Список российских трофеев, захваченных в Чечне, становится все более внушительным. В 2000-м году командование оккупационных формирований в торжественных тонах докладывало российской общественности и всему прогрессивному человечеству, что в его руки попала лошадь Басаева. Лошадь даже показали по телевизору, вместе с генералом Трошевым, который, по мнению многих телезрителей, напоминал ее статью и лицом, особенно когда его вдохновенный профиль оказывался на одной линии с лошадиным крупом. Лошадь понуро паслась под дождиком, а генерал Трошев, стоя перед телеобъективами, указывал на нее жестом пресыщенного победами полководца.
Затем контртеррористические стратеги устами тогда еще полковника Шабалкина отчитались в захвате молитвенного коврика и очков Аслана Масхадова. Правда, чеченский президент в категорической форме заявлял, что ничего из своего походного имущества не терял. Тем не менее, коврик и очки, по некоторым сведениям, были отправлены в Москву, в музей боевой славы российской армии, где уже хранился захваченный в первую войну китель Джохара Дудаева. Позднее экспонаты музея пополнились куском коры с надписью «Аслан», которую оптимист Шабалкин несколько месяцев назад счел надежным признаком скорого ареста ичкерийского лидера.
Во вторник 5 октября, ко дню возведения на чеченскую голгофу Алу Алханова, планировалось нечто большее, чем демонстрация сомнительных лошадей и бесхозных ковриков. Широко разрекламированная в российских СМИ операция под названием «Возмездие», как уверяли целую неделю Шабалкин и его дружки, Рамзан с Сулимом, должна была завершиться арестом или «нейтрализацией» чеченского лидера. Даже обсуждался трепетный вопрос о том, как будут распределены обещанные «за поимку Масхадова»10 миллионов долларов. А Алу Алханов, все еще не до конца оправившийся от внезапного майского подлета на трибуне стадиона «Динамо» и последующего спринтерского броска вниз по лестнице, ожидал «подарка».
Ожидаемого «подарка» Алханову получить не пришлось. Все оказалось обычным трепом Шабалкина. Разгромив кадыровско-ямадаевские «спецбанды» и их собратьев-оккупантов, спалив и подбив десяток БТРов, чеченские бойцы, якобы окруженные «плотным кольцом», перебрались в более спокойные места. Президент Масхадов, узнав, что его «ловят», немного удивился, но, занятый подготовкой военного совещания, не стал отвлекаться на комментарии. А Алу Алханову пришлось утешиться жеребцом по кличке Эдгар, внуком лошади то ли Хрущева, то ли Насера, то ли, как шутят остряки, той самой понурой лошадки, которую в свое время демонстрировал российским телезрителям полководец Трошев.
Однако надо же как-то утешить и морально поддержать взрывоопасного «президента Чечни», которому все аналитики дружно предсказывают очень громкое правление. В терминах, в которых легко узнается элегантный стиль Шабалкина, «Газета.ру» рассказала такую байку: «На одной из обнаруженных бандитских стоянок спецназовцам удалось обнаружить посох, вероятно, принадлежащий "президенту Ичкерии". Впрочем, в силовых структурах республики идут разговоры о том, что Масхадов все же пойман, однако заявление об этом будет приурочено ко дню инаугурации Алханова».
Думая, что ситуация прояснится к ночи, мы добросовестно ждали, пока «день инаугурации» не завершится, однако во всем этом сообщении вещественным оказался только посох. Все остальное, как обычно, так и осталось «разговорами». Впрочем, насчет посоха тоже не все так определенно. Если бы на этом посохе была обнаружена какая-то идентифицирующая его хозяина надпись, или государственный герб ЧРИ, или хотя бы было перочинным ножом вырезано слово «Аслан» (как на том самом дереве), Шабалкин вряд ли стал ограничиваться осторожным «вероятно». «Вероятно» в устах Шабалкина сродни полному отрицанию. Но даже если посох Масхадова действительно стал очередным трофеем федеральных сил, то ничего страшного не произошло – он будет бережно храниться в музее рядом с ковриком и очками, и в свое время возвратится в столицу независимой Чечни – как реликвия национально-освободительной войны.
А что же Алханов? А Алханову, если сказать честно, в этот знаменательный день было не до посохов и жеребцов. Как сообщает ВВС, «место проведения церемонии инаугурации Алханова до последнего момента держалась в секрете. По плану были определены три места проведения торжественного мероприятий. В результате вступление в должность состоялось в Грозном в комплексе правительственных зданий». Это означает, что бедолага целый день мотался туда-сюда, путая следы и уходя от вероятных засад, пуская ложные слухи о месте «инаугурации» и выглядывая в окошко – на месте ли охрана. Отныне и до недолгого конца так ему и предстоит жить. Жить так, как живут все предатели.
Адлан Бено,
