Как известно, 30 июня суд в Катаре признал двоих сотрудников российских спецслужб, обвиняемых в убийстве экс-президента ЧРИ Зелимхана Яндарбиева, виновными по всем пунктам обвинения, и приговорил обоих к пожизненному заключению. С просьбой прокомментировать решение суда и его политико-правовые последствия мы обратились к специальному представителю президента ЧРИ в зарубежных странах, вице-премьеру чеченского правительства Ахмеду Закаеву, который в эти дни находится в Катаре.

Чеченпресс: Ахмед, что бы вы могли сказать по поводу самого приговора? Удовлетворена ли семья Зелимхана Яндарбиева и лично вы, как официальный представитель чеченского руководства, тем, что российские террористы получили пожизненный срок тюремного заключения?

А. Закаев: С самого начала судебного процесса над преступниками мы постоянно заявляли, что для нас важна не столько мера наказания российских террористов, сколько правовая оценка, которую даст катарский суд убийству бывшего чеченского лидера. Можно сказать, что в здании суда эмиратства столкнулись не обвинение с защитой, а две господствующие в мире по отношению к чеченцам и чеченскому Сопротивлению правовые концепции.

По одной из них, усиленно распространяемой Кремлем, любое злодеяние, совершаемое против чеченцев, неподсудно, поскольку, якобы, чеченское Сопротивление и его руководство являются "структурной частью международного терроризма". По другой, поддерживаемой нами и нашими друзьями в мире, чеченский народ сам стал жертвой организованного на государственном уровне террора, и чеченское Сопротивление ведет против этого террора священную оборонительную войну. И суд в Катаре, признав вину двоих убийц Зелимхана Яндарбиева, укрепил правовой фундамент именно под этой второй, чеченской концепцией, что представляет собой не только юридическую, но и политическую победу нашей стороны.

При этом, повторюсь, не играет существенной роли то обстоятельство, к какому именно наказанию суд приговорил российских террористов. Главное - что они признаны таковыми. Более того, суд установил и вину российского руководства, поскольку было установлено, что подсудимые получили приказ совершить преступление непосредственно на Лубянке, в штаб-квартире ФСБ, и действовали под дипломатическим прикрытием, а это делает российское государство непосредственным соучастником этой террористической акции.

Чеченпресс: Разделяют ли вдова и дети Зелимхана Яндарбиева подобную трактовку приговора суда, или они восприняли это более личностно, более эмоционально?

А. Закаев: После оглашения приговора суда, мы совместно с семьей Зелимхана посетили место его захоронения и прочли поминальные молитвы. Я разговаривал с Маликой Яндарбиевой и могу сказать, что она вполне разделяет мнение о том, что главным итогом судебного процесса явилось не наказание убийц, а правовое обозначение их вины и вины тех, кто направил их на это преступление.

Здесь следует добавить, что российское руководство осмелилось пойти на это громкое политическое убийство только потому, что Совбез ООН, потакая Кремлю, признал в свое время Зелимхана Яндарбиева "террористом". Поэтому немалая доля вины за это преступление лежит и на этой международной организации, которая принесла справедливость в жертву сиюминутным политическим соображениям.

По согласованию с чеченским руководством, Малика Яндарбиева теперь намеревается добиться через международные судебные инстанции отмены вердикта Совбеза ООН, добиться очищения имени и памяти своего мужа от клички "террорист". Президент Аслан Масхадов всемерно поддерживает это намерение и поручил мне его юридическую реализацию.

Чеченпресс: Многие российские СМИ пожизненное заключение, к которому катарский суд приговорил убийц Зелимхана Яндарбиева, трактуют как "юридическую победу" России, поскольку их могли и казнить, но не казнили. Кроме того, муссируются слухи, что убийцы могут и не отсидеть полностью пожизненный срок в катарской тюрьме, что через некоторое время они могут быть помилованы и отпущены на родину. Как вы считаете, возможно ли такое?

А. Закаев: Скажу прямо: мы очень довольны тем, что катарский суд не приговорил российских террористов к смертной казни, потому что такой приговор создал бы для семьи Зелимхана Яндарбиева и чеченского руководства целый ряд этических проблем. Легко просчитать, что международные правозащитные организации и отдельные известные в мире правозащитники после объявления российским убийцам смертного приговора стали бы - в силу отстаиваемых ими гуманитарных принципов - ходатайствовать перед катарскими властями о смягчении приговора. И чеченской стороне неминуемо пришлось бы включиться в этот процесс на стороне правозащитников, которые предпринимают все усилия для прекращения геноцида в Чечне. А это, согласитесь, поставило бы и семью Зелимхана Яндарбиева, и чеченское руководство в не совсем приятное положение: с одной стороны, наш моральный долг - поддержать правозащитников, поддерживающих нас, но с другой стороны нам было бы очень нелегко просить власти Катара о смягчении наказания убийцам Зелимхана. Катарский суд, приговорив российских террористов к пожизненному заключению, избавил нас от этой нелегкой дилеммы.

Что касается слухов… Слухи и есть слухи. К ним и нужно относиться соответственно. Однако помилование убийц, даже если оно произойдет, не снимает с них печати преступления, не снимает вины и с тех, кто направил их на совершение убийства. Главное ведь не в том, простят или не простят убийц и сколько именно лет они проведут в тюрьме, главное в том, что совершенное ими злодеяние признано преступлением, что они признаны убийцами и наказаны по самым высоким юридическим меркам.

Вот посмотрите для сравнения, что в аналогичных случаях происходит в самой России. У всех на памяти судебный процесс над группой капитана ГРУ Ульмана, которая убила, а потом сожгла шесть чеченских мирных жителей, в том числе и беременную женщину. Вина этих убийц была полностью установлена на судебном разбирательстве, да они и сами не скрывали ее, оправдываясь только тем, что совершить данное преступление им приказало вышестоящее начальство. Однако суд присяжных признал Ульмана и его подельников полностью невиновными. Теперь то же самое произошло и со старшим лейтенантом Худяковым и его сообщником, которые так же убили и сожгли троих чеченских мирных жителей - суд присяжных признал их невиновными.

Чеченпресс: Суд присяжных - это как бы суд общества, его правовой срез. Можно ли считать, что все российское общество атрофировано в правовом отношении, или ростовские судебные процессы все же представляют собой "локальное" явление?

А. Закаев: Это сложный вопрос, требующий детального освещения, но попытаюсь ответить кратко. С крушением СССР в России образовалось два общественных течения: демократическое, которое верило, что наконец-то России выпал великий исторический шанс стать свободной, цивилизованной, правовой страной, и реваншистское, шовинистическое, которое остро переживало крах империи и рассчитывало вновь вернуть России его кровавое "державное" величие, изначально основанное на мощи государственного военно-репрессивного аппарата. Приход к власти Путина ознаменовал победу этого второго, реваншистского общественного течения, а говоря попросту - ознаменовал победу в России фашизма.

Фашизму нужен враг, как огню нужно топливо. Этот враг был обозначен в лице чеченцев, демонизированных кремлевской пропагандой не меньше, если не больше, чем гитлеровская пропаганда в свое время демонизировала евреев. Политическая обстановка в мире сложилась так, что Путину в определенной мере удалось отождествить чеченцев, ведущих справедливую войну за свою национальную свободу, с так называемым международным терроризмом, который вызывает на Западе страх и отвращение. Поэтому Запад, поддерживая Путина в агрессивной войне на Кавказе, своими руками создает благоприятные условия для укрепления российского фашизма, взращивает зверя.

Между тем, любой общественный опрос в России показывает, что в этой стране американцев и вообще Запад ненавидят больше, чем даже чеченцев. В самом деле, ведь не чеченцы развалили огромную советскую империю, а Запад. И поэтому в очень близком будущем, когда зверь обретет свою полную силу, именно Западу неминуемо придется столкнуться с российским фашизмом в опасной схватке.

Но пока ненависть еще не до конца окрепшего российского фашизма реализует себя только в геноциде чеченцев. В любой разновидности тоталитарной идеологии, к каковой относится и путинский фашизм, господствует не право, а ненависть к той социальной или национальной общности, которая "назначена" врагом. Ничего нового в этом нет. Именно поэтому суды присяжных, как и российское общество в своей преобладающей части, не считают убийц чеченских мирных жителей виновными. В этом все дело.

Дело еще в том, что россияне слишком быстро позабыли один из главных уроков нашего общего советского прошлого: беззаконие не бывает "избирательным", ему, как и любой разрушительной стихии, свойственно расширяться. Перед лицом культивируемого властью беззакония не может считать себя защищенным никто - в том числе и представители властной элиты, не говоря уже о "маленьких людях". И то, что сегодня российское общество поддерживает террор и беззаконие своего государства в Чечне, завтра кровавым бумерангом массовых репрессий вернется в само российское общество - уже возвращается. Так что, оправдывая убийц чеченских жителей, россияне готовят самим себе страшное будущее, и в этом, надо признаться, есть какая-то высшая справедливость.