Планы Кремля относительно Чечни давно уже перестали быть секретом. Протащить на пост «президента Чечни» Кадырова; Максимально «чеченизировать» военный конфликт, оставив в республике для подстраховки многотысячный контингент оккупационных формирований; Бросить в пожар междоусобной войны наиболее «пассионарную» чеченскую молодежь, чтобы на десятилетия обескровить чеченскую нацию, подавить ее генофонд; На международной арене путем компромиссов и односторонних уступок добиться признания легитимности Кадырова.
Эти цели и есть то, что Кремль называет «политическим урегулированием» военного конфликта в Чечне. Единственный внутренне противоречивый аспект в этой деятельности - исход чеченцев из республики.
С одной стороны, Кремль не может не приветствовать эмиграцию чеченцев, поскольку понимает, что уходят самые непримиримые его враги, как это было в 60-х годах XIX столетия, когда десятки тысяч чеченцев, не желающих признавать российское господство, переселились на Ближний Восток.
Но, с другой стороны, сам факт появления значительного количества чеченских беженцев в европейских странах показывает мировой общественности, что в Чечне российские оккупанты проводят политику организованного на государственном уровне террора. Отсюда и непоследовательность Кремля в осуществлении миграционной политики в Чечне.
Следует добавить, что наряду с перечисленными выше мероприятиями, Кремль явно готовится к завозу в Чечню значительного контингента русскоязычного населения. В основном - в Грозный, частично - в притеречные районы. Русское население будет завозиться под видом строителей, восстанавливающих жилой и промышленный комплексы чеченской столицы.
Что касается притеречных районов, то здесь уже происходит этническая русификация. Чеченцы целенаправленным террором выдавливаются в различные российские регионы, а на их место расселяют так называемых казаков, заполняя ими административные и силовые структуры в трех притеречных районах.
Российские чиновники, курирующие «восстановительные работы» в Чечне, неоднократно заявляли, что на реконструкцию Грозного уйдут «долгие годы» и понадобиться «помощь всей России». Это значит, что «строительные бригады», завозимые из России, в большинстве своем «застрянут» в Грозном на длительное время.
В первую очередь будет строиться жилье для самих строителей. Затем - школы, дошкольные учреждения и объекты здравоохранения для их семей. Со временем эти обживающиеся «строители» и станут первыми русскоязычными жителями Грозного.
Во вторую очередь начнется завоз из России специалистов и рабочих для восстанавливаемых «строителями» промышленных предприятий. Для этой новой волны переселенцев также понадобятся квартиры, школы, ясли, больницы и т.д. Плюс несколько тысяч квартир и объектов социальной инфраструктуры для офицеров оккупационного контингента, который Кремль планирует разместить в Чечне «на постоянной основе».
Таким образом, пока чеченцы, в соответствии с замыслами российского руководства, будут уничтожать друг друга в междоусобной войне, будет происходить массовый завоз в республику русскоязычного населения и Грозный вновь превратится, как это было в советские времена, в «русский город», закрытый для чеченцев, за исключением марионеточных чиновников и «интеллигентов» вместе с семьями. Только «русский Грозный», как показывает исторический опыт, может представлять собой в Чечне надежный форпост империи.
Все перечисленное - очевидные планы Кремля. Насколько велики шансы их реализации, означающей для чеченской нации этническую деградацию, если не гибель?
Шансы эти невелики. Прежде всего, реализации чудовищных планов путинского режима препятствует растущее качественно и количественно чеченское Сопротивление. Не менее весом и другой фактор. Кремль заполнил Чечню вооруженным отребьем, собранным со всех городов и весей России. Эта человекообразная масса подонков управляется отнюдь не многоходовыми планами Кремля, а своими собственными преступными инстинктами. Поэтому российские наемники грабят и убивают всех чеченцев, без оглядки на их политические или конфиссиональные ориентиры.
Следствием этого неразборчивого террора может стать только осознание всеми чеченцами своего единства, приведение национального организма в функциональную дееспособность, его «наладка» после стольких усилий России «разгладить» его. Если смерть и произвол со стороны российских военизированных банд грозят всем без исключения чеченцам, то и сопротивляться этим бандам будут все чеченцы.
