Суд в Вене над всемирно известным писателем и историком Дэвидом Ирвингом, автором более 30 исторических книг, за его неверие в "холокост" происходил на фоне дебатов о пресловутой западной "свободе слов", допускающей публикацию омерзительных антиисламских карикатур и сурово карающей всех, высказывающих свое мнение по историческим вопросам, в частности о так называемом "холокосте".
Напомним, что антиисламские карикатуры в Австрии безнаказанно перепечатали две крупнейшие австрийские газеты: "Der Standard" и "Kleine Zeitung", и никакое австрийское "правосудие" не собирается возбуждать против них никакого своего "дела", лицемерно ссылаясь на пресловутую "свободу слова".
Суд над английским писателем начался с опозданием в полчаса, так как судья консультировалась с начальством. Весь зал был переполнен. Свободных мест не было. Престарелого 68-летнего историка верзилы полицейские с лицами костоломов ввели в зал в наручниках. В пальцах он держал свою книгу "Война Гитлера" по-английски.
В тюремной библиотеке он обнаружил множество своих книг в немецком переводе, после чего тюремное начальство их сожгло. "Так кто же тут фашист!?”, разумно спросил Ирвинг в адресованном в английские газеты письме из тюрьмы.
В зал суда на процесс прибыли представители почти всей мировой прессы. Простых австрийцев зал суда просто не пропускали. Своего корреспондента прислала даже "Аль-Джазира", что вызвало особое возмущение немецкоязычных СМИ Австрии. Процесс происходил с максимально возможными "мерами полицейской безопасности". Полицейских на процессе было значительно больше, чем слушателей. Весь прилегающий к зданию суда район был оцеплен "антитеррористической полицией".
Перед зданием суда собралась огромная толпа сочувствующих Ирвингу не только австрийцев, но и англичан, специально приехавших из Англии. Одна молодая девушка англичанка, "блондинка", на что особо указали немецкоязычные СМИ Австрии, хотя быть блондином в Австрии пока ещё не является преступлением, заявила прессе: "Я верю, что Давид Ирвинг - выдающийся историк, которому можно верить".
Так как перед журналистами крутились, как обычно, агенты политической полиции в штатском из "Ведомства по охране конституции и борьбе с терроризмом", то большего она, терроризированная австрийскими репрессиями против иностранцев, сказать не осмелилась. Она это сделает, вернувшись в Англию.
Перед началом суда Ирвинг заявил корреспонденту Би-би-си: "Смешно, что меня "судят" за мои слова, сказанные 16 лет назад". Арест и возмутительный суд над англичанином в Австрии за выражение им своего мнения вызвало бурю негодования в Англии по чисто национальным причинам. В поддержку ученого и с осуждением расправы над ним в Австрии в английских газетах выступили ведущие политики, деятели культуры и науки и даже проживающие в Англии еврейские проповедники мифа о "холокосте".
В австрийской тюрьме самый крупный специалист по истории Германии 30-40 годов прошлого века каждую неделю получал более 300 писем со всего мира с выражением поддержки его документально подтвержденного и научно доказанного “несуществования холокоста". В тюрьме он приступил в написанию своей новой книги "Война Ирвинга". На суде ученый по совету своего немецкоязычного адвоката Кресбаха открыто признал, что да, он действительно отрицал "холокост", косвенно указывая этим, что не видит в доказанном исторической наукой факта небытия "холокоста" никакого преступления.
Как это обычно бывает на судах над отрицателями "холокоста", никто из судей не ограничился формальной стороной обвинения (несколько "неправильных" слов, сказанных Ирвингом во время лекции в Вене в 1989 году), а занялись не относящейся к делу демагогией. В отличие от советских судов, "моральный облик подсудимого", правда не разбирали, но почему-то начали говорить о выступлениях ученого за пределами территории Австрии, за что по австрийским законам нельзя судить не только иностранца, но даже австрийца. Так, немецкоязычный обвинитель, некий Кракль, решил свести с Ирвингом свои национальные счеты и заявил, что писатель - "имеет четкие черты антисемита".
Нисколько не покраснев, прокурор заявил после этого, что "слова Ирвинга, сказанные им в 1989 году", представляют собой грубейшее нарушение свободы слова".
Напомним, что 17 лет назад историк сказал на частной лекции в Вене: "Не пора ли отказаться от этой сказки о газовых камерах?... Очень вероятно, что в Германии никогда не был издан приказ о централизованном уничтожении евреев".
Кроме того, в своих научно обоснованных трудах Ирвинг писал, что так называемая "хрустальная ночь" была проведена не штурмовиками Гитлера, а неизвестными лицами, одетыми в форму штурмовиков, возможно, сионистами и что Адольф Гитлер защищал евреев от погромов, что действительно имело место хотя бы в той же Австрии, когда Гитлер после "аншлюса" под угрозой самых жестких мер запретил вышедшим из тюрем и подполья австрийским национал-социалистам расквитаться с евреями. Об этом пишут сами официальные еврейские историки Австрии.
Немецкоязычный судья с характерной фамилией Либертрой ещё до начала разбирательств заявил, что для него Ирвинг "виновный".
У посторонних наблюдателей на суде создалось впечатление, что Ирвинга судили специфические лица не за отрицание "холокоста", а за так называемый "антисемитизм", хотя в обвинительном заключении о нем не говорилось ни единого слова. Со своей стороны, казённый немецкоязычный адвокат Ирвинга Кресбах заявил, что к Ирвингу суд должен отнестись снисходительно, как к иностранцу, не знающему австрийских законов о запрете свободы слова, так, цитата: "хотя в других странах законы аналогичные, но не в точности такие, как в Австрии. Особенно в странах английского языка нет таких законов, как австрийский запретительном закон. В этих странах не сажают в тюрьму за непопулярное идиотское мнение, за исключением тех случаев, когда там царит диктатура".
"Мы все знаем, что Дэвид Ирвинг не является левым радикалом", зачем-то добавил его немецкоязычный адвокат.
Адвокат также отметил, что "другие ревизионисты писали ещё более ужасные вещи о "холокосте" и что "его подзащитный не является классическим массовым демагогом".
Сам Ирвинг заявил, что он не написал ни одной книге специально о так называемом "холокосте" и не понимает поэтому, за что его судят. В своих книгах, изданных заграницей, за которые его формально нельзя судить в Австрии, он только бегло упоминал, опираясь на документы, что евреи, как и неевреи, умирали в достаточно большом количестве в трудовых лагерях Германии от тифа, а не от "холокоста", и что никакого централизованного "приказа об уничтожении евреев" никто из немецкого руководства никогда не издавал.
Впоследствии, после оккупации Германии, в английских, советских, французских и американских лагерях для военнопленных и политических противников демократии советского и западного образца от того же тифа массово умирали немцы. Что касается "газовых камер", например, в Освенциме, то они были установлены после войны поляками и советскими для запугивания обывателей "ужасами фашизма", кратко упоминал в своих книгах известный историк.
На суде, запущенном, как обычно, не по существу формального дела, Ирвинг отметил, что 100.000 "жертв холокоста", о которых сионистская пропаганда сообщила, что их убили, загазировали, сожгли и т.п. "злые немцы", на самом деле оказались живы и здоровы, что доказывается историческими документами. И это с его стороны является не отрицанием "холокоста", а элементарными историческими фактами, доказывающими, что никаких "газовых камер" на самом деле не было, подчеркнул историк.
Прокурор инквизиторски отметил, что отрицание "газовых камер" является основой и основным моментом в отрицании самого "холокоста”. На суде Ирвинг специально указал, что так называемый Освенцим он, как считал, так и продолжает считать своего рода "Диснейлендом для туристов". На это прокурор тотчас же заявил, что Ирвинг не раскаивается и продолжает упорствовать в своей ереси, несмотря на его слова, что он пересмотрел свое мнение о "холокосте".
Ранее, в письмах из тюрьмы в Англию, Ирвинг писал, что "у него нет другого выбора и что для того, чтобы выйти из тюрьмы он будет вынужден по совету адвоката говорить явную чушь, что он якобы "раскаялся" и "пересмотрел своё мнение" о "холокосте" и просит не верить в вынужденные "признания" на суде. За это его адвокат от имени властей обещал ему условный срок.
В конце этого судебного спектакля английскому учёному австрийский суд неизвестно за что дал 3 года тюрьмы, по-настоящему, не условно. Три года тюрьмы в Австрии считается предельным сроком, обвиняемый по которому не подлежит выпуску из тюрьмы на поруки. "Суд" знал, какой вынести приговор, отмечает Рейтер.
"Я в шоке", заявил потрясенный австрийским судебным варварством всемирно известный английский ученый. "Суд" над ним длился меньше, чем обычно продолжаются суды в Австрии даже над мелкими магазинными воришкакми: с полдесятого утра до 7 вечера с обеденным перерывом.
Казеный адвокат, подставивший Ирвинга, заявил, что "подаст на апелляцию", прекрасно зная, что никакой суд в Австрии ещё никогда не удовлетворял ни одну апелляцию по политическим делам и что при "апелляции" Ирвинг не сможет уже выступить с разоблачением мифа о "холокосте".
"Stay strong, stay strong, good luck to you," ("Оставайся сильным, оставайся сильным, удачи тебе"), выкрикнул по-английски борцу за правду один рядовой австриец и быстро покинул зал, прежде чем с его выкриком разобрались не понимающие английского австрийские полицейские, чтобы его схватить и тоже осудить на 3 года тюрьмы за моральную поддержку отрицателя их мифа о "холокосте".
Не будучи политиком и общественным деятелем, кабинетный историк совершил 3 ошибки. Во-первых, и самое главное, он поверил полицейским басням об условном приговоре в случае "признания". Ввиду международной известности писателя, австрийских "суд" не осмелился бы дать ему больше тех же 3 лет, даже если бы Ирвинг подверг полному разгрому сионистский миф о "холокосте".
Во-вторых, Ирвинг сделал другую ошибку, отказавшись на суде от английского переводчика. Перевод всего хода процесса не позволило бы суду быстро прокрутить процесс за один рабочий день (8 часов). Австрийским государственным сторонникам мифа о "холокосте" пришлось бы проводить процесс за 2 дня, что привлекло бы к нему ещё больше внимания международной прессы и вызвало бы ещё больше возмущения этой и подобными "охотами на ведьм" в Англии и в тех странах, которые не находятся под сионистским влиянием.
Кроме того, параллельный перевод процесса на английский язык позволил бы международной прессе лучше понять ужасающую ситуация с правами человека в Австрии.
Другой ошибкой историка было то, что он вообще согласился участвовать в этом спектакле. Например, в 1995 году на аналогичном процессе отрицателя "холокоста" Герхарда Лаука, судимого в Германии за его публицистическую деятельность в США, весь "суд" Лаук просидел в полном молчании и позволил говорить за него адвокату. Лаук не ответил ни на один вопрос "суда" и "следствия". После вынесения "приговора" Лаук выкрикнул: "Борьба продолжается!"
Но Лаук - политик, а не историк Ирвинг, который отлично разбирается в австро-немецких делах сороковых годов и со знанием дела опровергает историческими фактами, свидетельствами и документами миф о "холокосте", но, к сожалению, плохо понимает в современную сионистскую тактику в мире. Как бы там ни было, мне хотелось бы закончить свой репортаж о суде над Ирвингом словами Лаука: "БОРЬБА ПРОДОЛЖАЕТСЯ!". Борьба против сионистского мифа действительно продолжается, и на переднем фронт этой борьбы все более выходят исламские политики, ученые, общественные и культурные деятели.
Герхард Бауэр
Отдел писем
