Кадры, которые демонстрировали вчера российские телеканалы, освещавшие Всемирный чеченский конгресс в Копенгагене, поражали обилием знакомых лиц. Тут и бывший председатель Верховного совета России Руслан Хасбулатов, и бывший глава литовского Сейма Витаутас Ландсбергис. Конечно, можно по-разному относиться к политической карьере обоих, но только безумец заподозрит экс-спикеров в потворстве международному терроризму. Хасбулатов только на днях пытался выступать переговорщиком при захвате Театрального центра на Дубровке – и, кстати, был отвергнут Бараевым не потому, наверное, что он террорист, а потому, что всегда подозревался сторонниками ичкерийской независимости в сотрудничестве – и тесном – с официальной Москвой. А Ландсбергис, которого, конечно, в особом сочувствии Кремлю не заподозришь, все равно не стал бы рисковать европейской репутацией, участвуя в собрании, которое может быть воспринято как террористическое сборище.
В чем же дело? Почему такой жесткой была реакция официальной Москвы на еще одну форму чеченской диаспорной презентации? Подобных мероприятий и в самой России проводилось превеликое множество, и вряд ли можно винить чеченцев, и пророссийски, и антироссийски настроенных, за то, что они не хотят быть народом с лицом Мовсара Бараева. Ведь случаются же люди, которые не любят Россию и не являются при этом террористами. Я не утверждаю, что они хорошие, Боже упаси, но мы просто должны признать возможность такого медицинского феномена. Ведь можно же не любить Америку и не быть террористом? Нас всегда убеждали, что можно...
Если бы не теракт в Москве мы скорее всего и не узнали бы о Всемирном чеченском конгрессе. Это было бы очередное мероприятие с призывами к политическому решению чеченской проблемы – и вряд ли мир обратил бы на эти призывы большое внимание. Официальная Россия тоже не отреагировала бы: к чему реагировать, если проблема и так решена? Но объявление войны на собственно российской территории как раз и продемонстрировало: не решена. О Чечне вспомнили не только москвичи, оплакивающие жертв трагедии. О Чечне вспомнил и Запад. В дни захвата заложников в российской верхушке почему-то рассчитывали, что, как и после 11 сентября, террористический акт только облегчит военное решение. Но на сей раз произошло совершенно наоборот: западные политики убедились, что равнодушие к происходящему на Северном Кавказе может привести к непредсказуемым – впрочем, уже предсказуемым - последствиям не только для России, но и для Запада, что открыт ящик Пандоры, извергающий насилие, что это насилие уже перешло через границы самой Чечни и может перейти через российские границы. Применение российскими спецслужбами средства, название и состав которого не разглашается, только усилило настороженность западных партнеров России – если террор будет продолжаться, а российские спецслужбы будут бороться с ним таким же образом, к какого рода катастрофам это приведет?
Именно поэтому обычно осторожный уполномоченный Евросоюза по внешней и оборонной политике Хавьер Солана четко сказал, что помимо осуждения терроризма у европейцев существует понимание того, что в Чечне нет военного решения – а кто сейчас скажет, что есть? Именно поэтому юридически невыполнимое требование российского МИДа об отмене не самого важного международного форума привело не к всеобщему осуждению Дании, а к серьезным проблемам в европейской политике самой России. Именно поэтому западные СМИ стараются разделить бесчеловечную акцию боевиков Бараева-младшего и гуманитарные проблемы населения Чечни – проблемы тех, кого сегодня никак не назовешь террористами, но чья жизнь является питательным бульоном для возникновения нового терроризма.
Виталий Портников
