Вполне предсказуемый поток категорических отрицаний со стороны Исламабада и менее категорических вариантов со стороны Эр-Рияда наводнил интернет. На прошлой неделе автор этой статьи писал из Пакистана о том, что фактический правитель Саудовской Аравии наследный принцы Абдалла ибне Абдель Азиз Аль Сауд и президент Пакистана Первез Мушарраф в ходе своей встречи 20 октября нашли общий язык и пришли к тайному соглашению.

Суть его заключается в том, что ядерные арсеналы Пакистана обеспечат королевству механизм ядерного «сдерживания» в случае необходимости. Саудовская Аравия обеспокоена: во-первых, будущим Дома Саудов; во-вторых, ядерными амбициями Ирана и, в-третьих, монополией Израиля на ядерные вооружения на Ближнем Востоке. Пакистан испытывает подобную тревогу в связи с недавней сделкой на сумму в 1 миллиард долларов между Израилем и Индией, страной, которая также является крупной ядерной державой и давним соперником Пакистана.

К этому следует добавить изменчивость геополитической обстановки вместе с внезапным опасением (которое разделают между собой генерал Мушарраф и наследный принц Абдалла), что США может ожидать в Ираке фиаско, подобное тому, что произошло во Вьетнаме, Ливане и Сомали. Оба лидера посчитали, что не могут оставаться безучастными и должны дать положительный ответ на просьбы администрации Буша о выделении воинских контингентов. Чтобы это произошло, им необходимо смягчить свои предварительные условия, выдвинутые перед резолюцией Совета безопасности ООН и сгладить впечатление от их ответа на приглашение со стороны иракского правительства. Все это является делом будущего, а действовать необходимо сейчас.

И Мушарраф, и принц Абдалла пришли к выводу, что поражение США - либо то, что может быть расценено как унижение США – будет иметь катастрофические последствия для их режимов и для любого другого умеренного правительства от Марокко до Малайзии и Индонезии, т.е. по обе стороны Малаккского пролива. В соответствии со сценарием, выработанным главами двух государств 20 октября в Исламабаде, саудиты будут первыми, кто вступит на иракскую землю с символическим контингентом. Сразу же после этого туда за ними последуют пакистанцы, численность которых составит примерно 15 тысяч военнослужащих. Однако для осуществления этого все еще необходимо, чтобы Руководящий совет Ирака прекратил ссориться из-за сфер влияния и начал думать и вести себя как настоящее правительство.

Расчет г-на Мушаррафа заключается в том, что когда саудиты отправят символический воинский контингент в Ирак, ему будет легче заглушить резкую критику в свой адрес со стороны двух основных пакистанских партий, а также коалиции из шести религиозных партий, известной под названием «Муттахида Маджлис-и-Амаль» (ММА). Предположительно, что никто не осмелится критиковать Саудовскую Аравию, поскольку ММА до сих пор получает саудовскую финансовую помощь как для политических партий, так и для радикальных исламистских медресе (которые продолжают игнорировать указания Мушаррафа о переходе на современные учебные планы).

Недавняя фетва, наложенная духовенством в отношении любого пакистанского солдата, намеревающегося вступить на иракскую землю с оружием в руках, по-видимому, станет недействительной. Многие вещи, однако, все еще могут складываться не так, как задумано. На данный момент принцу Абдалле все же удалось заставить Мушаррафа принять «иракское дело» президента Буша, как свое собственное. Саудиты находят для себя нестерпимым, что единственной ядерной державой на Ближнем Востоке (Иран арабской страной не является) остается Израиль. Они уверены, что до тех пор, пока стратегическое уравнение имеет перекос в пользу Израиля, палестинскому государству не бывать.

На арабском саммите в Бейруте в марте 2002 года саудиты были потрясены, когда принцу Абдалле удалось заставить Лигу арабских стран одобрить сформирование нормальных дипломатических и экономических отношений между Израилем и 22 арабскими странами в обмен на границы, существовавшие до июньской войны 1967 года. И Пакистан, и Саудовская Аравия, как заведенные, отрицают наличие чего-либо важного, о чем не сообщили их правительства средствам массовой информации. На протяжении 11 следующих друг за другом лет покойный пакистанский военный диктатор, генерал Мохаммед Зия уль-Хак отвергал сообщения о его тайной программе создания ядерных вооружений, называя их вздором и чепухой. Когда автор этой статьи предложил ему в 1982 году выступить с официальным заявлением вместо того, чтобы отрицать то, что, по мнению любой западной разведки, являлось истиной, генерал ответил: «Арно, я Вам даю слово чести, мы не только не разрабатываем ядерные вооружения, но и не заинтересованы в их приобретении».

За эти 11 лет агенты Межведомственной разведки Пакистана ISI побывали во всех странах, где строились ядерные объекты, с целью добычи секретной информации для пакистанской ядерной программы. А после того, как в загадочной авиакатастрофе погиб генерал Зия уль-Хак, последующие президенты и премьер-министры Пакистана продолжали его традиции Большой Лжи, повторявшейся достаточно часто для того, чтобы продемонстрировать, что искусственный интеллект и способность к пониманию – не ровня человеческой глупости. В 2001 году за три месяца до 11 сентября г-н Мушарраф направил своего министра иностранных дел в Вашингтон для того, чтобы донести до американского руководства слово чести Пакистана в том, что он не помогает «Талибану». За две недели до этого автор данной статьи побывал в Кветте, столице пакистанской провинции Белуджистан, и в Кандагаре, тогдашней религиозной столице средневековой теократии муллы Омара, и видел десятки пакистанских грузовиков с различными поставками, двигавшиеся по единственной дороге на юго-запад Афганистана.

CENTRAN