«Когда одна беда следует за другой, тут поневоле станешь суеверным. Бросишься выяснять, кто нас всех сглазил, навел порчу и закликушествовал. Кто тот враг и что нам теперь от него ждать еще?» – пишет в эти дни тверская пресса.

«Плохой июнь» в отличие от календарного начался в области еще в мае. Что было первым? Рухнул под Андреаполем МиГ-29 или в Ржеве стал подспудно зреть гепатит, набирая силы для июньской эпидемии? Не успели разобраться с этим вопросом, как на изломе календарной весны и лета при посадке на аэродроме в Хотилово под Вышним Волочком загорелся МиГ-31. Эксперты еще только расшифровывали «черные ящики» и выясняли причины аварии, а в область уже везли из Чечни семерых милиционеров, расстрелянных из гранатомета в Курчалое. Затем под Пено рухнул вертолет.

Чечня, чем-то сродни эпидемии. Не стану говорить о вопросах глобальных. Напомню лишь то, что в конце 90-х бывшее руководство областного УВД своей зоной ответственности в Чечне выбрало Курчалоевский район этой мятежной республики. От Курчалоя до села Ведено (родины и вотчины Басаева) рукой подать. Один из самых неспокойных районов Чечни. Оттуда следовало ожидать, как отчасти суеверно выражаются военные, «груз 200». Вот и дождались. Хотели как лучше (лидер тверской межрегиональной этнической группировки -- сын главы Курчалоевского района: нам легче будет контролировать там ситуацию, спасем своих ребят), а получилось как всегда.