Даже после убийства Кадырова Кремль не хочет менять свою политику. Он по-прежнему трудится над "чеченизацией" конфликта, решение которого отдано на откуп местным партиям войны. Эта политика имеет противников среди русского генералитета...
Сын в качестве преемника
Средства массовой информации уже распространяют прогнозы о том, что Рамзан Кадыров, 23-летний сын убитого, может стать его преемником. Хотя в чеченской конституции записано, что кандидат в президенты не может быть моложе 30 лет, никто не сомневается, что это препятствие легко можно преодолеть, если того пожелает Кремль.
Рамзан Кадыров, официально – лейтенант милиции, неофициально известен как самый жестокий игрок на политико-военной сцене республики. Уже в 17 лет во время первой чеченской войны он сражался против русских.
Возглавляемая Рамзаном Кадыровым служба безопасности формально состоит из 60 человек. Фактически гвардия "кадыровцев" насчитывает от трех до пяти тысяч членов. В нее входят, в основном, бывшие сепаратисты, которые перешли на другую сторону под личные гарантии Кадырова-старшего. Партизаны должны были отказаться от руководителя мятежников Масхадова, принести клятву верности новому чеченскому президенту и в качестве бойцов его службы безопасности воевать против своих бывших товарищей по оружию. Эта практика, очевидно поддержанная Кремлем, возмущала многих российских военных.
Дело с захватом заложников процветает
Когда его отец погиб в Грозном, Рамзан Кадыров находился в Москве на скачках. Оттуда его доставили к Путину – в том виде, в каком он был, растрепанного, в голубом спортивном костюме. На следующий день исполняющий обязанности президента Чечни Сергей Абрамов назначил Кадырова первым вице-премьером, сделав тем самым молодого человек, который с трудом говорит по-русски и даже не имеет среднего образования, вторым человеком в республике.
Теперь в Чечне ждут, что сын будет мстить за отца. Рассчитывают на новую эскалацию насилия, от которого более всего пострадают простые люди. Вендетта Кадырова-младшего может обернуться, прежде всего, против чеченцев, полагает большинство. Тем временем политические дискуссии ведутся не открыто, а на кухне, как в большевистские времена. Каждое высказывание, которое отличается от официального мнения, может повлечь за собой обыски и исчезновение людей.
Внесудебные казни
Каждый день в Грозном и других местах Чечни сепаратисты подрывают российскую боевую технику. Почти ежедневно они нападают на военные базы, убивают российских солдат и чеченских коллаборационистов. Еще хуже – похищения и внесудебные казни, которые стали неотделимой частью этой продолжительной войны, называемой "миром".
Никогда раньше преступность не была столь высока, как сейчас. На пятом году войны торговля заложниками или их трупами превратилась прибыльную статью дохода.
По ночам хорошо вооруженные люди в камуфляже вламываются в дома мирных жителей и уводят одного или нескольких молодых мужчин. Жертвы исчезают бесследно, призывы о помощи, адресованные властям, остаются, как правило, без последствий. По прошествии некоторого времени военные предлагают родственникам купить у них информацию о месте нахождения пропавшего. Заплатив побольше, можно выкупить самого пропавшего без вести или, что скорее, только его тело. Цены колеблются от трех до пяти тысяч долларов за живого и от одной до двух тысяч за тело. Торг вполне уместен.
Страшные пытки
20-летний Ансор Дадаев, студент Технического института Грозного, был похищен 4 мая этого года. Ночью к его дому на городской окраине подъехали несколько бронетранспортеров, которые снесли ворота. Молодого человека вытащили из постели, связали и увезли в одном нижнем белье. Через две недели родственники выкупили его за три тысячи долларов. Им повезло. Один из их знакомых работал в министерстве внутренних дел и помог выйти на похитителей. Однако в течение этих двух недель Ансора пытали так, что родственники с трудом его узнали.
Как позже он расскажет сам, солдаты надели на него противогаз и перекрыли доступ кислорода, от чего он потерял сознание. От ударов резиновыми дубинками и криков "Просыпайся, ублюдок!" он пришел в себя. Студента спрашивали, жили ли поблизости от него сепаратисты и боролся ли он с ними. Ансор признался своему старшему брату Усману, что, если бы он провел "там" еще несколько дней, возможно, он оговорил бы себя, лишь бы его больше не пытали.
Террор службы безопасности
По всей Чечне, как сомнамбулы, в одиночку или группами бродят сотни матерей, чьи дети были похищены во время ночных облав. От их прикосновений ручки дверей на зданиях региональных администраций и правозащитных организаций блестят, словно начищенные. Время от времени они митингуют у здания администрации в Грозном. Они ищут и почти ежедневно находят новые места массовых захоронений. Они завидуют тем, кто нашел своего ребенка, пусть даже мертвым, потому что покойника можно хотя бы оплакать и похоронить.
Только в течение двух последних месяцев в Чечне было обнаружено шесть могил с 36 телами людей, которых при жизни зверски пытали. Некоторые лежали там с начала войны, другие были захоронены недавно. Например, еще не истлевшие девять трупов в могиле, обнаруженной 10 апреля; они оказались телами тех людей, которых всего две недели назад из села Дубай-Юрт увели российские солдаты.
Военные приехали в Дубай-Юрт на нескольких бронетранспортерах и маленьких автобусах без номерных знаков. Они блокировали две главные сельские улицы и за несколько минут захватили девять мужчин, среди них – инвалида, страдавшего церебральным параличом, и увезли их с собой.
От 90 до 100 убийств в месяц
В течение двух недель родственники проводили акцию протеста перед Домом правительства в Грозном. Правительственные чиновники выходили к ним и уверяли, что все похищенные живы и находятся в штаб-квартире российских войск в Ханкале и после завершения расследования смогут отправиться домой. Но вместо этого похищенные были найдены мертвыми в могиле.
На их похороны не пришел никто из представителей властей, никто из правоохранительных органов не занялся расследованием этого происшествия. Возможно, потому, что в Чечне подобные преступления совершались и будут совершаться тысячами. Правозащитные организации говорят о приблизительно ста убийствах в месяц, причем только в результате внесудебных казней.
В недавнее время к подобным гнусным преступлениями прибавились еще акции возмездия, осуществляемые службой безопасности, возглавляемой Рамзаном Кадыровым. Важной победой явился захват Магомеда Хамбиева, вождя мятежников и министра обороны правительства Масхадова.
Чтобы вынудить Хамбиева капитулировать, Рамзан Кадыров похитил около 40 его близких родственников, среди них – двух студентов грозненского университета, которых я лично знаю. Одного из них Кадыров-младший отправил к мятежникам в горы с уведомлением о том, что, если Хамбиев не сдастся, все пленники будут убиты. Теперь Хамбиев живет по соседству с Кадыровыми на строго охраняемой вилле.
Перережь глотку любому
Сегодня в Чечне Рамзана Кадырова и его людей боятся чуть ли не больше, чем российских военных. Выступая по региональному телевидению, отпрыск убитого президента сказал телезрителю, который пожаловался на вторжения неизвестных вооруженных лиц в квартиры мирных граждан: "Если ты мужчина, у тебя при себе всегда должен быть нож. Просто режь глотку любому, кто хочет к тебе вломиться. Я, во всяком случае, поступаю именно так". Затем он рассмеялся.
Однако сегодня Чечня – это не только поле боя, говорит политолог Халид. "Здесь крутится очень много денег. Идет борьба за сферы влияния и за нефть; в последней заинтересованы многочисленные экономические империи. Как с этим хочет справиться Рамзан Кадыров, который практически не умеет читать, просто невообразимо".
Майнат Абдуллаева – журналистка, живущая в Грозном, она сотрудничает с "Новой газетой" и "Радио Свобода".
Frankfurter Allgemeine
ИноСМИ
