После ознакомления с опубликованным в «Новой газете» интервью Ирины Гордиенко с вице-премьером чеченского правительства, спецпредставителем президента ЧРИ Ахмедом Закаевым, мы связались с ним по телефону и попросили дать краткий комментарий относительно содержания данного интервью. Вот что заявил Ахмед Закаев:
«К моему большому сожалению, в публикацию Ирины Гордиенко попали утверждения, которые выхвачены из общего контекста нашей беседы и поэтому приобрели совершенно иной, даже противоположный смысл. Как такое произошло – об этом лучше знать самой Ирине. Приведу только два примера неверной передачи моих слов (хотя этих примеров в интервью гораздо больше).
В том месте, где говорится о том, что бойцы Сопротивления якобы только «сейчас поняли» вредность для нашего дела терактов (в передаче Ирины получается, что раньше они этого не понимали), я говорил совершенно об ином. Я сказал буквально, что не только бойцы Сопротивления, но даже доведенные до отчаяния зверствами оккупантов люди, осознали, что совершение акций самопожертвования в российских городах, от которых страдают невинные люди, ни к чему не приводят, а лишь усугубляют ситуацию. Более того, я заявил, что за всеми терактами, которые произошли за последние 12 лет на территории России и признаны в таком качестве международным сообществом, стоят российские спецслужбы. И это не мои домыслы, а факты, установленные расследованиями российских журналистов, депутатов и должностных лиц.
Гораздо основательнее исказились мои слова во втором случае, там, где я представлен чуть ли не противником вывода оккупационных войск с территории Чечни. Во время моей встречи с Казанцевым, тот от имени российского руководства настаивал на том, что в Чечне непременно останутся две бригады российских войск. Я спросил: почему только две бригады, а не четыре, не шесть? Ведь вам придется охранять эти две бригады, чтобы они не стали заложниками отрядов Сопротивления. В конце концов, чтобы охранять размещенные в Чечне две бригады, вам придется оставить в Чечне всю российскую группировку, а это возвращает все к исходному моменту и делает любые переговоры о мире бессмысленными. Потом я добавил свое мнение, подчеркнув, что оно носит частный характер. Я сказал Казанцеву, что лично я был бы за то, чтобы Россия оставила в Чечне две бригады, потому что, имея стольких аманатов-заложников, чеченцы могли бы не опасаться, что начнется третья война, что наши города и села будут подвергаться ракетным и бомбовым обстрелам.
Вот эти мои слова в передаче Ирины Гордиенко приобрели совершенно противоположный смысл: как будто я выступаю за сохранение российского военного присутствия в Чечне.
Чтобы окончательно расставить все акценты, добавлю, что в момент моей встречи с Виктором Казанцевым у нас еще сохранялись надежды на то, что проблема войны может быть решена в плоскости двухсторонних российско-чеченских отношений. Теперь таких надежд нет, чеченское руководство уверено, что проблема российско-чеченской войны может быть решена только при вмешательстве и активном посредничестве международных сил. Доктрина мира, принятая коллегиально руководством ЧРИ, отражена в Концепции Обусловленной Независимости, с которой мы ознакомили международную общественность, в том числе и российскую. Вне рамок этой официальной Концепции я, как специальный представитель президента ЧРИ и должностное лицо чеченского правительства, никаких заявлений, разумеется, делать не могу».
