Официальная русская история считает, что казачьи поселения на Кавказе были образовано выходцами из русских княжеств, не мирившихся с тяжелым бытом русской действительности. В несколько «подправленном» варианте эта теория гласит, что казаки происходят из беглых русских крепостных рабов, холопов, бежавших на юг. Однако очень трудно поверить в то, что беглый раб в одночасье может превратиться в казака-воина. В такие чудесные превращения способны верить только сами московиты. Они сознательно создали эту теорию, чтобы лишний раз унизить вольнолюбивый казацкий народ.
Большинство самих казаков, не задуренных московской пропагандой, считает, что казаки по происхождению ничего общего с русских народом не имеют и в прошлом принадлежали к народу, пришедшему с Кавказа, который впоследствии обрусел, принял русский язык и религию.
Генерал Ригельман, собиравший материалы по истории казаков, писал, что в конце 18 и в начале 19 века донские казаки считали, что они не русские люди, а происходящие от черкесов и других горских людей, но обрусевшие, живущие в России. Кто же их «москалями» назовет, то отвечали: «Я не москаль, а русский, и то по закону и по вере православной, а не по природе». Короче, русские, да не те русские, не московиты.
Казацкий народ был широко известен на Руси до появления монгол. В числе ее богатырей был «первый матерной казак Илья Муромец». В начале XI века Тмутараканский князь Мстислав, объединив Киевское, Черниговское и Переславское княжества, привел с собой с Кавказа племена черкесс и касогов. Из них он образовал военные поселения для защиты от азиатских орд. Среди этих племен одно называлось «казаки».
Строго говоря, казаки – не русские и не украинцы. В обозримой истории своё собственное государство они имели только в 17 веке, после обретения независимости от Польши. Это была не Украина, а именно Казачья Республика, казачье, а не украинское государство. Оно было уничтожено российским императором Петром I.
Казаки – единый народ, где бы они ни жили: на Днепре, Дону, Тереке, Кубани или Амуре. Сейчас у казаков есть шанс обрести своё собственное государство, Казакию, хотя бы на Северном Кавказе на Дону.
Казаки всегда были врагами москалей. Рабство и холопская покорность жителей Московии претили вольнолюбивой природе казацкого народа. Во всех войнах России, там, где существовала возможность избавиться от московского ига, казаки принимали сторону врагов своих врагов: и в польском походе на Москву, и в русско-шведской войне, и в освободительной войне народов против красной империи 1941-1945 годов.
В свою очередь казаков ненавидели москали и, несмотря на свою официальную историю, никогда не считали казаков полностью своими. Когда на Русь пришла в начале 20 века нелюдь, то москали под ее начальством устроили геноцид казачества.
Уцелевшие в резне казаки массово вступали добровольцами в германскую армию в 1941 и в последующие годы.
В конце второй мировой войны казачьи формирования вместе со своим германским союзником отступили на запад и оказались в северной Италии, где успешно били коммунистических бандитов, так называемых «партизан». В последние дни войны казаки походным маршем перешли итальянско-германскую (нынешнюю итальянско-австрийскую) границу и оказались в восточном Тироле,.
В начале мая 1945 они были интернированы английскими оккупантами и помещены вместе со своими семьями, которые тоже уехали в эвакуацию из снова захваченных красными казачьих земель, в лагеря для военнопленных. Всех их ожидала страшная судьба.
Во исполнение решений Ялтинского сговора, состоявшегося в феврале 1945 года, находящиеся в англо-американской зоне оккупации Австрии и Германии казаки - противники коммунистического режима, в конце мая того же года были выданы англичанами на убой советским палачам. Передача состоялась на мосту через реку Драву, отделявшую английскую зону оккупации от советской, и напоминала побоище.
Согласно английским данным, к 16 мая в долине реки Дравы собралось 22009 домановских казаков: 15380 мужчин, 4193 женщины и 2436 детей. Еще несколько дальше к востоку, английские солдаты охраняли 15-й казачий кавалерийский корпус генерала Хельмута фон Паннвица, сдавшийся в полном составе в количестве 18792 человек. Но в то время царила такая неразбериха, что к точности этих цифр следует относиться с осторожностью. Например, казачьи историки утверждают, что численность войск Доманова в Италии составляла 35 тысяч человек, на 13 тысяч больше, чем сообщают английские источники. Дело, очевидно, заключается в том, что много казаков осталось в Италии и после эвакуации, а другие рассеялись в разных направлениях во время похода через горы. Каждый день прибывали все новые массы людей.
Через несколько дней командир английского корпуса Чарлз Китли получил требование от своего коллеги по ту сторону границы советского генерала Бузухова о выдаче всех казаков: женщин и детей наряду с военными и эмигрантами времен гражданской войны. Китли отправился на переговоры с Бузуховым и вернулся обеспокоенный тем, что, как он понял, от него будут требовать возвращения также и тех русских, на кого не распространялись условия Ялтинского соглашения. Во время второй встречи на территории занятой красной армией, обсуждались детали, и английским представителем был на сей раз бригадный генерал И. Трайон-Вилсонодин из сотрудников Китли.
...Первоначально выдача казаков из Лиенца была назначена на 31 мая, но была отложена на один день по требованию советских представителей, в чьих руках находилось уже 8500 человек.
До 20 мая
26 мая 2201 казачий офицер был приглашен якобы на «конференцию с английским фельдмаршалом Александером. Но это был лишь предлог для того, чтобы лишить казаков их командиров. Транспорт был окружен 25 танками. 140 автоматчиков, 175 мотоциклистов и 70 солдат, сидевших на крышах автобусов, сопровождали их.
В то время, как англичане обманом обезглавили Казачий Стан, захватив всех офицеров, рядовые казаки не растерялись. Когда стал понятен истинный смысл поездки офицеров "на конференцию", казаки провели выборы атамана Казачьего Стана, назначив таковым подхорунжего Кузьму Полунина.
Первым распоряжением нового атамана было предписание всем писарям немедленно сжечь все именные списки офицерского и рядового состава по всему Казачьему Стану. Равным образом были сожжены и все другие материалы, которые могли компрометировать казаков.
29 мая в 9 часов утра во всех лагерях Казачьего Стана появились английские офицеры. Они раздавали отпечатанный на машинке приказ. В нем говорилось, что казачьи генералы и офицеры больше не вернуться к казакам, которых они увлекли на ложный путь и обманывали постоянно. Англичане призывали не бояться больше своих офицеров казакам, а изобличить их перед лицом английского командования. Одновременно англичане сообщали, что предоставляют казакам «счастливую возможность вернуться на родину»...
Приказ оканчивался опубликованием строгих правил поведения внутри Казачьего Стана, беспрекословного подчинения английским приказам под страхом расстрела. Ответом на этот приказ было требование казаков вернуть всех офицеров и генералов обратно.
29 мая в 10 утра в лагерь "Пегец" прибыл майор В. Девис и официально сообщил о решении английского командования 31 мая с 7 утра начать отправку казаков «на родину, в СССР». Майор Девис предупредил, что в случае сопротивления казаки будут разлучены со своими семьями и к ним будет применена сила согласно строгости военного времени. Монолог майора английской армии прервал сплошной плач и крики женщин: "Никуда мы не поедем!", "Не желаем ехать в Советскую Россию!". Провожаемые свистом и ревом, английские офицеры покинули лагерь.
Ответом на приказ англичан стала "голодовка смерти", объявленная по всему Казачьему Стану. Она охватила 38.000 казаков, казачек и казачьих детей. По всему лагерю были вывешены траурные черные флаги, на которых было написано: "Казаки предпочитают голодную смерть, чем возвращение в СССР". Привозимые англичанами продукты кучами сваливались у ворот лагерей. Около них стояла казачья охрана, чтобы предохранить продукты от провокаторов. Все костры были потушены, "голодовка смерти" охватила и детей. Пища давалась только раненым и больным. Многие казаки носили на груди приколотые записки: "Убейте меня, но не выдавайте в СССР".
В 11 ночи 29 мая англичане объявили, что выдача переносится с 31 мая на 1 июня, т.к. в день 31 мая праздновался большой католический праздник Божье Тело и англичане не хотели в этот день возможного кровопролития.
Атаман Кузьма Полунин проявлял большую инициативу, пытаясь вызволить Казачий Стан. Под его руководством были написаны многочисленные петиции к английскому королю и королеве, Уинстону Черчиллю, Папе Римскому Пию 12, Архиепископу Кентерберийскому, Королю Сербии, Элеоноре Рузвельт... Время шло, а никаких ответов на послания не поступало. Ужас царил в Казачьем Стане. Осунувшиеся, похудевшие дети равнодушно проходили мимо куч с продуктами, лежавших вдоль дорог и у ворот лагерей.
Казачий майдан собирался несколько раз в день и в итоге казаками было принято твердое решение оказывать непоколебимое пассивное сопротивление англичанам, которое не должно, однако, переходить в открытый бунт. В центральном лагере Стана - "Пегец" - непрерывно совершалось богослужение. Тысячи свечей мерцали огнем, тысячи людей стояли коленопреклоненными на площади. Все казаки, казачки и подростки совершили обряд причащения. . На богослужении присутствовали 15.000 казаков, казачек и детей лагеря "Пегец". Также прибыло Казачье юнкерское училище, позже с хоругвями и полковыми священниками стали подходить казачьи полки и выстраиваться на площади: 3-й Казачий запасной, 1-й Казачий конный, 1-й и 2-й Донские, 3-й Кубанский, 4-й Терско-Ставропольский, 5-й Сводно-Казачий, 6-й Донской, казачьи пешие и другие.
В 8 утра на площадь лагеря въехали 52 пятитонных военных грузовика и быстроходный джип, в котором находился майор Девис. Понаблюдав некоторое время за молебном, он вместе с Кузьмой Полуниным уехал.
Юнкера взялись за руки, образовав длинную цепь, прикрывающую молящихся со стороны шоссе Лиенц - Обер Драубург, откуда могли появиться английские солдаты.
Люди молились горячо, искренне и сердце билось надеждой, что услышит Господь молитву и чудо сотворится. Был уже полдень. Вдруг послышался шум и к лагерю стали подъезжать танки и наполненные вооруженными солдатами грузовики. Плотнее сдвинулись ряды молящихся. На предложение английского офицера разойтись и приготовиться к погрузке, молящиеся ответили преклонением колен перед Святыми Дарами. Но молитва не закончилась. Заработали моторы танков и они пошли на толпу, ломая ряды людей. Участие в резне казаков принял так же так называемый «еврейский батальон» из Палестины, находившийся под английским командованием. Раздались стоны и крики раздавленных и искалеченных. Под танком рухнуло возвышение алтаря, порвались и поломались хоругви и утварь. Выпала из рук упавшего священника чаша.
Ужас обуял людей. Солдаты в английской форме, многие из которых матерились на чисто русском языке, били прикладами людей, заставляя их садиться в грузовики. Окровавленные жертвы забрасывались в грузовики, как мешки. Таким образом, наполнялись машины. Некоторые казаки, вырываясь из рук солдат достигали Дравы и бросались вплавь. Разъяренные волны бурной в это время года реки разбивали плывущих о камни. Женщины в отчаянии бросали в волны своих детей и бросались сами. Охота на людей продолжалась до вечера.
А вечером, когда уехали машины и стихли стоны раздавленных на площади, люди, которым удалось укрыться в прилегающем лесочке, пробирались обратно. Небольшая группа несла на руках мертвого священника и многих других казаков, чтобы предать их земле.
Со следующего утра погрузка людей продолжалась. Регулярно в течение 2-х недель со станции Лиенц в советскую зону оккупации Австрии уходили железнодорожные составы. Душераздирающие крики, убитые, раздавленные, покончившие с собой. Сплошной пеленой кошмара покрылась земля долины Дравы. Казаки «возвращались на родину»...
На самом деле почти никто не «возвратился» в СССР, даже в виде зеков. Почти все попавшие в руки красных 50 тысяч казаков, включая женщин и детей, были зверски убиты после страшных мучений и издевательств ещё на территории Австрии, на военных базах красной нелюди в советской зоне оккупации.
По свидетельству австрийской газеты "Фольксблат" от 24 октября
Отказался отречься от своих товарищей-казаков командир корпуса генерал Гельмут фон Паннвиц и вместе с ними отправился на верную смерть в лубянские застенки. Казненные в Москве "за измену родине" казачьи атаманы П.Краснов и А.Шкуро вообще не являлись гражданами СССР и никогда не носили в карманах "серпасто-молоткастые" паспорта!
Казаки не забыли и не простили москалям и их хозяевам ни геноцид 1918 года, ни «раскулачивание», ни кровавую резню в Австрии. Казакам Кубани, Дона, Краснодара и Ставрополья нечего делать в составе России. Их место в Конфедерации Народов Кавказа. У казаков Кавказа и чеченского Сопротивления единая судьба в борьбе за свою свободу и независимость.
Дмитрий Орлов, русский
Отдел писем
