Российская пресса и ТВ передают в эти дни только об одном - чеченцы звери, изверги, террористы, ваххабисты... Журналисты прямо задыхаются в кровавых материалах из Беслана, попутно вспоминая все произошедшее за 10 последних лет.
Интересная логика получается! Когда российские (или американские, неважно) самолеты сбрасывают бомбу на школу, похоронную или свадебную процессию и погибают люди (неважно, дети, женщины, главное люди), то это называется войной, а когда противник прорывается на вражескую территорию и осуществляет атаку, в которой так же гибнут гражданские – это называется терроризмом. Т.е. воевать предлагают по неким правилам - если у тебя есть ракеты и самолеты, ты законный и не террорист. Ты можешь бомбить, убивать детей, насиловать, разрушать, сжигать, садистски пытать, содержать концлагеря. Но если у тебя нет самолетов и ракет, то извините, воевать не имеешь право. А если вдруг ты все же надумал сопротивляться агрессии с помощью того, что у тебя есть, (зачастую единственным оружием является твоя жизнь), то ты террорист. Потому что нормальный человек (в российском или западном понимании этого слова) не будет сопротивляться, видя тотальное превосходство в вооружении и мощи противника.
В Беслане погибли дети. Конечно, это плохо. Конечно, их всех очень жаль, особенно их родителей. Нормальный человек не будет злорадствовать по этому поводу. Но все же, почему все говорят только об этих погибших детях?
Как же 42,000 чеченских детей из 250,000 мирных жителей Чечни, убитых Ельциным и Путиным за последние 10 лет? Почему не скорбят по ним? Почему Евросоюз не объявляет траур и не встает в минуте молчания перед 42 тысячами чеченских детей, убитых кремлевской бандой?
Неужели, кто-то думает, что чеченцы не видят этого подлого лицемерия? Или кто-то думает, что после такой ужасающей, нечеловеческой резни у чеченцев останутся какие-то чувства, кроме всепоглощающего чувства ненависти? Я не думаю, что гибель детей в Осетии вызовет какие-то эмоции в Чечне, тем более, что дети в Беслане, как и в Чечне, тоже убиты русским спецназом по приказу Путина, хотя он мог бы одним словом их спасти. Слишком много крови пролилось в Чечне, чтобы осталось место сочувствию. Россия этого не понимает, и вряд ли поймет.
Другое дело т.н. цивилизованный мир. Уж сколько раз администрация Масхадова взывала к пресловутому мировому сообществу с просьбой выступить посредником, вмешаться, сделать что-то, чтобы не доводить дело до неконтролируемой беды. Не вмешались.
Западная пресса еще как-то пытается критиковать российские власти за отказ вести переговоры с Масхадовым, за непрофессионализм и прочие. Что меня на самом деле раздражает, так это арабская пресса! Как началось все это, так все в один голос завопили, заголосили: «Такие действия подрывают Ислам! Ислам – это религия мира!»
Эмиратская газета Gulf News каждый день выдает гневное возмущение и осуждение в специальной редакторской колонке, как будто опасается, что мнение газеты останется незамеченным. Какой-то псевдо-теолог Юсуф Ибрагим (выпуск 07.09.2004) сокрушается, что вот теперь, дескать, русские будут ненавидеть чеченцев (как будто они нас когда-либо любили), Турцию точно не возьмут в Европейский Союз (какая трагедия!), визы мусульманам выдавать не будут (а вот это действительно катастрофа, как же мусульманам без виз то) и прочее.
Можно подумать, что если повстанцы в Чечне, Ираке, Афганистане, Палестине и прочих местах сложат оружие и заделаются землепашцами, то все вдруг станет хорошо, и на земле наступит рай. Евреи побратаются с палестинцами, а русские начнут лобызаться с чеченцами.
Вместо того, что бы указать на причинно-следственную связь случившейся и все еще продолжающейся трагедии, главы государств и руководители международных организаций занимаются словоблудием в угоду политической конъюнктуре. Вместо того, что бы посмотреть на сотни тысяч жертв российской агрессии в Чечне, они смотрят в рот кремлевскому убийце и подсчитывают в уме политические выгоды от поддержки путинской камарильи.
Миром правит несправедливость и лицемерие, а это лучшее условие для продолжения войны.
Али Автурханов
Отдел писем,
