Американская политика в Ираке все больше заходит в тупик. Сопротивление исламских экстремистов растет, построение демократических структур все больше походит на утопию, после шока терактов в Мадриде 11 марта европейцы уходят, а в американском обществе растет недовольство, что войне не видно конца.
В одиночку Соединенные Штаты вряд ли смогут провести на Среднем Востоке свою стратегию. Возможности отступать нет: в этом случае регион погрузится в хаос, а исламский терроризм как фактор мировой политики укрепится. В качестве альтернативы остается только ООН.
Но какие государства будут принимать участие в вероятной военной операции под командованием ООН? Большинству европейских стран и так уже не хватает ресурсов на миссию в Афганистане, которая пользуется гораздо большей поддержкой. Советник американского президента по национальной безопасности Кондолиза Райс неожиданно полетела в Москву для переговоров по Ираку. Неужели в час нужды американский взгляд обращается в сторону России?
Ведь именно Россия благодаря своей поддержке "Северного альянса" сыграла решающую роль в свержении талибов в Афганистане после терактов 11 сентября. Тогда Россия открыла США и НАТО двери на юг постсоветского пространства. Сразу за этим Америка и Россия заключили сделку в сфере энергетики, которая должна была ослабить монополию ОПЕК на мировом рынке нефти.
Война в Ираке, против которой выступила Россия, сотрудничество Москвы с Ираном в ядерной сфере, сдвиг вправо в российской внутренней политике, а также арест друга Америки, нефтяного магната Михаила Ходорковского положили конец американо-российскому партнерству, которое некоторые уже успели сравнить с антифашистским альянсом во Второй мировой Войне.
До сих пор американцы не могли себе представить Россию в роли державы – блюстительницы порядка вне постсоветского пространства. Тем не менее в вопросах укрепления режима нераспространения ОМУ и глобальной энергетической безопасности Россия остается для Запада незаменимым стратегическим партнером. Внешняя политика Путина предсказуема и – несмотря на ухудшение отношений с США и ЕС – ориентирована на Запад. На Ближнем Востоке Москва конструктивно играет роль младшего партнера Америки, а российская экономика все больше открывается для иностранных инвесторов.
По словам политолога Сергея Караганова, Россия, в силу своей географической близости к Среднему Востоку, чувствует, что явления распада и радикализации в регионе несут для нее угрозу. Хотя великодержавные российские политики громко осуждают продолжающееся присутствие американских войск в Средней Азии и на Кавказе, однако Кремль молчаливо приветствует роль США как бастиона, препятствующего исламскому терроризму, который через такие страны, как, например, Узбекистан, проникает на постсоветское пространство.
Если Средний и Ближний восток "взорвутся", то это напрямую скажется на России, где проживают 20 млн мусульман. Напротив, успешная демократизация арабского мира окажет стабилизационный эффект на всем постсоветском пространстве.
Решающее значение имеет цена, которую Вашингтону придется заплатить за участие России в военной операции. И, возможно, эта цена слишком велика для США: речь идет об участии российских нефтяных концернов в модернизации иракской нефтяной отрасли, участии России в формировании новой политической системы в Ираке, а также в формировании нового мирового порядка. Россия требует, чтобы договора, заключенные российскими нефтяными компаниями с режимом Хусейна, вновь стали действительными.
Сегодня Россия через энергетическую политику ищет пути, чтобы вернуться на вершину мировой политики. Россия уже обогнала Саудовскую Аравию, став самым крупным экспортером нефти. Энергетическая сверхдержава собирается удвоить поставки нефти и газа в ЕС. Через несколько лет прямой нефтепровод из Сибири будет снабжать газом и нефтью Китай и Японию, благодаря чему Россия станет главным поставщиком энергоресурсов и в Азии.
Через роль младшего партнера в глобальном партнерстве с США Владимир Путин быстрее всего может достичь своих внешнеполитических целей. Россию, которая готова сотрудничать и которая вновь приобрела вес в мировой политике, Запад вряд ли может оставить за рамками стратегии
Greater Middle East
Die Welt.
