Все началось с тех пор, как русские оккупировали Кавказ и, бандитски присвоив чужую землю, объявили ее обитателей бандитами. До сих пор эта политика нисколько не изменилась: брюнет – значит кавказец, кавказец – значит чеченец, чеченец – значит бандит. Хотя, если криминальные наклонности столь тесно увязываются с цветом волосяного покрова, русских должно бы смутить, что среди чеченцев не меньше блондинов, чем среди славян.
Вообще, русские относятся к белой (европеоидной) расе, которую западные антропологи до сих пор называют «кавказской», считая кавказский расовый тип образцовым для европеоидов. В России же все, кроме клизмы, делают через интимное место, которое деликатный герой Джерома называл «талией». Потому-то кавказцы и оказываются в России «черными россиянами», хотя, если следовать фундаментальной науке, не кавказцы – россияне, а русские – кавказцы.
Все переиначив, Россия всегда сама берет себя за воротник и выставляет на задворки цивилизации, находя утешение в Блоковском «да, скифы мы, да, азиаты мы, с раскосыми и жадными глазами». С другой же стороны, подлое двуличие двуклювого орла не оставляет к ней и чувства жалости. Есть непреложная закономерность в освещении войн, которые вела и ведет Россия, когда явное поражение оправдывается тысячью отговорок, а фантом победы расписывается как «историческая закономерность». Поэтому первую чеченскую кампанию россияне обозначили как «разборку», к каждому чеченскому пинку по толстому имперскому седалищу подобрав десяток «отмазок», а нынешнюю вторую пока воспринимают как должное, и все войной довольны, или же молчаливо согласны.
Где же корни руссизма? Гоголевский Тарас Бульба, хоть и чистокровный украинец, в восприятии русских «титаническим подвигом» превознес «несокрушимую русскую силу». Ее исключительно точно выразил персонаж Ф.М.Достоевского Дмитрий Карамазов: «Я духом пьян», хотя, еще точнее было бы сказать: «Я водкой одухотворен». Не зря в романе «Бесы» Ф.М.Достоевский, как наиболее ярко выраженный великодержавный руссист с православным креном, считает русских, требующих истребления ближних «для блага человечества», вредными паразитами, но, по мере повествования, говоря об этих же «вредных паразитах», писатель приходит к выводу, что «единственный народ-богоносец – это русский народ».
Руссизм через нацизм, шовинизм, фашизм уже превращается в откровенный расизм, а обороняющимся от него российским «нацменам» не позволен даже защитный национализм. Ненависть к «инородцам» выплескивается в «Великой России» наружу с лозунгами: «Россия – для русских!», Россия – все, остальное – ничто!», «Россия – превыше всего!». Потому нет ничего удивительного в том, что «Буданов – лучший русский!». Этот лозунг – психиатрический диагноз. Россия больна, и больна тяжело.
Если исходить из того, что все западники в России, сочувствующие чеченцам, в основном евреи, то получается, что руссизмом больны все россияне. Даже интеллигенция поддакивает федеральному центру, а тем временем «федералы» бесчинствуют в Чечне по указанию этого самого центра. Ограбив пол мира, русский человек жалуется, что Россию грабят и обворовывают «жиды» и «черные». И противопоставляет чужому иллюзорному «злодейству» собственную, столь же иллюзорную, «добродетель»: «Россия – щедрая душа».
Русские преступники в России никогда не называется по национальности, а предстают «молодыми людьми», «подростками» или в другом щадящем словесном камуфляже, даже если «молодые люди» наносят десяток ножевых ран маленькой таджикской девочке и стоят у ее тельца, пока не прекращаются предсмертные конвульсии. Русский может «ошибиться», «совершить хулиганские действия», прирезать пенсионерку ради десяти рублей «в нетрезвом виде», но русский не может быть плохим. Если в преступлении русского акцент (изрядно смягченный) делается на само преступление, то в преступлении «инородца» (особенно кавказца) весь обличительный пафос привязывается к национальности преступника. Хотя в анналах русской криминалистики неизвестен ни один случай, чтобы кавказец зарезал девятилетнего ребенка.
Еще Абдурахман Авторханов в книге «Империя Кремля» писал, что русские, как и все в СССР, ущемлены политически и социально, а «нацмены» плюс к тому еще и национально. Вообще русские расселены по окраинам империи, чтобы опереться на них в случае национальных восстаний. Русским шовинистам очень хочется, чтобы все так оставалось и в будущем: русские живут на Кавказе, в Средней Азии, Прибалтике, везде, где хотят, а Москва и другие российские города стерильны от «черных», «чурок», «азеров», «хачиков», «турмалаев» и прочих «инородцев».
В принципе, мирные люди в современном мире могут жить, где хотят, но сегодня на улицах Грозного очень редко увидишь мирного русского – сплошной солдатский «электорат». Покойный Игорь Бунич по этому поводу писал, что даже Сталин не додумался до столь гениальной идеи – сначала армия вторгается в чужую страну, а затем голосует за кого прикажут. А в промежутках между выборами занимается на чеченской земле убийствами и мародерством. Но высшая справедливость в том, что геноцид бумерангом возвращается в Россию, где «титульная нация» сокращается в год на один миллион человек, а тех, кто еще не вымер, торопят на тот свет убийцы, бандиты и множащиеся как подвальные крысы «серийные» маньяки.
К счастью, под непреодолимым напором времени, «Великая Россия» – эта человеконенавистническая система мироощущения, сегодня осталась только в рекламных роликах и ностальгических эмпиреях россиян. И сколько бы ни вешала Россия ярлыки на различные народы, приставали они исключительно к ней – от «Тюрьмы народов» до «Империи зла».
Большинство «думающих» россиян убеждено, что в России есть некая партия войны, не дающая затухнуть пожару войны в Чечне. Меньшинство же убеждено, что сегодня Путин и есть партия войны. Мы можем «со стороны», где, как известно, все виднее, прояснить данный вопрос: вся Россия целиком – партия войны, потому что проголосовала или молчаливо согласилась с сортирной политикой Путина в Чечне.
Если бы даже у штурвала Кремля стал не Путин, а кто-либо другой, все равно россиянами был бы востребован «собиратель русских земель». Потому что этого, как компенсацию за ущербность, хочет униженный перманентной бедностью народ России! Все главари россиян будут исходить из того, что Россия должна быть империей, а империя – единой и неделимой. А это кровь, войны, «подавление смут», потому что ни один народ, находясь в здравом уме и твердой памяти, не захочет добровольно быть частью империи, особенно Российской. Если же правитель проявит «гнилой либерализм» по отношению к порабощенным народам, то немедленно начнет бунтовать, возмущенная такой непростительной слабостью, «народная масса». И правителю придется уже подавлять пресловутый русский бунт. В силу этой детерминированности истории, во главе России в принципе не может быть добрых правителей, и если даже один от другого отличается большим или меньшим количеством пролитой крови, сути это не меняет – кровь проливали и проливают все без исключения российские правители.
Вот поэтому, отбросив все демократические фигли-мигли, на прошедшем 3-4 февраля VIII Всемирный Русский Народный Собор предложил восстановить в России монархию, а царем венчать Путина, так как Романовы уже ушли в историю. Все это оправдывается тем, что в 2008 году у народа будет неизбывная потребность в великодержавном монархе, а президентский срок Путина, идеального, по мнению делегатов Собора, царя-батюшки, к тому времени уже завершится. Здесь какой-то мистический феномен: ни один народ столь упорно не лезет в рабство, как русский! Неужто был прав идеологический собрат русистов, «фюрер германской нации», когда писал о «женском характере» русского народа, который, как страдающая садомазохистским комплексом истеричная особа, постоянно жаждет «твердой руки» с плетью?
К кому же в XXI веке перешла эстафета руссизма? Его перехватили идеологи так называемого Евразийства, несколько переиначив по-новому традиционный «великорусский» лозунг. Теперь он звучит так: «Евразия – превыше всего!». Правда, Евразию эти идеологи называют не иначе как «Россия-Евразия», обозначая эту территориальную комбинацию как «единый-неделимый» субъект геополитики. Лидер Евразийства, москвич Александр Дугин так и пишет: «Без приоритетного возрождения русского народа (как имперообразующего) евразийский проект не может быть реализован. Понимание этого лежит в основе нашего мировоззрения». Добавлю, что «понимание этого» лежит также и в основе нашего неприятия Евразийства.
Заменив права человека на «права народов» (права на что?), неоевразийцы хотят новой геополитической миссией утвердить над миром «русскую правду» (бедный мир!). Потому символика российского государства и собрала в себя все значимые вехи российской истории, что отвечает «аккумулирующей» доктрине Евразийства: византийско-московско-российский герб, императорский петровский флаг и сталинский гимн.
Таково вкратце наше видение расизма-русизма. Однако здесь следует сделать оговорку, чтобы не стать пристрастным и по ошибке не причислить в список врагов всех русских. Духовные подвижники и все, сколько-нибудь мыслящие или благоразумные люди, отвергающие имперскую сущность России, никогда не проявляли ненависти к русским, а исключительно к российскому государству и россиянам, слепым исполнителям его мертвящей воли без справедливости. Посему остается только закруглиться крылатыми строками Булата Окуджавы, обращенными ко всем: «Нам нужна одна победа, одна на всех, мы за ценой не постоим».
Ахьмад Хьачароевский
Чеченпресс
