Воинственная империя
Прошло почти два года с момента взрыва Башен-Близнецов Всемирного Торгового Центра и более трех месяцев с момента падения режима Саддама Хусейна. Не упоминая здесь победу над талибами в Афганистане или затянувшийся процесс палестино-израильских переговоров, можем ли мы сегодня реально оценить собственное восприятие произошедших в политике Соединенных Штатов изменений, эту трансформацию «глобальной» экономики в империю, которая провозглашает себя посланницей Божьей и по велению Господа несет в мир закон добра и уничтожает во всех уголках планеты правящие режимы «злодеев» - тех самых, что поддерживают и даже организуют террористические группировки?
Первым выводом будет следующий: враги исчезли. Бен Ладена (Bin Laden) не удалось обнаружить в Афганистане, с тех пор он словно испарился, и, похоже, больше не может организовывать массированных ударов по самым незащищенным уголкам западного мира. Как бы то ни было, бен Ладена в настоящий момент нет. Точно так же как нет и Саддама Хусейна. Ни тот, ни другой не были пойманы либо убиты: оба где-то прячутся и могут появиться вновь, однако, с каждым разом все сложнее представлять проводимую Соединенными Штатами политику как ответ на угрозу, исходящую от двух упомянутых личностей. Кажется поразительным факт, что мировое общественное мнение не выказало никакого возмущения последними сообщениями о том, что Саддам Хусейн не владел никаким оружием массового поражения, угроза существования которого и была названа президентом Бушем (Bush) в качестве причины начала превентивной войны. Лишь британский парламент с резкостью отреагировал на ставшие известными факты использования ложных сведений при принятии важного политического решения; американские демократы предпочли скромно остаться в стороне.
Если к упомянутым выше фактам добавить то, что все главные документы, лежащие в основе политики Соединенных Штатов, были написаны до 11 сентября, становится очевидным, что именно США первыми начали проводить на международной арене преднамеренную, открыто агрессивную политику, выбрав момент, когда Советский Союз утратил свою военную мощь, а у Китая все еще недостаточно сил, чтобы провозгласить свою гегемонию. Соединенным Штатам пришлось измыслить «всеобщего» врага, угрожающего всему западному миру в целом. При этом угроза должна была быть настолько очевидной, чтобы и Испания, и Польша, которым не угрожала никакая опасность, мобилизовали своих военных и гарантировали Соединенным Штатам всестороннюю помощь. И выступили они не только против самых древних членов ЕС, но и против общественного мнения жителей своих же стран, потому как и в Великобритании, и в Испании, и в Италии подавляющая часть населения высказалась против начала войны.
ЕС не предложил никакого решения иракской проблемы, кроме требования вторично собрать заседание СБ ООН, что было воспринято правительством США как провокация французского правительства, стремившегося возглавить антиамериканское движение. Подобная интерпретация предложения ЕС не имеет под собой никакого основания, в то время как раскол европейского единства, произошедший после призыва США оказать им военную помощь, со всей очевидностью соответствует стремлению американской администрации уничтожить любое формирование, способное ограничить американский унилатерализм. Сложившаяся на международной арене ситуация не является следствием нового соотношения сил между «крупнейшими державами». Она была создана в одностороннем порядке волеизъявлением Соединенных Штатов, где родились идеологические формулировки, обосновывающие необходимость заполнения образовавшейся после распада Советского Союза пустоты, с целью недопущения беспорядка и насилия, способных взорвать весь мир.
Поясним это другими словами: новая идеология была направлена на уничтожение всего, что может каким-либо образом ограничить военное, политическое и, стоит добавить, религиозное превосходство США на мировой арене. Так называемый «исламизм» переживает упадок. Иранское общество трансформируется быстрыми темпами; новый король Марокко пытается расправиться с формированиями исламистов, подобную же политику проводит президент Туниса, а Исламскому фронту спасения не удалось взять в свои руки власть в Алжире. Положение в Пакистане неустойчиво, тем не менее, это не помешало правительству страны поддержать действия американских военных в Афганистане. А самоубийства боевиков Аль-Каиды, точно так же как и самоубийства палестинских националистов являются противоположностью массовой мобилизации, новому джихаду. Эти «мученики» - и, одновременно, «террористы» - демонстрируют свое неприятие западного мира, материалистического и вместе с тем империалистического, и взывают к своей вере, а вовсе не к экономической программе какой-либо империи, не к тому, чтобы нападать на иностранных оккупантов и уничтожать их.
Соединенные Штаты никогда не проводили оборонную политику, даже когда искали бен Ладена среди талибов. Америка создает новый, придуманный ею мировой порядок, в котором можно служить лишь одному Господу, и получается, что США с каждым разом все больше становятся похожи на те правящие режимы, об опасности которых они говорят.
Какое объяснение можно дать подобной манере поведения - одновременно новой и впадающей в крайности - которой даже сами американцы не побеспокоились придумать какое-либо оправдание? Подобная политика породила невиданную прежде в американском государстве апатию общественного мнения, чья слабость и безмолвие указывает на то, что США опасаются какого-то врага, которым не может быть Саддам Хусейн, несмотря на все попытки превратить его в неприятеля, не уступающего по своей силе американской армии.
Кто этот враг? Ответ на подобный вопрос дать не просто: если не существует настоящего внешнего врага, он должен находиться внутри самого общества. И именно здесь стоит обратиться к мнению социологов и кинематографистов. Соединенные Штаты втянуты в непрекращающуюся игру в насилие, которое не ослабевает даже после проведенной бывшим мэром Нью-Йорка Джулиани (Guliani) очень жесткой борьбы против преступности и торговли наркотиками. Чтобы понять, что за сила оказалась способна превратить мировую экономическую державу в империю, в каждом уголке планеты провозглашающую «God Bless America» («Господь, благослови Америку»), надо слушать не Дональда Рамсфелда (Donald Rumsfeld), а посмотреть фильм «Боулинг для Колумбины». Подобная гипотеза, которая может показаться слишком ограниченной, к сожалению таковой не является. Разве по чистой случайности в американских тюрьмах и коридорах смерти находится так много осужденных, а страх и презрение к любому иностранцу настолько силен?
Мы дошли до предела, когда можно говорить о слабости или бессодержательности американской демократии? Конечно же, нет. Существует, по крайней мере, столько же сил, поддерживающих ее, сколько и ослабляющих. Но именно те, кто приветствует различные аспекты американского общества, и должны выступать с самой жесткой критикой политической элиты, взявшей в свои руки власть и посадившей в президентское кресло - что правда, то правда - слабого и избранного не должным образом президента. Что же касается европейцев - столь нерешительных, столь слабовольных - поймут ли они когда-нибудь, что им стоит встать в явную оппозицию американскому крестовому походу, наладить совсем иные отношения с исламскими государствами и сделать все возможное для возврата мультилатерализма.
«El Pais», ИноСМИ.ру
www.inosmi.ru
