Прежде чем стать фотожурналистом, Стэнли Грин прошел длинный путь: личные кризисы и профессиональные неудачи в конце концов привели его к поиску своего призвания. В начале 1995 года, когда российская армия бомбила Грозный, он нашел его нашел.
С тех пор Грин связан с Чечней, переставшей для него быть просто газетным заголовком, на котором можно сделать имя. Он помнит, как фотограф Юджин Смит сказал ему: "Ты должен что-то отдавать". Своими снимками он привлекает внимание к страданиям, которыми отмечен последний порыв Чечни к свободе от России, и чувствует отдачу. Грин говорит, что впервые живет с ощущением причастности к некой миссии.
"Есть истории, которые задевают настолько глубоко, что хочется ими поделиться, - сказал он в недавнем интервью. - Ты не можешь спасти мир, я не настолько наивен, чтобы так думать. Но есть истории, есть проблемы, в которых ты играешь свою роль, высказываешь свое мнение. Освещая эту историю, я думаю о себе лучше".
54-летний Грин подготовил книгу "Открытая рана. Чечня 1994-2003", которая выйдет в ноябре. Чтобы подчеркнуть насущность проблемы и выразить собственный гнев, он постарался сделать так, чтобы его книга не стала "альбомом красивых картинок для коллег по цеху". По его словам, желая привлечь внимание широкой общественности к чеченской истории, он использовал "кинематографический ритм".
Книга оказывает воздействие благодаря не только 81 фотографии, но и сопровождающему их тексту. Кроме страниц дневника, который он вел в Грозном в начале 1995 года, в книгу включены три коротких эссе, высказывания жертв и цитаты из газетных статей, имена и краткие биографии 42 журналистов и фоторепортеров, погибших в Чечне с 1994 года, и пространные подписи под фотографиями.
В результате появился рассказ о смерти и разрушении, свидетелем которых Грин был во время 20 своих поездок в Чечню, и сделанный одним из журналистов анализ геополитической ситуации, позволившей российскому президенту Владимиру Путину развязать войну против чеченских сепаратистов, не опасаясь серьезных санкций со стороны Запада за нарушения прав человека.
"Русские ненавидят чеченцев уже 300 лет, - говорит Грин. - Кто-то сказал, что им нужна Чечня без чеченцев. Беда в том, что Запад не осуждает Россию за обращение с чеченцами, и убийство сходит русским с рук. В 1999 году, когда Путин был премьер-министром, он выпустил две управляемые ракеты по центральному рынку Грозного. И мир промолчал, хотя погибло много людей".
Впрочем, гнев Грина, направленный на Россию, восходит к декабрю 1994 года, когда Ельцин начал первую атаку на чеченских повстанцев. В начале года Грин побывал в Чечне, где наслаждался "теплом, юмором и жизнью". А когда российские войска начали бомбить Грозный, он восхищался мужеством чеченцев и сострадал им.
"Почему? Зачем я это делаю?" - пишет Грин в своем дневнике 7 января 1995 года. Три дня спустя он записал: "Грозный похож на "Бедствия войны" Гойи. На улицах 70-80 трупов. Сыро и холодно, я здесь, чтобы снимать, но я не могу, когда вижу собак, которые едят лица мертвецов". 11 января он задает вопрос: "Почему они бомбят мирных жителей? Разве они не видят, куда бьют?"
Через месяц, готовясь к отъезду, Грин пишет: "Бои за Грозный останутся со мной навсегда. На войне понимаешь, что фотографии, которые можешь сделать, не в силах передать весь ужас войны, но все равно пытаешься, надеясь, что тебе это удастся".
На черно-белых снимках Грина тела мирных жителей, от фотографий веет страхом и решимостью людей, оказавшихся в осаде. Но признание они получили лишь полтора года спустя, на французском фестивале фотожурналистики Visa Pour l'Image. "После этого, - говорит он, - моей единственной целью было вернуться в Чечню".
По признанию Грина, до этого его жизнь была лишена смысла. Его отец, тоже Стэнли, до войны был участником движения Harlem Renaissance, пропагандировавшего негритянскую культуру в Нью-Йорке. В 1950-е он попал в черный список как коммунист и был вынужден довольствоваться эпизодическими ролями в кино. Он надеялся, что его сын тоже станет актером.
Но Стэнли-младший занялся живописью, а потом фотографией.
Знакомство с Юджином Смитом в 1971 году убедило его в том, что фотография это профессия, которой стоит заниматься.
Он не раз менял место работы и в конце концов стал сотрудником парижского агентства Agence Vu. В октябре 1993 года, во время попытки переворота в Москве, он оказался в "белом доме", и едва не погиб при обстреле здания. Он снимал конфликты в Нагорном Карабахе, Хорватии и Кашмире, геноцид в Руанде в 1994 году. Но с января 1995 года его жизнь принадлежит Чечне.
По словам Грина, он не питает иллюзий относительно жестокости чеченских сепаратистов, осуществивших ряд террористических актов в России. "Я буду защищать чеченцев, - говорит он, - но не сомневаюсь, что они перережут мне глотку в момент, когда сочтут, что я могу ухудшить их положение. С ними шутить нельзя".
Times New Roman
Инопресса
