В казни безвинных братьев Мусаевых приняли участие три генерала. Тоже — Герои России
Перед Новым годом был объявлен президентский указ: величать отныне Героем РФ Кадырова-младшего. Того самого, что прошляпил теракт против собственного отца, после чего получил все возможные полномочия для борьбы с терроризмом на Кавказе. И с тех пор, уже при этих полномочиях, прошляпил захват и Ингушетии в июне, и Грозного в августе, и, наконец, школы в Беслане. Стоп. Кто чьи герои? И эти «Герои РФ» — герои ли России? Или только Путина? И что это такое — особые полномочия для борьбы с терроризмом, которого все больше?
Такие прыщи, как Кадыров-младший, с бухты-барахты не вскакивают. Это значит — организм охвачен тяжелейшей инфекцией, а «герой из Центороя» (в Чечне уже успели сложить такую песню) является лишь внешним ее признаком. А вирус где? Для начала — одна типичная чеченская история. Селение Гехи — большое, но не суетливое, чистое и спокойное. Легкая путаница улиц. Вот и дом Мусаевых. 8 августа 2000 года в этот двор вбежал человек и запрыгнул в сарай справа от ворот. Адам Мусаев, мальчик двух лет и семи месяцев, как раз «рулил» «шестеркой» — его папа, Али, посадил Адама в машину, чтобы позабавить сына. …Прошло четыре с лишним года. Кладка во дворе все так же покусана осколками. Адам пошел в школу — Али он не помнит. Остались только бабушка и дедушка. Бабушка Аминат рассказывает обстоятельства того дня подробно, потому что она изучила их посекундно, как следователь. Адам, теперь семилетка, стоит рядом. — Можно сфотографировать Адама? — спрашиваю. Аминат и Аламат, дедушка, категорически против. Они не объясняют, почему, но твердо не разрешают. И рассказывают дальше. Почти сразу их двор оказался в осаде десятков военных и бронетехники. Военные приехали за человеком, который пронесся по двору Мусаевых и залез в их подвал. То была операция по ликвидации «участника НВФ» (НВФ — незаконные вооруженные формирования.), в центре которой оказался крошечный Адам. Огонь шел час сорок пять минут, Адам кричал и плакал в «шестерке», но выйти военные ему не позволяли. Пока по подвалу не выстрелили из БТРа (№ 108) и мимо не пронесли тело того человека. Убитого, конечно. После ликвидации «участника НВФ» федералы забрали с собой и двух Мусаевых: Али и Умара. И «шестерку», конечно, тоже грабанули — в нее запихнули труп боевика, собственно, тогда лишь и позволили Адаму выскочить… Предыстория боя у Мусаевых обычная: в тот день на дороге между Урус-Мартаном и Гехами, прямо у блокпоста, на фугасе был подорван БТР — погибли пятеро военных — и в селе началась операция возмездия. Федералы забрали по домам восемьдесят мужчин и согнали их на поле — там был «фильтр», фильтрационный пункт. Большая часть «фильтруемых» вернулись с поля живыми, но сильно «отфильтрованными» — побитыми и изуродованными, за их освобождение семьи должны были принести федералам автоматы. Семеро же домой не пришли — и братья Мусаевы тоже. Аминат и Аламат прочесали все инстанции, но сыновей не было. А 13 сентября за 4 тысячи рублей один из офицеров штаба группировки «Запад», находившегося в тот момент у селения Тенги-Чу, продал им координаты ямы, куда сбросили тела уничтоженных во время операции возмездия. Там оказались четыре изуродованных тела (Тут нет ошибки. Расстреляли пятерых. Четыре тела свалили в одну яму. Тело пятого нашли позже. Семь после «зачистки» числились исчезнувшими, двое до сих пор — пропавшими без вести.), два из них — Али и Умара, 27 лет и 23…
Подробности того, что случилось на поле под Гехами, улетучились бы в никуда и навсегда, как тысячи других подобных сюжетов в Чечне, если бы не Аминат. Она, никакой не юрист — немолодая и не слишком здоровая женщина, не только провела собственное расследование, но и заставила прокуратуру (Урус-Мартановскую районную) возбудить уголовное дело (№ 24047) и допросить нескольких офицеров, причастных к похищению и убийству ее сыновей. Прежде всего — Александра Силантьева, майора сводного отряда милиции Пензенской области, в тот день руководившего операцией по ликвидации боевика в мусаевском дворе. В соответствии с показаниями Силантьева на поле за селом он сдал Мусаевых тогдашнему коменданту Урус-Мартановского района Гаджиеву (один из самых бесчеловечных старших офицеров в Чечне, погиб в ноябре 2001 года — его взорвала вместе с собой 18-летняя вдова-смертница) и Лечи Мамацуеву, заместителю главы Урус-Мартановской администрации по силовым структурам (впоследствии был расстрелян в упор в Ингушетии. Мамацуев занимался главным образом тем, что указывал федералам, кого надо пустить в расход — из тех, кто воевал на «той» стороне, либо был ваххабитом, или работал у Масхадова… О праве и вине речи никто не вел (и не ведет) — лишь только «убрать» или «непричастен»). Братья Мусаевы были непричастны — Лечи это отлично знал. Но ведь именно к ним вбежал боевик, и Лечи не смог замолвить словечка. Операция возмездия потому так и называлась, что командиры ее решили к вечеру расстрелять пять гехинцев — за пятерых погибших с утра в БТРе. И казнь свершилась. Пятерых выбрали произвольно.
…Чего хотела Аминат? Только ответа на вопрос: кто отдал приказ о расстреле? Кто киллеры? Зачем ей это было нужно? Очень просто: чтобы отдать преступников в руки правоохранительных органов, получить от государства доказательства, что закон равен для всех и, значит, смерть ее сыновей, в которой уже ничего нельзя изменить, по крайней мере, остановит казни других безвинных… Вот результаты расследования Аминат Мусаевой. По свидетельству очевидцев, старшими командирами на поле под Гехами 8 августа были три знаменитых генерала. Первый — теперь уже бывший командующий внутренними войсками (ВВ МВД РФ) Тихомиров. Второй — бывший командующий ВВ Северо-Кавказского округа Лабунец. Третий — комполка (245-го мотострелкового) Недобитько. И вот на них-то уголовное дело № 24047 поперхнулось, не сумев переварить полученную информацию. Прокуратура допросила всех до полковника включительно — выше никак, и уже три года как генеральский порог перешагнуть не смеет. Аминат ничего не может сделать — «геройское» табу. Потому что вышеназванные — сплошь «герои» «антитеррористической операции». «Герои РФ». Как утверждают свидетели (выжившие мужчины-гехинцы), именно Лабунец сначала собственноручно избивал Али, старшего Мусаева, а потом распорядился расстрелять пятерых «этих» за пять «наших», причем исполнить казнь показательно — на дороге, на месте сработавшего фугаса. Другие генералы — Тихомиров и Недобитько — были рядом с Лабунцом, всё знали, видели, слышали — и не препятствовали. А 11 августа по НТВ прошел сюжет, где Али Мусаев, будто бы уничтоженный «нашими» боевик, лежит в майке с пистолетом… Эх, коллеги-очковтиратели. Вообще-то это называется соучастием.
Миновали годы, а в Чечне все шло, как дозволили: зачистки, облавы, казни стали привычкой, палачи вместо суда сплошь получили «героев», крепла кадыровщина — «местные кадры» копировали в жестокости федералов. В мае 2004 года Аламат Мусаев — отец казненных Али и Умара, долго болевший после гибели сыновей, перенесший инсульт, инфаркт, — все-таки включился в сражение за правду. Аламат подал иск в Басманный райсуд в Москве к Минфину РФ (к российской казне) о компенсации морального вреда за гибель сыновей от рук военнослужащих внутренних войск. Басманный судья С. Сафонов в иске отказал. Основания — издевка: поросшие историческим мхом президентские указы № 2166 (от 30.11. 1994) и № 1360 (от 9.12.1994) и постановление Конституционного суда № 10 (от 31.07.1995). В них сказано, при каких обстоятельствах действия госорганов РФ могут быть признаны «незаконными»: 1) если граждан ЧР выдворяют из Чечни, 2) если журналистов лишают аккредитации… А так как Мусаевых убили прямо в Чечне, предварительно не выдворив, и они не были журналистами, то уничтожение обоих силами ВВ не может быть признано незаконным. Выходит, казни… силами ВВ законны? Конечно, постыдная казуистика. Но зато то, что нужно «героям Путина» и госорганам, их воспитывающим: индульгенция для госкиллеров. Ну и мог ли президент, верховодящий такой вертикалью, повесить своего «героя» кому-то другому, кроме Рамзана Кадырова? Конечно, не мог. Только первому ученику генералов-«героев», лучшему по профессии из числа «местных кадров». Естественно, величание Кадырова-младшего Героем РФ — апофеоз политики Кремля на Северном Кавказе. Саморазоблачение: чтобы стать героем этой системы, надо интенсивнее убивать… Но общество-то съело. И чеченское общество. И внечеченское. Долгими праздниками заткнули, вот и веселимся… Однако последствия истории уничтожения молодого поколения семьи Мусаевых и многих ему подобных историй времен второй войны — вплоть до геройского указа по Кадырову — катастрофичны. И для самой Чечни сегодня, и для остальной страны — как бы большинству не хотелось думать по-другому. Только факт: сразу после Нового года три молодых парня из соседнего с Гехами Урус-Мартана ушли, оставив родным записки: «Больше терпеть этого не можем…». Ушли в боевики… А некоторые ушли и без записок.
P.S. Догадались теперь, почему Мусаевы не хотят, чтобы в газете была фотография их внука?
P.P.S. В январе дело Мусаевых намечено к рассмотрению в Европейском суде. Правительству РФ предстоит доказать в Страсбурге, что следствие велось эффективно. В преддверии с Аминат уже встречался следователь прокуратуры Магомадов (тот самый чеченец, «местный кадр», который доказывал в Лондоне на суде по делу об экстрадиции Закаева, как эффективно работает правоохранительная система в Чечне) — так вот, он винился перед Аминат: мол, невозможно ничего, его бьют по рукам… Скажет ли он это в Страсбурге?
Анна ПОЛИТКОВСКАЯ, наш спец. корр., Гехи — Москва Новая Газета
