Склонность марионеток делать дерзкие и хвастливые заявления, известна. При этом существует правило, – чем ничтожнее марионетка, тем воинственнее заявления. В Чечне помнят хвастливое интервью 1996 года от тогдашней первой марионетки Завгаева. В ответ на вопрос о возможностях моджахедов продолжить войну и изгнать оккупантов, Завгаев ответил: «Силенок не хватит». Данное интервью Доку Гапуровича состоялось незадолго до того, как ему сильно повезло – его «президентский» кабинет находился в аэропорту и во время последовавшего освобождения чеченской столицы от оккупантов, он успел вылететь в Москву, правда, побросав в аэропорту своих мечущихся в панике сторонников.
Продолжателю дела Завгаева, Кадырову, повезло меньше. Тоже любил хвастаться и грозиться, и тому было объяснение. Как бы не пытались марионетки по-своему увековечить память мертвого агента КГБ, какие бы идолы ему не сооружал Церетели, в памяти чеченского народа он навсегда останется проворовавшимся муфтием, доставленным в шариатский суд за причастность к хищению 60 мешков муки, после чего он сильно обиделся на «ваххабистов».
Так же и с нынешним наследником дела Завгаева-Кадырова, президентом мебельной фабрики Алхановым, отметившимся накануне хвастливыми заявлениями в адрес моджахедов. Сколько бы он ни тужился, пытаясь изобразить «президента Чечни», но факт его слезной мольбы, с привлечением старейшин, к Басаеву с просьбой простить его за сотрудничество с оккупантами в период 1994-96 годов, из биографии не выкинешь. Данный факт видимо сильно сидит в голове у мебельного президента, поэтому ему приходится каждый раз вспоминать Басаева и грозиться карами, спрятавшись за тройным кольцом оккупантов.
Сначала Алханов повторил старое заклинание своего предшественника Кадырова о том, что моджахеды, якобы, «абсолютно деморализованы и неспособны проводить какие бы то ни было серьезные акции». Затем, по традиции погрозил ментовским кулачком Басаеву. Но эту слабость Алханову можно простить: как никак, тяжело ему вспоминать некоторые страницы своей биографии.
Дело, конечно, не в одних марионетках. Заявления российской стороны о «деморализации» или «скором поражении» чеченцев звучат уже более десяти лет. Всем памятно выступление начальника Генштаба российских вооруженных сил Квашнина в августе 1996 года, когда на вопрос о происходящем в Грозном, он, поморщив нос, ответил: «Прибежали, сто, сто пятьдесят боевиков, завтра разбегутся…». Главное, что у представителей российской верхушки нет никакой ответственности за свои слова перед собственным народом.
«Двухчасовое наведение конституционного порядка, силами двух десантных полков», может растянуться на десятилетие и конца ему не видно. Защита двух районов Дагестана от «чеченской агрессии» и обещанная Путиным «двухмесячная антитеррористическая операция» может вылиться в общекавказское противодействие российскому присутствию, в расширение боевых действий на другие регионы Кавказа, а российским политикам все как с гуся вода.
Каждый год войны, прибавляемый к «двухчасовой операции», будут называть «агонией боевиков» и делать вид, что все под контролем, несмотря на то, что сегодня «грузом 200» отправляются обратно в Россию уже те русские солдаты, кому во время обещанной двухчасовой победы было по 10 лет. Естественно, что и такой процесс, как смена времен года в Чечне, не остается без внимания российской стороны. Сезонное снижение интенсивности боев в зимний период подается народу в качестве признака скорой победы.
Правда, судя по сообщениям независимых источников о ежедневных потерях оккупантов, на этот раз не наблюдается даже сезонного снижения интенсивности боевых действий. Появилась разница с прошлыми годами и в географии боевых сводок: к Чечне прибавились и другие регионы Кавказа. Так что, с традиционными предновогодними заявлениями об окончании войны, марионетки и их хозяева в этом году, похоже, поторопились.
Мансур Мазаев
