Грузинские политики, видимо, так и не поняли, с кем имеют дело. Ни провокация устроенная Жириновским в Абхазии, ни хамство российского министра Иванова в лицо своему грузинскому коллеги, не способны поколебать уверенности грузинской стороны в возможности «конструктивного диалога» с современной Россией.
Пока грузинские политики надеются на телефонный звонок Путину из Вашингтона, оккупанты и их пособники в Южной Осетии разыгрывают свой сценарий, уже опробованный на территории Пригородного района Северной Осетии (оттяпанного Сталиным в 1944 году у Ингушетии), осенью 1992 года. Там, накануне так называемого осетино-ингушского конфликта, происходили постоянные провокации со стороны осетинских формирований, легализованных в виде правоохранительных структур. Когда возмущение ингушей достигло предела, и они предприняли ответные действия, Владикавказ поднял вой об «ингушской агрессии» и в дело вступила заранее подготовленная группировка российских вооруженных сил.
Сначала, используя тяжелое вооружение и танковые колонны, русские заставили ингушей покинуть свои населенные пункты. Затем за спинами российских войск в дело вступили осетинские формирования, поставившие перед собой цель «окончательного решения ингушского вопроса» путем этнической чистки.
Вероятно, такой способ действий осетинской стороны приобрел форму национальной традиции. Нынешние ультиматумы юго-осетинских руководителей в адрес Тбилиси и истерики в адрес Москвы, предполагают ту же тактику против грузинского населения региона.
Ночные перестрелки и следующий за ними дневной пропагандистский поток российских СМИ, преследуют цель изобразить осетин жертвами грузинской агрессии. По «пригородному» сценарию за этим могут последовать действия российских войск против грузинских сел, - в защиту обладателей российского гражданства. Уже после них, рассчитывают проявить себя осетинские формирования.
В данной ситуации, на месте возможного столкновения и этнической чистки, присутствуют все потенциальные участники, не скрывающие своих привязанностей. Все это видят, но не хотят замечать или боятся об этом говорить вслух, лишь грузинские руководители. Присутствующие в регионе российские военные неоднократно и наглядно демонстрировали, на чьей они стороне и в чьих интересах они выступят.
Этого не скрывают и московские политики на самом высоком уровне. Тем не менее, грузинская сторона продолжает называть русских оккупантов миротворцами. Договоренности об их статусе среди главных грузинских политиков имеют статус священной коровы, доставшейся в наследство от Шеварднадзе, несмотря на то, что договор тот был заключен с ножом у горла Грузинского государства.
Если судить о степени решимости Грузии отстаивать свои интересы по действиям её руководителей, то дела у Грузии плохи. Не объяснимо в данной ситуации поведение грузинского министра обороны, позволяющего хамить в свой адрес таким недоумкам, как российский министр обороны Иванов, на фоне клоунады, устроенной Жириновским. Что это, страх, неуверенность в своих силах и возможностях, или какой-то мазохизм - получать безответные удары, чтобы потом петь песни о печальной судьбе Грузии?
Сираждин Саттаев,
