Ожидаемая реакция Москвы на обсуждение в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ) вопроса о создании международного трибунала по Чечне - аналогичного тому, который был создан для расследования военных преступлений в Югославии - проявляет страх разоблачения, свойственный преследуемому преступнику.
На весенней сессии ПАСЕ в среду обсуждалась ситуация с правами человека в Чечне. С докладом на заседании выступил представитель комитета ПАСЕ по юридическим вопросам и правам человека Рудольф Биндиг, который заявил, что в Чечне грубо нарушаются права человека, и ответственные за это должны предстать перед судом. «В России мало сделано для того, чтобы ответственные за нарушение прав человека понесли заслуженное наказание», - заявил Биндинг, ввиду чего он указал не необходимость создания международного трибунала по Чечне по примеру международного трибунала по бывшей Югославии.
В рядах российских представителей, не ожидавших случившегося обострения столь болезненного для Кремля вопроса в ПАСЕ образовалось замешательство, предшествующее состоянию паники. Один из путинских ястребков - «председатель думского комитета по международным делам» Рогозин, накануне заседания выразил надежду на привычный для Москвы в последние годы и постыдный для Европы «конструктивный доклад» по ситуации в Чечне.
«Если ПАСЕ решит проявить конструктивность и снимет наиболее одиозные куски из доклада господина Биндига, то мы будем продолжать сотрудничество», - сказал Рогозин. Он отметил, что «если в этом послании будет поддержка нацеленной на скандал выходки одного из докладчиков о создании трибунала по Чечне, то мы это послание примем и сделаем необходимые выводы, которые приведут к потере со стороны ПАСЕ всякого контроля за развитием политического урегулирования в Чечне».
Совершенно очевидно, что пренебрежительный тон заявлений российских политиков в ПАСЕ является следствием известного попустительства со стороны Европы действий кремлевского режима на оккупированной чеченской территории. Одной из позорных страниц в истории ПАСЕ так и останется печально известная восстановлением членства России в этой организации сессия Парламентской ассамблеи 2001-го года.
Но с другой стороны представители Москвы вовсе не уверены в себе, как это может казаться по духу заявлений Рогозина. По существу Кремль обескуражен дебатами в Страсбурге, когда ожидалось, что инсценировка референдума в Чечне принесет хоть ограниченный пропагандистский эффект в пользу «усилий Кремля в политическом урегулировании конфликта». Именно с позиции этого хранимого путинской кликой «аргумента» было заявлено московскими представителями, что «российская делегация намерена противостоять любым попыткам дискредитировать мирное решение чеченской проблемы».
Но в отношении путинского референдума в Чечне, весьма болезненное для Москвы заявление сделал глава ПАСЕ Петер Шидер. Он сказал, что европейские парламентарии выступают за мир и стабильность в этом регионе (Чечне), но «в соответствии с нашими принципами». При этом Шидер особо подчеркнул, что при обсуждении темы Чечни итоговая оценка будет зависеть от результатов референдума и от того, как проходило голосование в целом.
Хотя сегодня по-настоящему влиятельные государства умалчивают правду о прошедшем в Чечне «референдуме», бесспорно, что о ней будет заявлено российским властям в соответствующее время, когда, как отмечают многие аналитики, идея о международном трибунале по Чечне перейдет из ПАСЕ, с которой Москва допускает не считаться, во многие другие организации, и таким образом, все еще кажущееся нерельным привлечение российского руководства к уголовной ответственности за геноцид в Чечне с большой вероятностью осуществится в пугающей сегодня путинский режим реальной перспективе.
Рамзан Халидов
