Говорят, чтобы выиграть битву, надо самому выбрать поле сражения. После разоблачения издевательств в Абу Грэйб выбор 'поля битвы' остался за теми, кто ставит на одну доску террористов и борцов против терроризма. Администрация Буша сама способствует этой неразберихе, выдвинув двусмысленный лозунг 'войны с террором'. Со словом сражаться нельзя. Необходимы конкретные объекты, необходимо знать, за что, и против чего ты сражаешься. А главное, нужны твердые убеждения, позволяющие отличить друга от врага.
Да, у 'Аль-Каиды' нет штаб-квартиры, которую можно было бы разбомбить, но и конкретных противников вполне хватает. Надо просто назвать их по именам и действовать против них. Кроме того, следует выставить на всеобщее обозрение тех лидеров и СМИ, кто не осуждает актов террора. Слово 'повстанцы' в иракском контексте употребляет не только 'Аль Джазира', но и CNN. Многие европейцы и даже некоторые американцы пытаются отделить 'оправданный' терроризм от 'плохого'. Террористом является всякий, кто преднамеренно убивает женщин и детей, а также тот, кто спонсирует эти действия. Никакая политическая программа не может осуществляться террористическими методами. Нам нужно определить, кто наш враг, а не играть словами.
В мусульманском мире ситуация еще хуже. Называя террористов 'боевиками' или 'радикальными исламистами' мы по определению предполагаем существование умеренных сил, готовых бросить вызов радикалам. Но, за исключением Турции, можно пересчитать по пальцам представителей умеренного духовенства, выступающих против исламских террористов, несмотря на то, что большинство их жертв - тоже мусульмане. В Ираке Муктада ас-Садр убивает религиозных деятелей, не согласных с ним, и добивается политической власти с помощью вооруженных банд. Но создается впечатление, что он обладает неким 'иммунитетом' от всякого осуждения. Мы знаем, что его ополчение получает помощь извне - исходить она может только от Сирии и Ирана.
Уже 25 лет мы являемся свидетелями антизападной пропаганды и ненависти, проповедуемой Ираном - направленной не только против США и Израиля, но и против либеральных ценностей, составляющих основу нашей цивилизации. Результатом стала поляризация мусульманского мира и появление двух в равной степени непривлекательных группировок. С одной стороны - это те, кто завоевывает себе поддержку призывами к борьбе против общего врага - Америки и Израиля. Назовем такой способ действий 'арафатовской моделью'. Преподнося себя в качестве единственного дееспособного лидера в Палестине, Арафат получает от Европейского союза миллиарды долларов на укрепление своей коррумпированной организации и финансирование терроризма. 'Палестинское ноу-хау' - угон самолетов, теракты смертников, захват заложников - экспортируется по всему региону.
Лидеры этого типа направляют энергию нищего народа на борьбу с 'заклятым врагом'. Они понимают, что свободное распространение либеральных идей ставит их власть под угрозу. При современных средствах коммуникации создать новый 'железный занавес' невозможно, поэтому они убеждают свой народ, что он находится в состоянии войны с самим источником этих либеральных идеалов. Арафату удается это делать уже несколько десятилетий.
Другая сторона этой 'двуединой модели' представлена диктатурами, преподносящими себя в качестве последнего бастиона на пути религиозного экстремизма. Пакистанский генерал Мушарраф (Musharraf) и саудовская королевская семья пользуются поддержкой США: Америка закрывает глаза на ограничение прав человека этими режимами, ведь они расцениваются как меньшее зло. Однако, чем большим фавором они пользуются со стороны США, тем больше их ненавидят на родине - и это только укрепляет экстремистскую оппозицию. В краткосрочной перспективе каждый получает то, что хочет, но в конечном итоге - это рецепт неизбежного краха.
Успех США в Ираке имеет жизненно важное значение: он позволит создать альтернативную модель. В отличие от Вьетнама, если здесь Америка не доведет дело до конца, это чревато серьезными негативными последствиями с точки зрения международной безопасности. Эту общую картину нельзя упускать из виду. Мы имеем дело с врагом, который считает уступки и послабления, присущие демократии, проявлением слабости. Чтобы доказать их неправоту, надо довести дело до конца.
Главная задача исламского 'PR-наступления' - доказать, что Запад прогнил, что он ничем не лучше деспотии, царящей в исламском мире. В то же время 'Аль Джазира' обходит молчанием войну Владимира Путина против мусульман-чеченцев. Вся Чечня - одна огромная тюрьма Абу Грэйб, но исламский мир почти не обращает внимания на совершаемые там чудовищные преступления, поскольку г-н Путин разделяет его неприязнь к либеральной демократии. Война ведется не ради защиты мусульман; ее объект - западная цивилизация и Америка в качестве ее представителя.
Одновременно Иран по-прежнему пытается обзавестись ядерным арсеналом, а секретариат ООН, Франция и Россия изо всех сил стараются скрыть свою причастность к скандалу с программой 'нефть в обмен на продовольствие'. Если мы хотим доказать мусульманскому миру превосходство западной модели, нам следует самым тщательным образом расследовать любое обвинение в злоупотреблениях и 'навести порядок' в собственном доме. Это относится не только к тюремным камерам в Ираке, но и к лощеным ооновским чиновникам.
Было бы ошибкой рассматривать дебаты о том, как победить терроризм, с точки зрения устаревших политических моделей. Да, партийная политика играет здесь некоторую роль, но в целом борьба за принятие необходимых мер, позволяющих выиграть войну, ведется не по партийной линии. Разногласия по вопросам налоговой политики и социального обеспечения не имеют отношения к борьбе с террористической угрозой, возникшей в исламском мире.
Каждая эпоха диктует собственные политические разногласия. В Великобритании 19 века политическая борьба велась вокруг 'хлебных законов', 'билля о реформе' и гомруля [самоуправления - прим. перев.] для Ирландии. В Европе многие из прежних разногласий канули в Лету, но возникший там сегодня раскол гораздо глубже и значительнее.
Представитель правых Жак Ширак выступает против интервенции в Ираке, а лейборист Тони Блэр - за. Мы еще не ощутили на себе последствия капитуляции Хосе Луиса Родригеса Сапатеро (Jose Luis Rodriguez Zapatero) после терактов в Мадриде, но я не сомневаюсь, что Европе предстоит пережить новые атаки террористов, осознающих слабость европейских лидеров.
В этой войне враг не играет по нашим правилам - он вообще не признает никаких правил. Рано или поздно оружие массового уничтожения попадет в руки террористов - простой здравый смысл подсказывает, что такая возможность абсолютно реальна. Уступки и переговоры способны в лучшем случае оттянуть катастрофу. Европа и европейцы тоже участвуют в этой войне, готовы они это признать, или нет. Те, кто пытается 'умиротворить' террористов, должны понимать: из-за того, что они делают вид, будто никакой войны вообще нет, их руки скоро обагрятся кровью - в буквальном и переносном смысле.
Г-н Каспаров - один из ведущих шахматистов мира, является председателем российского 'Комитета 2008: свободный выбор'.
Гарри Каспаров,
