!> Гениальное выражение идеи! Страна давно нуждается в защите от этой паразитической структуры. Мой двусторонний плакат был проще: <Генералы - предатели народа!> и <Советская армия - школа убийц!> Редкий случай, когда молодые милиционеры пытались спасти нас от линчевания толпой откормленных полковничьих недорослей. Мы получили встряску, но выстояли до конца. Наши плакаты – в клочья, но мы в двадцать глоток, дружно продолжали скандировать: <свободу Литве!> и <фашизм не пройдёт!> К сожалению, фашизм в Россию прошел, несмотря на наши усилия. Прошёл двумя колоннами. Первая - в лице внешне респектабельных псевдо общественных организаций, разных <наши-ваши>, под эгидой Кремля и поддержке ветеранов - сталинистов.
Вторая колонна ворвалась анархически, неконтролируемо. Это внуки и правнуки ветеранов войны, которых стала возмущать фальшь и лизоблюдство ветеранского поколения. Эти юноши открыто, провокационно демонстрируют нацистскую символику и славят Гитлера. Как бы в противовес ветеранам с портретами Сталина. Давно признано, что оба равноценные преступники. Сталин - фашист интернационалист, Гитлер - националист. Кто больший фашист? - история уже рассудила. Против фашизма воевали и победили англо-американцы.
Русский народ воевал за <своего> фашиста. В результате, на десятки лет Восточная Европа попала под власть русского фашизма. Через 65 лет можем легко оценить итоги Мировой войны, сравнивая Россию с Евросоюзом и Америкой. Сравнивая по экономике, уровню жизни, культуре и по взаимоотношениям между людьми.
Да! - страна действительно нуждается в защите от собственного фашизма. В условиях нынешней информационной среды, россказни <о защите отечества> - сказки, которые не могут обмануть молодого человека, если у него масло в голове, а не мякина. Если же он страдает врождённым дебилизмом, то пусть даже не читает эти заметки. Такому, дорваться бы до автомата, или же с дубинкой по головам демонстрантов, удовлетворяя свой пещерный инстинкт.
С давних пор, вся <защита отечества> лишь в том, чтобы натаскать солдата, безропотно убивать и разрушать по воле разных ельциных, путиных, медведевых и прочих Кремлёвских вертикалов. Неважно, кого и где убивать; в Афганистане или Чечне, в Анголе или Новочеркасске, в Грузии или ещё где-то.
Очередной Вертикал в Кремле и подразумевается тем самым <отечеством>, волю которого надлежит исполнять солдату и будущему призывнику.
А ему это больно надо?! Есть ли какой <смысл> от службы в армии? - зависит от внутренней установки личности. Для большинства - бездарно потерянное в рабстве время. Людей с ущербным воспитанием, армия делает ещё более ущербными. Особенно развращает офицеров; исподволь воспитывает у них презрение к труду и к человеку труда. Если вышел в отставку, и не нашел себе халявную синекуру - идёт в банду или охрану. Иногда местами меняются. Не случайно, самые дерзкие киллеры, грабители, мошенники - выходцы из ФСБ, ГРУ, СВР и разных прочих спецназов.
Просто чудо, если физически крепкий, молодой отставник пошел работать токарем, слесарем, монтажником и по любой иной рабочей профессии. Вот таким, можно бы сразу присваивать звание <Герой России>. Армия и вся система ВПК величайшее зло народов России. И ещё напомню об известном факте: дети министров, депутатов, крупных чиновников, так называемых <воротил> бизнеса и прочих высокопоставленных патриотов - НЕ СЛУЖАТ в армии, тем более рядовыми.
А почему бы не брать с этих патриотов пример?!
МОЯ СЛУЖБА В АРМИИ.
У меня нет сочувствия к разным там сычевым и прочим, пострадавшим от пресловутой <дедовщины>. Если тебя грубо унизил, оскорбил сержант, офицер или кто-то другой проявил насилие, ты ведь вооружен?! А перед автоматом Калашникова все равны: боксеры и шахматисты, каратисты и программисты, независимо от лычек или звёзд на погонах.
И тем более нет сочувствия к родственникам, которые безропотно отдают своих сыновей в современное крепостничество. Лично мне, больше симпатичны те новобранцы, кто после одного-двух предупреждений в случае угрозы насилия - стреляют на поражение, любым способом стремясь отстоять своё человеческое достоинство.
Правда, к собственному стыду признаюсь: мне самому за время службы в армии, не то что генерала или полковника, но даже паршивенького лейтенанта так и не пришлось пристрелить. В армию я пришел с романтическим настроением, начитавшись в детдоме всякой послевоенной <героической> макулатуры. Но кроме этого, в молодости прочел немало хороших книг англоязычных авторов и старых русских писателей.
Сильное впечатление на меня произвели также судебные выступления известных русских юристов, дореволюционного периода: Плевако, Александрович, Кони, Жаворонков и др. Особенно нравился Жаворонков, бывший Прокурор одной из сибирских губерний. Видимо из-за сходства характеров. Правда, был он неравнодушен к бутылке, в отличие от меня. Чтение это, подняло моё правосознание на недосягаемую высоту. И потому первое же знакомство с армейскими уставами и порядками, ничего кроме презрения и ненависти к ним не вызвало.
<Приказ (любой) не обсуждается, а выполняется. Беспрекословно точно и в срок> - ну и далее, в подобном стиле. Иначе говоря, военнослужащего начисто лишают совести и чести. Ампутируют их в зародыше. Человек превращается в раба-робота. Естественно, сразу возникло внутреннее неприятие и сопротивление этому состоянию. К армейским порядкам стал относиться агрессивно и с юмором, как к неизбежному злу.
Уже в начале службы, командир отделения чем-то меня оскорбил. Не задумываясь, я дал ему в лыч (на русском - <в пятак>). В ответ получил мощный удар автоматом по хребту и на этом первый конфликт исчерпался. Насилие в русской армии было всегда. Оно существовало, почти без перерыва с незапамятных времён.
Потому что армия была из крепостных. Крепостной – не человек. Вот офицер - человек! Тем более дворянин, барин. Короче, высшее сословие. И потому дать солдату лишнюю зуботычину, полагалось русскому офицеру за честь. Правда, был короткий революционный период, когда бывших крепостников; эту пресловутую <белую кость>, солдаты немало перестреляли и перевешали за свои обиды и за обиды своих отцов и дедов. Ну, а потом Россия снова разделилась на рабов и хозяев. Соответственно и в армии восстановились прежние взаимоотношения, которые дожили до сегодняшнего дня.
Язык у меня, в молодости был <подвешен>, что называется. К тому же оказалось, что, несмотря на своё 5-ти классное образование, эрудицией я заметно превосходил своих командиров. Со мной стали считаться. Хотя смотрели косо, не любили вступать в полемику на <посторонние> темы. Наказывали часто по любому надуманному поводу. Но наказания и приказы выполнял только в рамках <закона>. Когда один из командиров попытался выйти <за рамки>, - заставить что-то делать после отбоя, я без лишних слов оделся и ушёл из казармы.
Среди ночи был поднят взвод (30 человек) на мои поиски. В это время я мирно похрапывал на уютной постельке из веток кустарника в каком-то скверике. Матюкали меня по - дикому, а я огрызался во все стороны, как загнанный, озлоблённый медведь. Но никто не посмел ко мне пальцем прикоснуться. Потому что мы часто ходили в караул, а я отлично стрелял со всего доступного оружия, от <макарова> до пушки. Ещё характерный пример.
Как-то зимой, на занятиях по строевой подготовке (которую ненавидел всей душой), офицер приказал всем снять рукавицы. Я единственный, категорически отказался выполнить приказ. На грозный окрик, спокойно ответил:
<Я пришел в армию не для того, чтобы уходить отсюда инвалидом. Мне ещё много лет предстоит жить и работать по - коммунистически>. Прямо с плаца меня отправили на гауптвахту. И это произошло буквально в первые же пару месяцев службы в русской армии. Будучи лентяем по природе, избегал всяких <лишних движений>. Тем не менее, с лёгкостью выполнял все солдатские нормативы. И естественно, был отличником по политической подготовке.
Равных мне, здесь не было. Как-то увидел у одного солдата спортивный значок. Мне он понравился. Пошел к ротному и попросил отправить в соседний полк для сдачи на спортивный разряд. От меня отмахнулись. Тогда я написал длиннющее письмо в окружную газету <Суворовский натиск>.
Кроме описания <недостатков> в части, пафос письма сводился к тому, что мне - комсомольцу и потенциальному защитнику отечества, мешают совершенствоваться в боевой подготовке. Не знаю, какой был ответ, но меня срочно командировали на сдачу нормативов, что я успешно и выполнил. Долго ещё после этого, командир роты капитан Тиханкин, перечисляя разные упущения, не забывал добавлять: <А тут, видишь ли, каприз у некоторых, дай им из гаубицы пострелять!> Но вся рота знала, что <некоторые> - это рядовой Кукобака из пятого взвода.
Однажды сообщили, что намечен марш-бросок в 40 км. И это при 30-градусной жаре?! - только сумасшедший мог решиться на такой подвиг. К подвигу я не был готов, и срочно заболел. Объявил о почти полной потере слуха и стал общаться с командирами на пантомимах. Местные эскулапы лишь с недоумением разводили руками. Меня направили в окружной госпиталь в Улан-Удэ. Сопровождавший офицер из другой части был доброжелателен и уже в автобусе я начал быстро <выздоравливать>.
Дня четыре в госпитале, отъедался за троих. Через десять дней абсолютного безделья силы мои истощились. Пошел к зав отделением и объявил о своём полном выздоровлении. Подполковник лишь ехидно ухмыльнулся и махнул рукой. Ладно, мол, езжай к себе. И мы вдвоём, ещё с одним выписанным солдатом самостоятельно стали добираться до своей части. Марш-бросок уже закончился, и мои сослуживцы залечивали свои задние конечности, поврежденные, в период успешно исполненного <броска>. Я выразил им своё искреннее соболезнование.
Как человек сугубо мирный по характеру, старался избегать всяких конфликтов. Несмотря на разные ошибки, никого из своих подчинённых пальцем не тронул. Был у меня один тип, казах Аржанов; который своим, <моя твоя не понимай>, иногда выводил меня из равновесия. Но я лишь обрушивал на него весь лексический запас Великого и Могучего. Иногда эффект получался не хуже, чем от пары тумаков под бок.
Надеюсь, мои скромные уроки помогли этому казаху изучить основы имперского языка. Но вот когда я посылал рядового Аржанова воровать картошку и прочие овощи-фрукты с колхозных огородов во время учений, то он проявлял удивительную находчивость и сноровку.
Что для солдата важнее всего? Это сытно поесть и выспаться. Ну, с пищей было сложнее, а вот спать я ухитрялся везде и в любом положении. Лёжа, сидя, стоя, и на любых занятиях. Обычно в строю за кем-нибудь прятался. И пока сержант что-то бубнил взводу, я уже долбил носом спину впереди стоящего. Особенно любил отсыпаться на посту, в карауле. 30-ти градусный сибирский мороз для человека в валенках и тулупе - семечки! Поэтому, едва заступив на пост, прижимал автомат к груди, плотно закутывался, и укладывался в танковый окоп возле гусениц.
Через несколько секунд уже храпел. Инстинкт работал безошибочно. Ровно через два часа вздрагивал и откидывал ворот. А на бруствере, на фоне ночного неба уже маячили четыре силуэта с автоматами. Я спокойно вылезал. На вопрос чего там делал, с достоинством отвечал: <Да вот, проверял; не повредил ли какой диверсант гусеницы>. И отправлялся досматривать сны в караулку.
Но самый лучший пост был, это, конечно же, охрана угольных складов Тихоокеанского флота, в Шкотово. С напарником, сержантом Ефимовым мы быстро нашли общий язык. Здраво рассудив, что краснолампасники небось грузовиками себе на дачи уголь вывозят, мы щедро разрешили ближнему народонаселению таскать бесплатное топливо кто сколько хочет. Сержант Ефимов иногда требовал <Беломор>, в чем отказа не было. Удовлетворив насущные потребности местных трудящихся, закинув автоматы за спину, мы отправлялись бродить по городу.
Стараясь лишь на глаза патрулям не попадаться. Ночью, забаррикадировав дверь караулки лопатой и подложив автоматы под голову, мы мирно предавались сновидениям. Вспоминается ещё приятный момент. Там же, меня как-то отправили на охрану гарнизонной гауптвахты. Один из местных солдат предложил сходить на хлебозавод, мол, у него там знакомые девушки. Поразмыслив, я отобрал троих, строго предупредив их о печальных последствиях <непослушания>, и мы отправились в город. Молодые работницы с удивлением смотрели на ночных посетителей довольно экзотичного вида.
Один, по полной форме и с автоматом за спиной, а остальные расхристанные и без ремней. Но охотно снабдили нас горячими буханками, и мы благополучно вернулись, на радость всей гауптвахты. Следующее предложение сходить в общагу к <знакомым> девушкам, я решительно отклонил. Ранее был случай, когда меня чуть не застрелил один сумасшедший мичман, за <невыполнение приказа>.
И даже обсуждалось, не отправить ли меня на пару лет в дисбат. Поэтому, в конце службы, глупо рисковать не было желания.
А вот на охране складов с боеприпасами возле посёлка Смоляниново, я ночью не спал, - только днём. Эти огромные склады были в глухой тайге. Начитавшись в детстве рассказов Дерсу Узала, мне на каждом дереве мерещился тигр, который только и мечтает, как бы меня слопать. А тигров я считал опаснее японских диверсантов - ниндзя. Несколько лет назад эти склады благополучно взорвались. Говорят, снаряды разлетелись по всему Дальнему Востоку.
Жаль, что до Арбатской площади и Лубянки не долетели. Искренне сочувствую тому солдату, который не успел вовремя сбежать с этого поста. А теперь давайте здраво рассудим! Что, за тайны под грифом <особо секретно> десятки лет прятали от нас - народа, все эти краснолампасники и их хозяева - Вертикалы?
Между прочим, за разглашение этих тайн, полагалась смертная казнь. Сегодня, мы с неприятным удивлением узнали от самих же Вертикалов, некоторые <секреты>. Оказалось, <почтовые ящики> России наклепали танков больше, чем у всех армий мира вместе взятых. Оказалось, в России произвели девяносто процентов мирового количества химического оружия. Количество бомб, ракет, снарядов - вообще заоблачное число. Это что же, с марсианами уже готовились воевать наши <медные лбы>?!
Отравили землю, воду, сам воздух. Загадили всю среду обитания. Превратили Россию в сплошную свалку разной гадости. А если кто пытался робко возражать против преступлений краснолампасников - того в тюрьму. За разглашение <военной тайны>. Лишь благодаря самоотверженным усилиям ЦРУ США и патриотизму некоторых, его добровольных помощников из ГРУ Генштаба России; типа полковника Пеньковского, генерала Петрова, полковника Гордиевского и многих других, удавалось несколько обуздать аппетиты русского ВПК и тем, предотвратить окончательное разрушение народного хозяйства и сползания России в каменный век. Сегодня, американцы и европейцы выделяют миллионы евро и долларов, чтобы помочь утилизировать всю эту отраву, накопленную за многие годы.
Оказалось, <защита Родины> это, прежде всего защита шкурных интересов и честолюбия Кремлевских вертикалов-небожителей в ущерб всем народам страны. А нам это надо?!
РУССКАЯ АРМИЯ - КОНВОЙНАЯ КОМАНДА ДЛЯ НАРОДОВ РОССИИ.
Когда я служил в армии, нам внушали, что мы - <защитники отечества>. Обязаны защищать <исконно русские> территории от Атлантики до Тихого океана от разных врагов. Кроме того, оберегаем страны Восточной Европы от НАТО. На поверку оказалось, что мы защищали территорию Прибалтики от её коренных жителей, Украину от украинцев, Молдову от молдаван и т.д. Едва освободившись от нашей <защиты>, страны <соцлагеря> выстроились в очередь в НАТО. Ну и само собой в Евросоюз; подальше от <великой> русской культуры.
Иначе говоря, мы - наша армия, выполняли типично конвойные функции. Защищали народы этих стран от свободы. Как конвойная команда охраняет лагерь от побега преступников. Только в данном случае <преступниками> были народы, желающие независимости. Сегодняшние новобранцы, как и мы в своё время, продолжают защищать Татарстан от татар, Башкирию от башкир, Чечню от чеченцев и далее по списку народов, желающих обрести государственность. То есть армия выполняет лагерные, конвойные функции.
Ведь ещё Ленин определил Русскую <федерацию>, как тюрьму народов! Такова она и сегодня. Отдельно речь о Кавказе. Это особая культура, глубоко отличная от славянской, и соседних русифицированных этносов. К тому же Кавказ завоеван, несмотря на отчаянное сопротивление. Московские и Питерские небожители со своей обслугой, всегда с барским высокомерием и ненавистью относились к жителям Кавказа.
И ненависть эта, исподволь воспитывалась в простом русском народе. Процитирую разрозненные высказывания некоторых из этой <элиты>. Придворный поэт - великодержавник, обрусевший эфиоп Пушкин: <Кавказ подо мною. Один в вышине стою над снегами:>. Современник Пушкина, обрусевший англосакс Лермонтов, воевавший на Кавказе уже не столь дипломатичен:
"Я люблю Кавказ, но презираю тех, кто живет там... Если мы не истребим их, эта грязь скоро окажется в наших городах". Вот ещё один их современник, уже русский поэт Катенин, воевавший с чеченцами и дослужившийся там до генерала, высказался не менее откровенно: <Громада тяжкая высоких гор: Уродливая складь бесплодных камней: Ряд безобразных стен, изломанных, изрытых: Притон разбойников:>.
Спрашивается, почему бы вам не оставить этот <притон разбойников> в покое? Пусть живут в своём государстве, по своим законам. Ради чего с ними вечно воевать, постоянно провоцируя межнациональную рознь? Особенно после двух последних войн 20-го века. Вопрос риторический. По всему периметру лоскутного одеяла - <федерации> есть проблемы <территориальной целостности> с соседними народами.
С китайцами, японцами, прибалтами, немцами, финнами, грузинами и другими. Проблемы и внутри России с неславянскими коренными народами, оккупированными ещё царями. Вот для удержания в тюрьме всех этих <заключенных> и существует русская армия; для удовлетворения властолюбия и капризов Кремлёвских вертикалов и их <медных лбов>.
АРМИЯ - КАК ГАРАНТИЯ СПАСЕНИЯ ОБИТАТЕЛЕЙ КРЕМЛЯ И МНОГОЗВЁЗДНОЙ ИХ ОБСЛУГИ ОТ МЕЖДУНАРОДНОГО СУДА В ГААГЕ.
На первый взгляд парадокс. В разных <ящиках> продолжают безмерно клепать разные булавы, тополя, подлодки и прочее дерьмо, нацеленное на Европу и Америку. И в тоже время, едва успев наворовать, присвоить достаточное количество общенародной собственности, все эти Вертикалы и их обслуга в погонах и без, быстрее прячут своих дочек, сыновей, внуков в разных <враждебных> англиях и америках. Скупают там особняки, заводят тайные счета.
Главное, подальше от так ненавидимой ими России. Даже сам Главный вертикал Путин не зря завел тесную дружбу с итальянским мафиози – миллиардером Берлускони. И тот же Путин продолжает строить для себя (видимо для страховки) бесконечные, много миллиардные резиденции и дворцы, стремясь обогнать по их количеству самого Великого Вождя Северной Кореи. Хотя в самом Московском княжестве (Москва с Подмосковьем), рушатся от ветхости дома, ломается канализация, пропадают свет и вода. О самой России и речи нет.
Вряд ли кто всерьёз верит, что Армии будет отдан приказ бомбить разными булавами и тополями Лондон, Париж, Калифорнию, испанское и французское побережье. Потому как, именно там, в Европе и Америке находятся многочисленные, роскошные особняки наших министров, депутатов, мэров, краснолампасников и вертикалов. Тогда для какой цели содержится эта громадная, неподъемная для экономики страны, вооруженная до зубов русская армия?
Армия, которая в мирное время убила, искалечила, отравила больше своего населения, чем в период иной войны. И вот здесь выявляется вторая, важнейшая функция армии, со всеми её термоядерными бомбами. Это - шантаж!
Национальное движение и сепаратизм никакими репрессиями подавить невозможно. Уже вызревают идеи создания Уральской, Сибирской, Балтийской республик. В ходу идея воссоздания Северной Руси. И это только русские территории. О Татарстане, Башкирии и речи нет. Но Кремль вряд ли позволит мирно <разойтись> народам. И когда, в рамках проведения <антитеррористической операции>, очередной Вертикал в Кремле прикажет бомбить Казань, Уфу или Екатеринбург с Кёнигсбергом, вот тогда и понадобятся для шантажа Европы и Америки космические войска с термоядерными ракетами.
Чтобы не вмешивались <в наши внутренние дела>. Так оно и будет. Ни США, ни НАТО не рискнут защитить мирное население Екатеринбурга, Казани и любого иного города, как не рискнули они вмешаться, когда русская армия два раза беспощадно разрушала Грозный (Джохар) и другие города Чечни. Можно не сомневаться, какие бы преступления не совершили Кремлёвские вертикалы со своими краснолампасниками против русского и любого народа - Гаагский
Трибунал им не грозит. Как не было бы и Нюрнбергского Трибунала, сумей Гитлер вовремя создать атомную бомбу. И доживал бы он тихо на пенсии свои дни, в каком-нибудь Гамбурге. Как в тепле и сытости доживают на пенсии сталинские и после сталинские палачи: разные там Члены Политбюро и более поздние сановники со своей краснолампасной прислугой - генералами от КГБ, ФСБ, ГРУ, СВР и прочие отставные шпионы, диверсанты-террористы и убийцы-<меркадеры>.
После демобилизации, на вызовы в военкомат не реагировал. Но единственный раз, я все-таки пришел по повестке в Киевский военкомат. Был август 1968 года. Зачем вызвали, догадывался. И потому, прямо с порога заявил:
<Вздумаете послать в Чехословакию, поверну автомат против вас, против оккупантов, и выступлю на стороне народа>.
Было много неприятностей после этого поступка. Но я горжусь тем, что свою персональную <холодную войну> против всего остального мира, я прекратил задолго до появления на политической сцене уважаемого Михаила Сергеевича Горбачева. Граждане России! Воспитывайте детей свободными людьми. Берегите их от рабства.
Михась Кукобака, диссидент на пенсии. Москва
