«Он просто подошел и застрелили всех троих»
Это было в середине августа. Я с утра занимался починкой крыши своего дома, а живу я в Октябрьском районе Грозного. Семья у меня проживает в Ингушетии, а я иногда приезжаю домой, в Грозный, чтобы ремонтировать дом, частично разрушенный еще зимой 1999 года, во время штурма Грозного.
На нашей улице, в нескольких домах от меня, проживает русская женщина лет 30, по имени Елена. До нынешней войны она работала в туристической фирме и часто ездила то в Турцию, то в Польшу, то еще куда-то, возила «челночников». Про нее ходили слухи, что она, якобы, в первую войну «стучала» на семьи грозненских боевиков российским спецслужбам, отправляла вместе с русскими офицерами в Россию целые контейнеры награбленных у чеченцев вещей и т.д. Но слухи оставались слухами, ее никто не трогал. Она жила с маленькой дочерью в своем доме и в эту войну, насколько я знаю, нигде не работала.
К Елене часто приезжал немолодой русский офицер (не знаю его звания, он не носил знаков отличия) в сопровождении двоих солдат-охранников. На улице говорили, что он большой чин из ФСБ. Офицер проводил у Елены много времени, а когда выходил на улицу, к своему УАЗу, часто бывал пьяным. Приезжал он, как правило, после полудня и всегда уезжал до наступления темноты. Солдаты крутились около УАЗа, дожидаясь его выхода.
В этот день с крыши дома я видел, как знакомый УАЗ въехал на нашу улицу, двигаясь на небольшой скорости к дому Елены. Когда машина остановилась, с противоположной стороны улицы к ней двинулся молодой парень-чеченец в джинсах и серой, навыпуск, рубашке. На голове у него была «бейсбольная» кепка с длинным козырьком. Офицер сидел за рулем. Один солдат сидел рядом с офицером, а второй на заднем сидении. Они вышли из машины и, увидев подходящего парня, остановились. Я четко видел всю эту картину. Все дальнейшее происходило как в кино, при замедленной съемке.
Не говоря ничего, парень выхватил из-за пояса пистолет и начал стрелять. Сначала он выстрелил в лицо солдату, который до этого сидел на заднем сидении. Второй солдат находился с другой стороны машины. После первого же выстрела солдат уронил автомат, схватился обеими руками за голову и медленно стал оседать. Второй солдат бросился бежать, что-то крича. Офицер лапал кобуру, но все не мог вытащить оружие. Парень повернулся вслед бегущему солдату и сделал два выстрела. Солдат споткнулся, упал, отполз на несколько шагов и застыл на дороге. Затем парень повернулся к офицеру, тот поднял руку, как бы заслоняясь от пистолета. Чеченец сделал несколько выстрелов в голову офицера. Я явственно видел, как его лицо окрасилось кровью и он рухнул на землю. Подойдя к отбежавшему солдату, парень ногой перевернул его на спину и, убедившись, что тот мертв, неспешным шагом зашагал по улице в противоположную от моего дома сторону.
Такая вот история – парень подошел и на моих глазах хладнокровно застрелил троих оккупантов. Зная, что вскоре последует «зачистка» и похватают всех, кто попадется под руку, я поспешно слез с крыши и, прихватив паспорт, ушел. Моему примеру последовали и многие из чеченцев, которые проживали на нашей улице. Через несколько часов я уже был в Ингушетии.
М.С., Ингушетия.
Для «Чеченпресс»
www.chechenpress.com
