Надежды на радостное освобождение благодарного иракского народа американской и британской армиями быстро испаряются в долине Евфрата, на смену им приходит чувство горечи, усиливающееся в сердцах захватчиков и захваченных из-за пролитой крови и испытанных унижений. Попытки американских морских пехотинцев навести мосты через Евфрат, протекающий через Нассирию, закончились потерями и захватом американцев в плен. Ответ десантников был суровым.

Морские пехотинцы, охранявшие колонны, движущиеся к Багдаду, на равнине к западу от города, открыли огонь из укрытий, после чего начались обыски в домах и аресты.

Ассистент хирурга из больницы Саддама в Насирии, в беседе, проходившей на загородном блокпосту морских пехотинцев, рассказал, что в воскресенье, спустя полчаса после того, как в больницу доставили тела двух погибших десантников, американский самолет сбросил на жилые кварталы то, что он назвал тремя или четырьмя кассетными бомбами. В результате погибло 10 и ранено 200 человек.

По словам Мустафы Мохаммеда Али, он считает, что американские войска идут прямо на Багдад, чтобы избавиться от Саддама Хусейна, но его возмущает налет на его город и жертвы среди мирного населения. "Я не хочу, чтобы в город приходили солдаты, – сказал он. – У них есть цель, и пусть они идут прямо к цели. Из-за раненых в больнице Саддама уже не осталось мест, а это единственная больница в городе. Увидев мертвых американцев, я в глубине души был рад. Они начали бомбить Насирию в пятницу, но на жилые кварталы бомбы стали падать только вчера, после того как принесли тела мертвых американцев" Мы знаем разницу между ракетой и кассетной бомбой. Ракета летит на одну цель, а бомба, после того, как ее бросят, рассыпается".

По словам Али, сейчас под контролем морских пехотинцев находится центр города, но бои продолжаются, и на переднем крае сражаются члены партии Саддама Хусейна Баас.

На вопрос о хваленом ополчении федайенов, которые, как утверждают некоторые источники, сражаются в первых рядах, Али ответил: "Это дети". Другие люди, едущие из Насирии, рассказывали, что эти молодые ребята, идущие в бой, одевшись в черное и обмотав лица черными платками, воюют из страха перед комитетами по казням, которые расстреляют их, если они попытаются бежать.

Глядя через колючую проволоку на движущиеся в облаках мелкой, как пудра, пыли десантные машины со снарядами, бронированные амфибии, бензозаправщики, танки и грузовики, Али спросил, почему для поимки только одного человека нужна такая громадная армия. "Мы не хотим Саддама, но мы также не хотим, чтобы они (американцы) остались здесь после него. Они вошли в Саудовскую Аравию, Кувейт и Катар и уже не ушли оттуда, здесь будет то же самое. Они воюют с исламом. Они идут под предлогом борьбы с Баас, но они не уйдут".

Колонны, которые, почти не останавливаясь, в течение двух дней идут на север, используют недостроенный автомобильный мост через Евфрат, укрепленный американскими военными инженерами до такой степени, что он выдерживает один танк.

Река в этом месте представляет собой узкий голубой поток с медленным течением. Насирия расположена в западном течении реки, где когда-то жили 200 тыс. представителей арабской народности мадан, чью тысячелетнюю культуру Саддам полностью разрушил, не останавливаясь перед большими человеческими жертвами.

В нескольких ярдах от моста можно сидеть на берегу и смотреть на гнущийся под ветром по-весеннему зеленый камыш, который растет на болотах. Знаменитая маданская каноэ скользит от одного берега к другому, используя причальную веревку.

Но проходит совсем немного времени, и шелест ветра и плеск воды тонут в реве моторов двух пепельно-серых вертолетов Huey, низко летящих над пальмами, растущими недалеко от моста, и вое двигателя следующего танка, который готовится к переправе.

На жителя Флориды сержанта Ларри Симмонса, десантного разведчика, сидящего в стрелковой ячейке, то, что он видит, не производит большого впечатления.

"О Евфрате узнаешь в школе, на уроках географии, а потом попадаешь сюда и думаешь: "И это Евфрат?" Мне он кажется какой-то грязной речушкой".

Морские пехотинцы расстроены: их огорчает то, что иракцы не так уж благодарны, то, что иракцы в них стреляют, то, что головная 3-я пехотная дивизия прорвалась через Насирию в начале вторжения, не обеспечив безопасности в городе.

"Они не очистили место и ушли, – сказал Симмонс, – а теперь, конечно, это придется делать морским пехотинцам. Как будто мы – это сухопутные войска".

А иракцев огорчают морские пехотинцы. 50-летний бизнесмен и фермер Саид Яхир подъехал на машине к основной группе разведывательного подразделения, расположившейся под мостом. Он хотел узнать, почему морские пехотинцы пришли к нему в дом, арестовали его сына Насена, забрали автомат Калашникова и 3 млн динаров (около 500 фунтов стерлингов).

"Что я такого сделал? – сказал он. – О такой свободе вы говорите? Это были все мои сбережения".

В 1991 году, сразу после поражения в войне в Персидском заливе, Яхир участвовал в восстании против Саддама Хусейна. Его дом подвергся обстрелу артиллерии диктатора. Американцы тогда отказались вмешаться, и восстание было подавлено.

"Если бы они нас поддержали, Саддам бы пал, – сказал Яхир. – Я чувствую себя страшно униженным".

Сидящий под мостом сержант Майкл Спрейг не чувствует за собой вины. Морские пехотинцы говорят, что деньги, вполне возможно, предназначались для террористической деятельности, например, для оплаты террористов-смертников. "Людей, которых вчера мы считали надежными, сегодня мы обнаруживаем с оружием в руках", – заявил он.

Вчера десантные разведчики застрелили двух иракцев, которых они увидели с автоматами Калашникова. У каждого из них оказалось по три магазина патронов, но в морских пехотинцев они не стреляли.

"Они держали оружие наизготовку, и их убрали", – сказал сержант Спрейг.

По словам Спейга, Насена и десятки других людей задержали накануне, но затем отпустили. Потом его опять задержали с новеньким автоматом Калашникова и тремя тысячами динаров.

"А теперь спросите меня, если этот человек уже прошел через допрос, где выяснилось, что с ним все в порядке, за каким чертом он вернулся? Проблема с этими людьми заключается в том, что нельзя верить ни единому их слову".

Понимает ли он, почему после событий 1991 года местные жители не доверяют американцам?

"Если бы не либеральная пресса, мы еще в прошлый раз взяли бы Багдад", – ответил сержант.

В конце концов, морские пехотинцы разрешили отцу и сыну забрать деньги и автомат и идти своей дорогой, согласившись с тем, что они нужны для личных целей. Но сержант Спрейг от этого совсем не в восторге. Колонны время от времени попадают под минометный обстрел. "Там есть какой-то полоумный минометчик", – сказал сержант.

В нескольких милях к югу от моста находятся развалины древнего построенного 8 тысяч лет назад города Ур, где родился Авраам. Город был процветающим культурным центром в те времена, когда жители северо-западной Европы еще ходили в звериных шкурах.

Двигаясь на север, житель небольшого городка в Западной Вирджинии сержант Спрейг прошел мимо этих развалин, но он не знал, что за город там был.

"Я прошел по пустыне от Басры до Насирии и не видел ни одного магазина, ни одного ресторана фаст-фуд, – заявил он. – У этих людей ничего нет. Даже у нас в городе, с населением в две с половиной тысячи, в одном конце стоит Макдональдс, в другом Хардис.

В нескольких сотнях ярдов вниз по течению иракцы, кое-кто из которых пережидает бои за Насирию в деревне, предложили журналистам попить сладкого крепкого чая в белом глинобитном фермерском доме. Они расстелили на полу ковры, разложили подушки и любезно позволили гостям не снимать заляпанные грязью ботинки. Через треугольное окно лился свет.

Мосен Али, убежденный шиит, перебирающий янтарные четки в продолжение всего разговора, сказал, что иракский народ будет сражаться, если не за Саддама, то за Ирак, хотя сам он – сторонник диктатора. Стране, по его словам, нужен сильный, даже жестокий, лидер.

"Если лидер в Ираке будет мягким, его убьют на следующий день, – говорит он. – У иракцев горячая кровь. Он не проживет и дня, если не будет жестким".

Инопресса
The Guardian