Через пять с половиной лет после начала агрессии против Чечни, Россия получила весьма плачевный результат своих действий. Сопротивление в Чечне не ослабевает, конфликт усугубляется, и уже перешел ту грань, когда был возможен компромисс типа «Хасавюртовских соглашений». Российская партия войны долго проклинала неких предателей, которые не дали «армии добить врага» в первую войну. Сегодня все знают, что эти предатели спасли тогда российскую армию от полного разгрома. Генерал Лебедь прямо признавал, что в освобожденной моджахедами чеченской столице, в 1996году готовился парад российских военнопленных, подобно тому, что устроил Советский Союз с немцами. Позор был бы нешуточный, и одно это уже оправдывало для русских мирные соглашения с Масхадовым.
Сегодня кремлевский режим загнал ситуацию в тупик, выхода из которого при существующем режиме невозможен. А ведь война продолжается уже шестой год, что больше по сроку, чем Вторая мировая война.
Война имеет свою логику развития: с течением времени в конфликт втягивается все больше и больше народов, стран и территорий, не говоря уже о разных групповых интересах. Война не может долго существовать в одной фазе: она или гаснет, с поражением одной стороны, или имеет тенденцию к расширению. В нашем случае мы имеем второй вариант.
Военная операция призванная «искоренить терроризм» в Чечне привела к тому, что вся Россия сегодня превращена в арену ответных действий.
Запад спекулирует на этой войне, добиваясь от России невиданных уступок, в обмен на свое молчание. Но почти наверняка придет такой день, когда политическая необходимость вмиг превратит западные правительства в поборников прав человека и защитников угнетенных народов. Тогда окажется, что чеченский народ подвергся геноциду. Но сегодня не время, и Запад молчит.
В стратегическом отношении, как и предполагалось, самыми уязвимыми республиками на Северном Кавказе оказались Дагестан и Ингушетия. Это и географическое положение - они ближайшие соседи Чечни. Это и внутренняя ситуация в самих республиках, далекая от стабильной. Военные сводки из этих республик уже давно стали нормой. Другие республики – Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкессия, Северная Осетия, - так же превратились в зону военного противостояния.
В Ингушетии ситуация стала ухудшаться с назначением Мурада Зязикова. После ухода Аушева, который при всех своих недостатках все же был самостоятельной фигурой, власть в республики перешла к ФСБ. Зязиков оказался настолько слабым и некомпетентным, что против него выступили даже самые ярые пророссийские элементы. Полнейшая несостоятельность президента Ингушетии чрезвычайно раздражает местное население, которое периодически пытается организовывать акции протеста. Но из-за слабости, бесхребетности, и полной зависимости ингушской оппозиции от российских спецслужб, ситуация не меняется. Точнее меняется, но не из-за действий оппозиции, а из-за того, что среди ингушей есть не мало тех, кто взял в руки оружие, что бы освободить Ингушетию от колониальной зависимости.
Сегодня подразделения ингушских моджахедов одни из самых активных и боеспособных на Северном Кавказе.
В Дагестане полным ходом идет война против силовой опоры марионеточного махачкалинского режима. Успехи дагестанских моджахедов вынуждены признать даже российские пропагандистские источники, которые сообщают о панических настроениях, царящих в пророссийских силовых структурах республики. Сотни дагестанских милиционеров уходят с работы. Дагестанское МВД не может укомплектовать своих подразделения из-за нехватки людей. В то же время количество дагестанских моджахедов увеличивается.
За 2004 год и первые 5 месяцев 2005 года ни один из дагестанских моджахедов не попал в плен к русским оккупантами или марионеточным формированиям. Боевые операции моджахедов либо приносили успех, либо ее участники становились Шахидами. Но пленных нет.
Предстоящее лето обещает быть жарким. И не только на Северном Кавказе.
Руслан Баширов,
