У тех, кто сколько-нибудь интересуется ситуацией вокруг Косово, должно создаться впечатление, что Россия яростно выступает против независимости этой бывшей части Югославии, как бы боясь прецедента. Не могли не броситься в глаза также многократные заверения в адрес России со стороны администрации США и европейских структур в том, что Косово не может служить прецедентом для Чечни.

Тем не менее, Россия отказывается поддержать план Марти Ахтисаари. По моему мнению, дело здесь не в боязнях России или в недоверии своим западным партнерам. России выгодна независимость Косово, но ей необходимо, чтобы это произошло при ее официальном несогласии или, по меньшей мере, без ее одобрения. В первом случае это означало бы применение вето, а во втором - простое воздержание при голосовании в Совете Безопасности ООН. Россия методично добивается косовского прецедента в том смысле, чтобы косовская независимость была признана без консенсуса в Совете Безопасности. Когда в скором времени Россия признает за народами Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья право на самоопределение, т.е. позволит им присоединиться к себе, то будут несогласные, однако это будет не ново, и с ним можно и нужно будет жить.

Совершенно понятно и достойно одобрения стремление Запада решить косовскую проблему, что будет означать признание за Косово права на самоопределение. Также легко просчитывается, для чего США и ЕС добиваются российской поддержки своего косовского плана. Они решили застраховаться от возможной в противном случае самостоятельности России при разрешении абхазского, юго-осетинского и приднестровского конфликтов. Оно, конечно, было бы неплохо получить под свой контроль все три республики, если они, соответственно, вернулись бы в состав Грузии и Молдовы. История настойчиво учит, что не всякий соблазн имеет под собой реальную основу.

Расписывать геополитическое значение для России называемых выше трех республик излишне. Достаточно взгляда на карту. Например, без абхазского участка черноморского побережья Россия лишь символически присутствовала бы на Черном Море, а без Южной Осетии российские перспективы на Южном Кавказе являлись бы тем, что называется «птичьим правом», пока Армения и Азербайджан не договорятся в отношении Нагорного Карабаха. Что касается Преднестровья, мне кажется весьма удачным его сравнение с Западным Берлином. У России отказаться от своего Западного Берлина нет никаких оснований.

Россия де-факто хозяйничает в трех республиках со времени развала СССР. Чтобы де-юре оформить их принадлежность к себе России достаточно сделать один шаг, а именно: сказать формальное «да» на своевременно принятые властями Абхазии, Южной Осетии и Преднестровья обращения о своем присоединении. Правовая основа суверенитетов «самопровозглашенных» республик абсолютно идентична той, на которой зиждутся, например, суверенитеты России, Грузии, Молдовы или Казахстана. Горбачевская реформа законодательно уравняла в 1990 г. все национально-территориальные образования в составе СССР. Верховная власть СССР отказалась тогда от своего исключительного права определения политического статуса тех или иных национально-территориальных образований, делегировав такое право им самим. Правом «самопровозгласиться» в числе первых поспешила Россия (тогда РСФСР), приняв в июне 1990 г. Декларацию о государственном суверенитете.

Если смотреть на вещи объективно, то суверенитеты Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья - это такое же советское наследие, как и признанные всеми 15 новых независимых государств, в том числе Россия. Можно бы добавить, как и унаследованные Россией советские долги и место в Совете Безопасности ООН. Если в отношении Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья можно игнорировать решения советских властей, то почему бы России немедленно не отказаться от переданных ей советской властью после Второй мировой войны Кенигсберга и ряда японских островов?

Решение о том, что Абхазия, Южная Осетия и Приднестровье присоединятся к России, в Москве было принято еще тогда, когда никто и не слышал о конфликтах в этих республиках. Россия 15 лет не заявляла о праве самоопределения «самопровозглашенных республик» не в ожидании косовского прецедента, а из-за затянувшегося конфликта с Чечней, чей суверенитет является не менее легитимным, чем, например, у самой России. Год с лишним назад Россия на высшем уровне впервые заявила о праве народов Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья на самоопределение, должно быть, посчитав, что чеченская проблема уже решена.

Назначенный российским президентом на 23 марта 2004 г. референдум по конституции для чеченцев явился, по официальной оценке Владимира Путина, восстановлением де-юре территориальной целостности России. Не проявив энтузиазма в отношении сомнительного референдума, администрация США и европейские руководители позже признали, вплоть до прямого финансирования, марионеточные чеченские власти, сформированные на инсценированных со ссылкой на этот же референдум выборах. После этого и не мудрено, что российское руководство посчитало чеченский вопрос закрытым.

С одной стороны, Россия добивается косовского прецедента, чтобы, по-возможности, меньше ссылаться на унаследованное от Советского Союза право народов на самоопределение. Иначе обе античеченские кампании подпадают под определение «агрессия против суверенного государства», чем, без сомнения, они и являются. С другой стороны представляется, что российское руководство заинтересовано максимально тянуть с разрешением как косовского, так и всех постсоветских конфликтов. Когда Россия развязав античеченскую войну, стала апеллировать к принципу территориальной целостности, то у нее на крючке оказались не только непосредственно конфликтующие стороны, например, Грузия и Молдова. Лидеры Запада посчитали возможным смотреть сквозь пальцы на массовые убийства чеченцев, надеясь, что проглотив Чечню, Россия не будет препятствовать возвращению Абхазии и Южной Осетии под юрисдикцию Грузии, а Приднестровье под юрисдикцию Молдовы.

Более десяти лет западноевропейские страны взаимодействуя с Россией, неуклонно поступаются своими демократическими принципами. На западных лидерах лежит своя доля ответственности за то, какой режим установился сегодня в России. Когда демократия, сталкиваясь с авторитаризмом, позволяет себе отойти от своих базовых ценностей или прибегает к двойным стандартам, она уподобляется сошедшему с рельсов поезду, которого может занести куда угодно, только не к цели. Применение американцами в Ираке именно путинского опыта политического урегулирования в Чечне было серьезной ошибкой, в чем большинство сегодня не сомневаются.

В попытках договорится с Россией по поводу Косово, я не вижу ничего кроме проявления двойных стандартов. Когда от имени демократии делят народы на достойных и недостойных свободы, то такую демократию следует называть избирательной. Другой вопрос, чем она тогда отличается от управляемой демократии Путина? Только тем, что в первом случае она приводит в тупик, а во втором - к запланированному сворачиванию демократических реформ, имевших место в России в начале 90-х годов прошлого века. Руководство универсальными принципами демократии может привести к стабильности и служить одновременно распространению демократии.

Неоспорим тот факт, что исключительно античеченские войны привели к установлению в России антинародного экстремистского режима. Неразрешенность абхазского и южноосетинского конфликтов долгое время парализует Грузию, не давая проявиться в полную меру потенциалу ее предприимчивого народа. Наличие приднестровской проблемы не лучшим образом влияет на ситуацию в Молдове и ее перспективы интегрироваться в Европу. Нестабильность и напряженность представляет собой питательную среду для деструктивных сил.

Возврат от избирательной демократии к универсальной позволит Западу вместо бесперспективной обороны перейти в наступление. Права человека и право народов на самоопределение неразрывны. Согласие россиян на жестокое преследование чеченцев в конечном итоге ударило по ним самим. Никто не оказался застрахованным: ни демократы, ни олигархи и даже ни патриоты-великодержавники. Природа у установившегося в России режима такова, что она не обладает механизмом самоограничения. Поэтому этот режим необходимо сменить.

Министр МИД ЧРИ

Ахмед Закаев,

WAZ (Westdeutsche Allgemeine Zeitung), Германия