Российско-чеченское вооруженное противостояние началось осенью 1991 года и продолжается вот уже 12 лет. В продолжении этого периода дважды начинались прямые военные действия, общая продолжительность которых насчитывает 6 лет. Если окинуть взглядом историческое прошлое, война чеченцев против российской экспансии тянется более четырех столетий, став главным составляющим этнического самосознания народа. Ныне идущей войне не видно конца.
Каждый чеченец должен знать по именам и по главным деяниям хотя бы семь своих предков. Эта нижняя планка, а есть люди, которые могут назвать до двадцати предков. Однако, как бы далеко вглубь времен не тянулась генеалогическая память чеченца, сколько бы имен своих предков он не помнил сверх обязательных семи, главное событие в жизни предка будет прямо или косвенно связано с войной против русских.
Сакральную вечность чеченцы, как м все другие народы монотеистического вероисповедания, связывают с сотворением наших первопредков и грядущим Судным днем. Вечность в историческом измерении чеченцы связывают с чередой своих реальных предков в мужском колене. И вся эта череда семи и более отцов испытала на себе войну с Россией. А сегодня чеченцы видят, как жерло войны с Россией втягивает в себя и их потомство.
Война без начала и конца, вечная война, война как образ жизни народа на протяжении целых столетий. А сегодня война стала тем главным контекстом, внутри которого разворачивается любое, самое обыденное событие в существовании чеченца. Война не только фон жизни, но и ее суть, ее содержание. И это не могло не привести к тотальной милитаризации мышления каждого чеченца по отдельности и всего чеченского народа в целом.
Милитаризованное мышление обладает своеобразными свойствами. Оно не может быть похоже на мышление человека, живущего в мирной обстановке. Война водворяет людей в среду особых отношений, особых законов. И, поскольку наша человеческая сущность определяется теми законами, которые властвуют над нашим сознанием и поступками, то человек с милитаризованным мышлением редко может быть понятым до конца другим человеком, подвластным законам «мирного времени».
Трудно сказать, какие законы - войны или мира - более естественны для человеческого бытия. Если учесть, что человечество в целом за всю свою обозримую историю почти не знало периодов мира, то, может быть, более естественны законы войны, законы дозволенного убийства. Но когда мы начинаем говорить не о человечестве в целом, а об отдельных странах и народах, то обнаруживаются счастливые островки мира и процветания, обитателей которых десятилетиями и даже веками не знали войны. А если и знали, то не в таком тотальном виде, как чеченцы. Например, американская армия воюет в Ираке, но это совсем не означает, что народ США живее в условиях войны, что у американцев милитаризованное мышление.
Мы, люди, всегда даем друг другу оценки, пытаемся быт судьями друг друга. Наша оценка всегда вырастает из образа нашего мышления. А образы мышления у нас разные, потому что разными являются обстоятельства, в которых мы живем. И наши оценки очень редко бывают адекватными, если мы судим человека, живущего на войне и с войной в сознании, по законам «мирного времени», когда проблемы чаще всего решаются полицией или юристами. И наоборот: человеку, который решает свои проблемы сам, при помощи оружия, трудно понять обитателей «счастливых островков».
Но так получилось, что если и не правом, то возможностью выносить вердикт сегодня обладают не чеченцы. О них размышляют, их оценивают и судят судом общественного мнения другие люди, живущие в другой обстановке, по другим законам. Возможно, эта другая обстановка и другие законы лучше для жизни и уж наверняка безопаснее, чем среда обитания чеченцев. Но это – другой мир, вход в который закрыт для чеченцев военной мощью России. И поэтому чеченцам пришлось приспособиться к своему миру и, совсем по Марксу, привести свое сознание в соответствие с бытием.
Сознание выражает себя посредством языка. Язык – это то, чем одно сознание общается с другим. А если типы наших сознаний разные, то разными будут и наши языки, и это разведет нас в разные стороны, как строители Вавилонской башни. Мы уже разошлись и почти не делаем усилий для того, чтобы вновь собраться у единого для всего человечества очага, как единая семья единых прародителей – Адама и Евы (мир им!).
Конечно, люди постоянно говорят о том, как хорошо бы предпринять усилия для единения человечества. Чтоб не было войн, жестокостей, границ. И даже, то и дело, кое-что предпринимают в этом направлении, засылая армии в другие земли, чтобы сделать тамошних обитателей похожими на себя. Как Россия в Чечню или США в Ирак. Но все заканчивается тем, что мы становимся еще более непохожими друг на друга. Потому что пришедшая армия создает такое бытие, от которого сознание «принимающей стороны» становится предельно ожесточенным, война огненным потоком вливается в души людей. И все возвращается на круги своя, сделав еще один виток, углубляющий взаимное непонимание и его неотступную тень – взаимную ненависть.
