Погоня закончена. Оскар достается лучшему документальному фильму . "Осмотр зубов Саддама". Авторы сценария: Первая бригада четвертой пехотной дивизии армии США. Продюсер: Пол Бремер (P. Bremer), Багдад. Режисер: анонимный гений из американского штаба, который выбрал эту запись, чтобы впервые показать миру плененного Саддама Хусейна (Saddam Hussein).
В прежние времена схваченного тирана проволокли бы по улицам за колесницей римского генерала. Или провели бы в кандалах перед свистящей толпой. Или, если бы было нужно показать, что все кончено, повесили бы его голову на шест на городской стене.
В Ираке есть свои способы. Во время революции 1958 года премьер-министр Нури Саид (Nuri Said) был схвачен толпой и убит, после чего его тело привязали к машине и волочили по улицам Багдада до тех пор, пока от него не осталось только полноги.
Мы, американцы, делаем не так. Вместо этого мы показали Саддама Хусейна - Короля королей, Льва долины реки Тигр, Саладина всех арабов - послушно открывающим рот для унизительного осмотра зубов, и наклоняющим голову для проверки на вшей. Покорность, преподнесенная в банальном виде. Замечательно! Невозможно было придумать ничего лучше, чтобы лишить когда-то могущественного тирана его ореола.
Это была прекрасная картинка. Но не только. Это был еще и очень важный исторический момент. На кону стоит больше, чем судьба одного человека. На кону стоит судьба идеи, идеи уникального зла, которое стоило арабам не только бесчисленного количества невинных жертв, но и полвека прогресса.
Хусейн был самым агрессивным и длительным примером особого вида деформированного арабизма, возникшего в постколониальную эпоху, который взывал к великой славе арабских народов и обещал великое возрождение. По иронии судьбы, методы и идеология были заимствованы на Западе, причем были взяты худшие примеры. Партия "Баас" строилось по моделям фашистских партий Европы 1920-х годов. Экономика представляла собой самые неэффективные и коррумпированные образцы экономик западного социализма. Хусейн создал совершенный сплав этих двух факторов, в результате чего возник тоталитарный режим, превосходящий по жестокости сталинский.
Судьба Хусейна важна потому, что он был последним и самым значимым из таких постколониальных лидеров арабского мира. Распространение такого арабского национализма не принесло ничего кроме нищеты, коррупции, отчаянья, пыток и разрухи.
Именно поэтому было важно не просто поймать Саддама, но и развенчать его, а вместе с ним - и то полувековое проклятье, которое арабизм наложил на весь Ближний Восток. Было важно показать бывшего бога-короля жалким трусом. Необходимо было развеять насаждаемую Саддамом и его окружением в среду арабской интеллигенции идею, заключавшуюся в том, что арабское величие, которое было достигнуто образованной, культурной и терпимой цивилизацией, может быть восстановлено кровью, силой и жестокостью.
Казалось, что по этой идее был нанесен смертельный удар, когда пал Багдад. Обещанной Битвы за Багдад не было. Было просто позорное поражение. Однако затем началось подпольное сопротивление: кровь американских солдат, сомнения на родине, обвинения в "ночном кошмаре", воспоминания о Вьетнаме, мысли о том, что Соединенные Штаты в конце концов могут потерпеть поражение.
Находясь в бегах, Хусейн наслаждался последними минутами мифа о себе: могущественный, бесстрашный боец сопротивления. Тогда ходило мнение, что он специально скрылся из Багдада, чтобы позднее начать блестящую партизанскую кампанию против американцев.
И после всего этого он обнаруживается в норе, взъерошенный, дезориентированный и опозоренный. Конец мифа. Он не только не умер или не оказывал сопротивление солдатам. Он даже не сопротивлялся доктору, лезущему к нему в рот.
ИноСМИ
The Washington Post
