На фото: Подписание Договора о мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия. 12 мая 1997 года.

12 мая 2006 года исполнилось ровно 9 лет с тех пор, как между президентом РФ Ельциным и президентом ЧРИ Асланом Масхадовым был подписан Договор о Мире, который, как утверждал глава Кремля, «положил конец 400-летнему противостоянию между Россией и Ичкерией». Последующие события показали, что Ельцин поторопился с оценкой этого договора и еще раз подтвердил известное заявление Черчиля, который метко подметил, что любой договор с русскими не стоит бумаги, на котором он написан.

С началом новой агрессии России против ЧРИ и особенно после того, как стало ясно, что блицкриг в Чечне провалился, многие страны и международные западные организации выразили озабоченность перспективой расползания войны по Кавказу и выхода ситуации из-под контроля Москвы. Как показало время, эта озабоченность была выражена не на пустом месте.

Редакция «Кавказ-Центра» попросила прокомментировать сегодняшнюю ситуацию на Кавказе и в Чечне постоянного автора «КЦ», политолога Саада Минкаилова.

Саад Минкаилов: Указанная вами «озабоченность» постоянно проглядывается у разных «стратегических дел» специалистов и у так называемых «прогрессивных» журналистов. Действительно, им есть чем озаботиться.

В этой связи (особенно после демонстративного убийства президента Масхадова) вызывает неприятие, когда до сих пор некоторые наши сторонники в подражание им выражают разочарование «недальновидностью» Москвы, или «радикализацией» Чечни и сожаление о том, что мирный процесс, мол, отодвинулся теперь на неопределенное время.

Все это не те разговоры. Они не согласуются с нашими задачами. Война будет идти своим чередом, и мы должны воевать. Причем, воевать не «до полного изгнания врага, пока не освободим Ичкерию» (по инерции этот лозунг еще повторяют, хотя вопрос уже давно так не стоит).

Изгнания оккупантов с территории Ичкерии ничего не даст. Оттого, что они перекатят свои железки на 150-200 км от места сегодняшней дислокации и подпишут, какие-то бумаги, мы ничего не выигрываем. Логика событий диктует другую задачу - изгнать русских оккупантов со всего Кавказа.

Беспредел, чинимый кремлевским режимом, по всему Северному Кавказу облегчает эту задачу. И с помощью Всевышнего, мы этой цели добьемся, инша Аллах!

За время войны изменилось само понимание политической перспективы. Надо осознать, что время, когда мы хотели влиться в «мировое сообщество» и стать так называемым «субъектом международного права», безвозвратно ушло. Сегодня, в контексте глобальных геостратегических тенденций, наши прежние планы выглядят наивными.

Помнится, когда нас записали в некий сиротский приют «не представленных народов», нам преподносили это как невероятный успех. Считалось, что нам разрешили зайти в предбанник мировой конторы, а дальше исполнялась заветная мечта – вписаться в «международную вертикаль», возглавляемую африканским язычником Кофи Аннаном.

Мы страстно желали мира. Для мусульман оказалось состояние «после войны» важнее самой войны. Это показал афганский опыт, и наш собственный после первой русско-чеченской войны. Сказалось неумение правильно распорядиться мирной передышкой. Мусульмане считали – главное изгнать врага, а там жизнь сама наладится.

Когда говоришь, что надо воевать, то тут же слышишь обвинения в радикализме и экстремизме.

Но, во-первых, и это самое главное, в Коране сказано: «Предписано вам сражение, а оно ненавистно для вас…».

«Предписано» означает - приказано, «…а оно ненавистно для вас…» полностью раскрывает наше внутреннее отношение. Мы ведь не любим войну. Можем обмануть кого угодно, но мы не сможем обмануть Аллаха, хвала Ему и велик Он. Всевышний знает нас лучше, чем мы знаем сами себя. И значит у нас единственный, спасительный выход – ПОЛЮБИТЬ СРАЖЕНИЕ И НЕ ИСКАТЬ МИРА.

Во-вторых, после четкого уяснения своего долга, все остальное неважно. Враги нас обвинят в любом случае. Оттого, что мы стесняемся называть вещи своими именами, русские не станут менее лживыми. Свинья всегда отыщет грязь, кафир всегда измыслит ложь.

Преподнесли же они вмиг, какую-то грязь, чтобы навесить ее на нового Президента Ичкерии и Амира ГКО Маджлисуль-Шура Шейха Абдул-Халима. И это притом, что Абдул-Халим известен чеченцам, как авторитетный религиозный проповедник, умный и благородный человек.

Сказать «я против войны» считается нормальным. Мы приучены, что при одобрении войны у нас появляются нехорошие ассоциации. Война это нехорошо! Война это преступление! Война это бесчеловечно! И прочее.

Пренебрегать такому устоявшемуся мнению позволительно только сильным мира сего. Мы знаем, какие ярлыки вешают мусульманам, позволившим себе вооруженное сопротивление имперской агрессии.

Но замени слово «война» на слово «Джихад» и сразу испаряются возражения даже у самого «европейского» чеченца и даже у российского политолога.

Сказать «я против Джихада» - значит с головой обнаружить свою антиисламскую суть. Оставление Джихада приравнивается к оставлению Намаза (молитвы). Поэтому Кадыров все время старался уверить всех, что «данная война не Джихад». Что если бы это был Джихад он первый вышел бы на войну, так как он большой знаток Шариата. Об этом же говорят и другие марионетки, которые объявляют себя знатоками Ислама.

Российские политболтуны работают не покладая языка, сочиняют убогую ложь, что эта война «нефтяного интереса», что «главари боевиков борются за денежные потоки из-за рубежа», а «несознательная молодежь совершает теракты из-за отсутствия рабочих мест» или направляется «международными террористами» из-за рубежа.

Сегодня, слава Аллаху, цель - изгнание российских оккупантов со всего Кавказа, осознанна всеми участника Джихада на Кавказе. Все, кто участвует в войне против российских оккупантов, другую цель и не полагают. Сама жизнь ставит ее.

С нашей стороны требуется одно – не играть в жмурки с реальностью и не выдумывать цели «полегче» и «подешевле». Кремлевский режим с самого начала второй агрессии знает, что на карту поставлено их дальнейшее пребывание на Кавказе. И западные деятели давно выработали различные варианты вмешательства на случай ухода российских оккупантов с Кавказа.

На этом этапе задача предельно ясна и проста. Не отходить от Джихада! Мы не спешим, время работает на нас. Сегодня мы понимаем, что наша победа в первой войне было весьма условной. Это была и не победа, а некий моральный успех нашего народа, который мы почти растеряли в ходе «мирного строительства».

Победа это, когда проигравшая сторона полностью платит по счетам. Мы будем говорить о своей победе, когда будем иметь возможность наказать договаривающуюся сторону за нарушение договора. Так кстати поступал наш Пророк, (алайхи ссалату- вассалам), когда язычники нарушали заключенный договор. Для того чтобы заставить противника соблюдать договор, надо иметь силу. А силу мы час за часом, день за днем приобретем только в ходе войны, только в Джихаде.

Нашей проблемой до сих пор было то, что мы бродили в лабиринтах чуждых понятий, которые нам навязали. Незаметно отойдя от Исламской идеологии, мы старались отыскать выход в этой системе ложных ориентиров. В этом лабиринте выход для нас мусульман вообще не предусмотрен. Как говорит Шамиль Абу-Идрис, система построена специально, чтобы разыграть «мусульманского лоха».

Мы соглашались на откат от идеологической линии (что запрещено Шариатом), думая перехитрить противника. Но мы не обманули своих врагов. Они в своих позициях давно определились и от своего курса, где наши «хитрости» тоже предусмотрены, не отступают и не отступят. Мы просто вводили в заблуждение своих братьев. Мы не старались вырваться из идеологического никуда.

К примеру, мусульмане, не задумываясь, приняли метку, разделяющую их на «малые народы». В качестве утешения за «малый рост» командируют разного рода правозащитников с сочувственной риторикой, что нельзя обижать «малый народ», что и он «имеют право на существование» и даже на «свою культуру!».

Сегодня, слава Аллаху, этот нескончаемый жалобный рефрен сопровождает нас все меньше. Сталинский термины «нацмен» и «малые народы» являются идеологической западней, разделяющей мусульман. Существует ЕДИНАЯ МУСУЛЬМАНСКАЯ УММА, которая повсеместно подвергается агрессии со стороны современных языческих империй. И если с нашей стороны этническая принадлежность будет выдвигаться как знамя борьбы, то это запланированное поражение. Мусульмане, разделенные на «малые народы» являются удобным объектом для агрессии.

Не могут «малые» народы выиграть у «больших» народов, по определению. Оставаясь в одежонке «малого», у народа только один выход - знать свое место и уповать на милость большого народа или на защиту мирового сообщества. А ведь нас мусульман, в мире больше чем китайцев!

Нам надо отказаться от уютной теории 400 летнего противостояния, где мы, якобы, боролись за свою «этническую самоидентификацию». Вычленение русско-чеченского противостояния из общего исторического контекста, идеологически неверно. В течение 400 лет Русня совершала агрессию против всех мусульманских земель: Сибирь, Казань, Астрахань, Крым, Кавказ. И геноциду подвергались не только мусульмане Чечни. И высланы были не только чеченцы.

Из семи народов, выселенных под корень во времена сталинизма, шесть являлись мусульманскими народами. И основная агрессия Российской империи при любом режиме остается направленной против мусульман, в первую очередь. Этой общеизвестной истины надо придерживаться и не давать увлекать себя байками о национально-освободительных движениях «малых народов».

У этого идеологического фантома этноцентризма есть свои логически вытекающие понятия. Особенно удивляют рассуждения о «сохранении генофонда». Мол, чеченцы прекратили поддерживать имама Шамиля, потому что надо было сохранить «свой генофонд». А имам, оказывается, не стремился сохранять этот самый генофонд, а был нацелен на сохранение Шариата. Что такое «этническая идентификация», которую часто употребляют чеченские демократы, я могу еще понять, но я никак не мог взять в толк, что означает «генофонд». Так и представляется замороженная сперма в пронумерованных пробирках, хранящаяся в специальных контейнерах.

Вместе с тем, оглянувшись на историю, мы не можем не признать - действительно, исчезли некоторые народы Кавказа в результате российской агрессии. Цена вооруженного сопротивления была высока. Но как раз здесь и требуется существенное уточнение.

Если уж оглядываться на историю, то видно, что большей частью пострадали именно те народы, которые в целях сохраняя пресловутого «генофонда», отошли от Джихада и пытались задобрить агрессора своей сговорчивостью и мирными переговорами. Эти народы уменьшились до «красной книги», или исчезли совсем. Самым многочисленным этносом на Северном Кавказе являются чеченцы. И сохранились именно потому, что наиболее активно участвовали в Джихаде. И пусть наши братья не воспримут это высказывание, как национализм.

«Кавказ-Центр»