Раиса родилась в Волгоградской области России, в простой дружной чеченской семье. Ей исполнилось 13 лет, когда родители (Абу и Таиса) привезли ее домой в Чечню. Отец устроился работать на завод «Красный Молот». Не успела семья еще полностью обосноваться в Грозном, как грянула война. Отец ушел на войну в 1994 году и домой уже не вернулся, пропал без вести, а Таиса с детьми, Раисой и ее младшим братом Усманом, переехала в село Алхан-Кала.

В это трудное для всех время, чтобы прокормить детей, Таиса устроилась на работу в Управление жилищного хозяйства, позднее туда же устроилась и подросшая Раиса. Она работала и взрослела, превращаясь в красавицу. Ее красота притягивала многих молодых людей, но она как бы не замечала их. Соседи и односельчане удивлялись красоте девушки и говорили – Божий дар, но она, тоскуя по отцу, и сопереживая горю матери, словно не замечала свою красоту.

Шел уже второй год войны, а об отце не было никаких вестей, но они не теряли надежду найти его живого или хотя бы мертвого. Таиса исходила десятки захоронений в поисках мужа, ей пришлось, преодолевая ужас, осмотреть сотни искалеченных, истлевших трупов, но нигде не могла она найти останки мужа. Какие только пороги она не обивала, стараясь установить правду об Абу, но никто не мог или не хотел ей сказать ничего толком. И снова она шла вместе с другими женщинами, как и она, разыскивающих своих родных, на новые массовые захоронения.

Дошел до нее слух, что на территории «ПАП-1», где располагался печально знаменитый на всю Чечню «фильтрационный» лагерь, будут раскапывать очередное захоронение и, конечно же, она приехала туда в назначенный день. Российские саперы, словно что-то зная наперед, не стали проверять захоронение на наличие мин. Женщины сами раскапывали ямы и, переворачивая останки людей, искали своих пропавших родных и близких. Когда начали оттаскивать плиту с одной из ям, раздался страшный взрыв, который унес немало жизней этих женщин, среди них оказалась и Таиса, мать Раисы и Усмана..

Разорванный труп Таисы привезли в Алхан-Калу и похоронили всем селом. Теперь дети остались совсем одни, близких родственников у них не было. Раиса с братом хозяйничали дома, как могли, стараясь приспособиться к суровым реалиям жизни. Своей любовью и заботой Раиса пыталась заменить брату родителей, а когда навертывались слезы на глаза, скрывала их от Усмана, считая, что младшему брату труднее переносить горе, чем ей, взрослой уже девушке. Не раз приходили к ним в дом сваты, но Раиса предпочитала обустроить сначала судьбу брата и только потом думать о себе. Но мечте ее не угодно было сбыться.

Как гром среди ясного неба грянула вторая война. Самым тяжелым ударом для девушки, сломившей ее волю, была нежданная смерть брата. Рассказывает сама Раиса:

«Это произошло через месяц после того, как Усману исполнилось 16 лет. У нас в хозяйстве была единственная корова, за счет которой мы и существовали: она давала нам молоко, творог, масло… В этот вечер она не вернулась домой со стадом, и брат ушел ее искать. Через час со стороны поля раздался громкий взрыв. Какая-то неясная тревога охватила меня, сердце сжалось от страшного предчувствия... Прошел, наверное, еще час, но брат все не возвращался. Я металась по дому, не зная, что делать, и тут во двор забежала соседка и выкрикнула: «Усман на мине подорвался!». Я не могла ей верить, ее слова меня словно оглушили. Я тихо опустилась на пол, там, где стояла и старалась собраться с мыслями.

Но пока я так сидела, односельчане уже принесли домой окровавленный труп моего единственного брата. Все тело в ранах: не было стопы левой ноги, обвисла правая рука, выбит глаз. Из разбитой головы ручьем текла кровь. А ведь еще несколько часов назад мы вместе пили чай и он весело смеялся над каким-то приключением своего приятеля… Мы друг друга берегли, и вот теперь я одна без него. За что мне такая участь?! Я кричала, плакала, теряла сознание, как мне потом рассказывали мои сердобольные соседи, не отходившие от меня ни на минуту. Брата похоронили, помогли добрые люди.

Но на этом мои беды не кончились, как говорит русская пословица: беда одна не ходит. И самое главное, что никто не знает, откуда она придет. Тогда еще я не могла и предположить, какая страшная участь ждет меня впереди.

Спустя две недели после гибели брата, русские начали внезапный обстрел нашего села. Я ушла в подвал к соседям. К вечеру все закончилось, и когда все покинули свои убежища, мне тоже захотелось домой, хотя никто не ждал меня там. В доме теперь царила мертвая тишина, да такая страшная, что хотелось выть от нее. Я легла спать.

Однако глубокой ночью, когда все жители спали, русские вновь начали обстрел села. Снаряды попадали в дома, разрушая и убивая все живое. Не успела я еще понять, что происходит, как ракета поразила мой дом. В глазах все потемнело, поплыло, и я рухнула, словно заснула глубоким сном.

Очнувшись, я поняла, что потеряла левую руку, потеряла дом, а также потеряла полностью интерес к этой жизни. Ради кого и чего жить, хотя соседи мне твердят, что жизнь продолжается. Слезы не высыхают на моих глазах. Я живой труп, так как существую, но не живу. Сменяются дни и ночи, но для меня теперь только лишь одни ночи. НОЧЬ и больше ничего…»

Мы застали Раису с потухшими, безразличными к жизни глазами, заточившую себя в четырех стенах дома, в ожидании смерти. В лице нашей организации она приобрела новую семью, которая вместе с ней переживает ее боль и горе. Мы помогли ей выехать в Баку, помогли в протезном центре получить протез руки, правда, не очень-то качественный, и пройти медицинскую реабилитацию.

Как сложится дальнейшая судьба Раисы, зависит от воли Всевышнего, а мы будем делать то, что в наших силах, чтобы хоть как-то облегчить ее страдания. Ведь мир не без добрых людей.

Со слов Акаевой Раисы записал В. Банжаев, председатель Чеченского Общества узников концентрационных (фильтрационных) лагерей.